— Фионна… ты… я не подумал…
— Да быстрее же!
Лязгнул замок-защёлка, открывая путь к свободе. Девушка уже стояла, раскинув руки и прикрыв глаза, посылая зов. Вдохнула пару раз полной грудью.
— Меня услышали! Бежим!
— Ещё два вздоха… — Киллиан возился с защёлкой. Открутив наконец шпенёк, отшвырнул в сторону — медяшка жалобно звякнула, ударившись о камень — пропустил эльдар вперёд и с лязгом захлопнул за собой дверцу.
— Теперь не так скоро откроют, — он стянул с плеча плащ, протягивая девушке, но та и не подумала его взять.
— Длинные тряпки мешают только! — Фионна поправляла на ногах сандалии. — Согреюсь на бегу!
…
Очаг давно погас, но Аркуэнон не делал никаких движений, чтобы разжечь его вновь. Смысл? Всё равно огонь не греет. Ничто не греет. Как холодно в доме…
Анкалимэ всхлипнула, он обнял жену, чувствуя плещущееся в ней горе. Мысль "как же так?" вновь проползла по не желавшему смириться сознанию, и свернулась в мозгу, как змея на дне высохшего колодца. Фионна…
Иримэ присела с другой стороны, и отец обнял её свободной рукой. Теперь все трое были подобны сообщающимся сосудам, наполненным болью.
Вновь проползла холодная мысль-змея — эти мохнорылые хомо способны чувствовать лишь грубую физическую боль, да и то только свою собственную. Им не понять, каково это — потерять дочь для эльдар, рождённых для практически вечной жизни. Эти грязные скоты ценят лишь мимолётные плотские утехи…
Эарендил, сопровождавший сегодня Иримэ, сидел в сторонке, излучая скорбь и сочувствие — в той мере, в какой эльдар способны сочувствовать чужому горю. Уже не совсем чужому, впрочем — судьбы Иримэ и Эарендила сильно переплелись, и если бы не несчастье, случившееся с сестрой, дочь уже, вероятно, испросила бы у родителей благословения… Фионна, ох, доченька…
Все четверо замерли, вытянув шеи — зов был вполне отчётлив.
— Она жива!!!
Глава Дома Кассителнирров обнаружил себя стоящим на ногах, стена уже протаивала, превращаясь в экран.
— Тиарон, моя дочь жива! Она в опасности!
— Я в курсе, — следователь по сравнению с семейством Кассителнирров являл собой образец хладнокровия и деловой сосредоточенности. — Её зов, наверное, слышала вся Тланта. Унилёты сейчас будут.
— Глава Аркуэнон, я с вами! — Эарендил встал рядом. — Я же был в…
— Да, да, конечно! — Аркуэнон торопливо переодевался в тёмный комбинезон. — Ты, разумеется, летишь с нами…
…
— Она жива!!! Она жива!!! Пустите, да пустите же меня!!!
Можно было не сомневаться: даже человечьи бронзовые цепи с кандалами, надетые на парня, не в состоянии его удержать. Тем более не старались грудью встать на пути Вэона его конвоиры — эльдар вообще свойственна прирождённая мудрость…
Бывший Хранитель не обратил внимания, чей именно миниграв подвернулся ему — главное, вовремя подвернулся, и вообще, всё это ерунда! Фионна жива! И ей угрожает опасность!
"Летающее сиденье" со свистом рассекало воздух, благородный эльдар наклонился вперёд, скаля зубы не хуже дикого орка. Сады и парки Тланты стремительно проносились мимо — аппарат шёл совсем низко — но ему казалось, миниграв еле плывёт над землёй. Скорее, ещё скорее…
Ему всё-таки хватило умения и выдержки соскочить с "летающего сиденья" и ввалиться в раскрытый боковой люк унилёта отдельно от аппарата.
— Летим же, чего ждём!!!
— Да, он с нами, — следователь Тиарон, уже сидевший рядом с пилотом, подмигнул десантникам, несколько озадаченным столь стремительным пополнением штурмовой группы. — Вот уж кто-кто, а этот парень точно с нами!
…
— Туда, туда! Больше им бежать некуда! Да шевелитесь, бараны перекормленные!
Топот ног и тяжкое пыхтенье пронеслись мимо и затихли вдали. Фионна, перестав задерживать дыхание, шумно вздохнула, привалилась к своему спутнику.
— Ушли… Минут двадцать пять ещё продержаться…
Киллиан обнял её, чувствуя, как у девушки ходуном ходят рёбра.
— Весь живот ободрала об этот забор, и коленки, — эльдар рассматривала собственный живот, на котором красовались свежие царапины. Дыхание становилось всё ровнее, на глазах успокаивалось. — Плохо быть голой…
— Я… тебе… говорил… рубаху возьми… — в отличие от эльдар юноша всё никак не мог восстановить дыхание. Рубаха, это было всё, что осталось у беглецов из одежды. Длинное парадное одеяние Верховного жреца, строго обязательное для визита во Дворец Повелителя, осталось валяться в грязи где-то неподалёку от бронзовой калитки.
— Угу… а твой арсенал куда девать? Ты же весь увешан этими бомбами…
— Так… ещё страшнее же… Голый с бомбами и мечом…
Фионна фыркнула раз, другой. Ещё секунда, и они уже давились смехом, еле сдерживаясь, чтобы не захохотать во весь голос. Нервная разрядка.
И только тут заметили старика и двух тощеньких девочек, лет одиннадцати и тринадцати. Старик, одетый в какую-то рваную мешковину, сидел как изваяние на деревянной скамейке возле глинобитной печурки, возведённой в углу маленького дворика. Девочки были одеты несколько лучше, в чистенькие ветхие платьица на бретелях. Вся группа таращилась на пришельцев, свалившихся в тихий дворик прямо с неба — точнее, с их собственного глинобитного забора-дувала. Юноша, одетый в рубашку-хитон, был всё-таки человеческого рода. Девушка же, из всех нарядов имевшая лишь сандалии и похожая скорее на волшебное видение, нежели на реальную женщину, явно не была человеком — достаточно было увидеть её глаза, или хотя бы острые уши. Он и она разговаривали меж собой на каком-то неведомом языке, тем не менее общий смысл происходящего был вполне понятен.
— Оха, помоги госпоже, — внезапно заговорил старик. Старшая девочка, помедлив, начала стаскивать с себя платье. — Прости, госпожа, но у нас нет больше ничего. Одеяние бедное, но всё лучше, чем никакого.
— А как же вы тут? — глупо спросил Киллиан, хлопая глазами.
— Э… Внучке я отдам свою одежонку, — старик улыбнулся, — мне же хватит и набедренной повязки. У нас же где-то был обрывок ветоши?
— Да, деда, — девочка несмело улыбнулась, протягивая своё последнее платье дивной гостье-беглянке и прикрывая ладошкой лобок, покрытый первой юной порослью. Что касается топорщившихся на рёбрах сосков, то даже важные дамы во дворце Повелителя, говорят, ходят с голыми грудями…
— Спасибо, — Фионна приняла дар, который сейчас нельзя было не взять, улыбаясь светло и ласково. И вновь Киллиан поразился — вот, оказывается, какой может быть НАСТОЯЩАЯ улыбка…
Платье оказалось рослой эльдар узковатым и коротким, чересчур плотно облегая грудь, подол, не достававший до колен, туго обтянул бёдра. Фионна, поморщившись, распустила завязки на бретелях на всю длину, вновь обнажая груди — дышать стало можно вполне свободно. Затем одним движением распорола подарок на бедре до самой талии — теперь платье совершенно не мешало бегу. Девочка только моргала.
