По мнению Буллфера это было роскошное предложение, но Древний, похоже, так не считал. Он положил руку на голову пса и заявил:
— Этого недостаточно. Нам с Дитхом нужна земля.
Демона покоробило — за это наглое заявление бог заслуживал если и не мгновенного уничтожения, то мучительного магического наказания. Но турвон, как всегда, сдержался. Общение с родственниками научило его терпению.
— У меня нет земли, и ты это знаешь, — ответил инквизитор медленно.
— Но она будет. — Ямэл провел ладонью по рукояти удавки, которую всегда носил с собой, и ее петля хищно изогнулась. — Если ты поклянешься отдать мне Южный материк — я исполню свою часть договора.
Турвон задумался. Южные земли не принадлежали никому. Они отличались редкой нестабильностью. Там шли непрестанные извержения вулканов, землетрясения и Дьяво л знает что еще. Находиться там — означало подвергать себя постоянной опасности.
— Зачем тебе этот котел с лавой? — искренне удивился он.
— Это прекрасное место, чтобы быть подальше от демонов, — поджав губы, произнес Древний. — Никому из вас пока не по зубам этот континент. Евгран, как самая сильная, смогла захватить весь север. Остальные Хозяева — в состоянии контролировать лишь небольшие территории. Один Некрос сумел взял себе больше. Но когда магическую мощь накопишь ты, я хочу быть уверен, что ты не придешь перекраивать Южные земли. Я, в ответ, обещаю, что мы с Дитхом никогда не станем претендовать на твои владения.
— Что ж, хорошо, — согласился турвон, начиная получать удовольствие от сделки, по итогам которой обещает отдать то, чего у него нет, а если и появится, мгновенно станет ненужным, поскольку для жизни людей непригодно…
Таким образом, с делами в высших сферах было покончено, и сейчас Буллфер с интересом наблюдал за бывшим лудием.
Клавдий, сидя на складном стуле около перевернутого ящика, грыз сухарь, макая его в вино. Масляный фитиль коптил, бросая неровный круг света на карты, разложенные на раскладном столе. В маленькой деревянной клетке, подвешенной к шесту, ворковали два сизых голубя. С улицы доносился гогот и брань солдатни.
Легат был черен от усталости, но запавшие щеки гладко выбриты. Прежнего, опухшего от пьянства, страха и жалости к себе наследника не осталось. Инквизитор удовлетворено кивнул сам себе.
Услышав шорох за спиной, Клавдий недовольно буркнул:
— Где шлялся так долго? За водой, что, к нумидийцам бегал? — Потом обернулся, и вскочил, едва не опрокинув стол. — Лурий турвон?!
— Сядь. — Демон небрежно махнул рукой. — Я знал, что военная служба пойдет тебе на пользу. Ты сделал все, о чем я просил?
Человек утвердительно наклонил голову:
— Все, что мог, турвон. Легион полностью доверяет мне.
— Хорошо. — Буллфер придвинул к себе карты, внимательно рассмотрел и поставил поверх пометок Клавдия жирные черные значки собственным стило.
— Это, — пояснил он, — жертвенники Некроса на побережье. Твоя цель — уничтожить их.
— Простите?… — Собеседник потряс головой так, словно ему казалось, будто он ослышался. — Разрушить жертвенники?
— Ты оглох, Клавдий? Да! Разрушить! И перевести их на Друзлта.
— Но… я не могу этого сделать.
Демон, будто не замечая замешательства, положил на стол меч в черных ножнах:
— Обычным оружием их не сокрушить. Но вот с этим клинком ты справишься.
Клавдий машинально вытащил балтус из агатовых ножен. По темному лезвию бежали черные искры, рукоять была ледяной.
— Лурий турвон, — он с трудом оторвал взгляд от опасного «подарка». — Никто из моих солдат близко не подойдет к жертвенникам Некроса. Ни за какие деньги.
— Тебе придется их убедить.
— Это невозможно. И потом, храмы охраняются не только жрецами, но и демоническими тварями. Людям с ними не справиться.
— На этих территориях нет никаких тварей, — фыркнул Буллфер. — Это не основные святилища.
— Некрос уничтожит нас…
— Не волнуйся, он будет слишком занят, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
Несколько мгновений инквизитор внимательно смотрел на мрачно молчащего Клавдия. Тот не слишком верил последним словам темного. И, по-прежнему, не мог понять, какой мотив сможет заставить легионеров громить храмы Высшего. Но возражать не решался.
— Ты хочешь вернуть трон? — спросил Буллфер вкрадчиво. — Снова увидеть сестру? Отомстить Юлию за унижение?
— Да, — ответил Клавдий твердо.
Жестом турвон заставил его наклониться ниже:
— Тогда слушай меня…
Солнце еще не взошло, когда солдаты были подняты по тревожному пению труб. Быстро собравшись в центре лагеря, они увидели легата с красными от бессонницы глазами, физиономией, заросшей черной щетиной, и перекошенным ртом. В руке тот держал клочок бумаги.
— В Рэйме чума! — голос Клавдия разнесся по всему лагерю. — Нижний город сожжен. Но зараза добралась уже до Среднего.
Клавдий помолчал, давая людям возможность осознать услышанное. Офицеры за его спиной потрясенно переглядывались, не веря своим ушам и не понимая, почему командир не поставил их в известность первыми.
— Я получил эти сведения сегодня, — продолжил тот. — Голубь принес записку от моей сестры лурии Лоллы. Она пишет, что император обезумел, а Некрос выпустил смерть на улицы города. Люди умирают прямо у своих дверей, но никто не оказывает им помощи. Преторианцы убивают любого, кто приближается к дворцу. Император сидит, закрывшись в Претикапии, и ждет, когда Рэйм вымрет. А мы останемся здесь. Без домов и без родины.
Ответом ему был сначала тихий шепот, потом все более громкий ропот, и, наконец, грозный гул. Почти у всех в Рэйме и окрестностях были семьи. Никто не хотел умирать на чужой земле.
— Его Могущество Друзлт поможет нам! — Клавдий повысил голос, поднимая вверх кулак с зажатым в нем листком. — Он согласился оказать нам помощь, если мы уничтожим храмы Некроса, стоящие на его земле. Он остановит чуму.
Буллфер под покровом заклинания «Плаща тени» стоял за спиной бывшего наследника и морщился, слушая бред, который тот нес. Однако это не мешало ему напускать на людей морок боевого безумия, в котором они, слыша призывы командира, готовы были штурмовать хоть подземную твердыню Хозяина.
Турвон предпочел подстраховаться, не слишком надеясь на силу эмоций смертных, хотя Клавдий говорил с чувством и жаром отчаяния истинного сына Рэйма. Экс-наследник перечислял все обиды, нанесенные повелителем империи, и рисовал Юлия чудовищем, почище гидры Друзлта. Кровожадным, жестоким и мстительным.
К концу пламенной речи, законченной словами «Храмы забиты золотом!», солдаты ревели и колотили мечами о щиты.
— Но если вам мало моего слова, — продолжал надрываться Клавдий, стараясь перекричать гвалт. — Друзлт сам даст знак своего покровительства нам!
