— Невозможно придумать ничего прекраснее моря. — Он оглянулся на Арэлл через плечо, и девушка снова удивила его. Выражение ее лица было мучительно-напряженным, словно она пыталась вспомнить что-то. Даже рот приоткрыла.
— Мне показалось… я уже видела это…
— Море?
— Нет. Другое. И твои слова знакомы. Как ты сказал?…Невозможно создать ничего прекраснее моря…
Эллан молча пожал плечами, опустился на камни, сунул руку за пазуху и вытащил свиток. Размотал тряпку, развернул папирус. Неровные строчки поплыли перед глазами.
— На, хочешь, прочти сама.
Арэлл разгладила сворачивающийся в трубку лист ладонью. «Валерий, мой дорогой мальчик, — вполголоса начала она. — Тебе не удастся вернуться домой. Поезжай в Мен-Нофер. Столицу Нита. Разыщи Зодчего…»
— Стой! Подожди! — Атэр схватил свиток и потянул его к себе, едва не порвав. — Дай мне.
«…Он поможет тебе и тем, кто захочет к тебе присоединиться. Укажет путь, который мы все ищем…»
— Слушай, Арэлл, я вспомнил! — Эллан отбросил свиток и уставился на спутницу. — Перед тем, как я уехал в Рэйм, Форкий уже говорил мне про Зодчего. Советовал искать его, если дорога назад будет закрыта. Но он часто изъяснялся странно, и я тогда очень волновался… перед встречей с тобой. В общем, не слишком внимательно слушал.
— Зодчий… — прошептала элланка и закусила нижнюю губу. — Никогда не слышала.
— А я слышал. Сегодня на базаре два нитских купца болтали о том, что он может делать удивительные вещи.
— Значит, нам надо ехать в Нит. — Арэлл подняла взгляд, и ее синие глаза наполнились отражением морского сияния. — Обратно…
Когда эту радостную новость сообщили остальным, сообщники возроптали.
— Как на запад?! Почему на запад?! — вопил Октавий, воздевая руки над головой. От возмущения он даже забыл о своем обычном пустом славословии. — Что мы там забыли? Мы только что вернулись оттуда! Что нам делать в Ните?!
— Мне пришло известие из Эллиды, — терпеливо объяснял Атэр, глядя на хмурого Гая, лежащего на кровати с широкой повязкой на боку. — Мы должны найти Зодчего. Он нам поможет.
— Чем? — лаконично поинтересовался Критобул, заглядывая в кратэр, внутри которого, громко грызя сухарь, сидела все та же утренняя мышь.
— Нам нужно убежище, единомышленники и оружие… Да оставь ты в покое эту тварь!
— Не, она Аристиду нравится. Пусть сидит.
— Сборище недоумков! Чего ты в нее вцепился?! У нас нет дома, нет будущего! Мы должны найти таких же, как мы сами, чтобы выжить в мире с демонами или изменить его! Короче, мы с Арэлл едем в Нит. А вы, как хотите.
— Мы все поедем. — Твердо заявил Гай.
— Мы вас не оставим, — подтвердила Гермия. — Мы с вами.
Октавий обреченно кивнул. Критобул хмыкнул что-то нечленораздельно.
Эллан улыбнулся саркастически:
— Ну-ну. Давайте. И, смотрите, про мышь не запамятуйте.
ГЛАВА 13
Песчаная орхидея
Земля вокруг была красной.
В первые мгновения друзьям казалось, что это восходящее солнце окрасило пески, уходящие к горизонту, в алый цвет. Воздух струился и дрожал, поднимаясь над долиной. Волны барханов и чахлые кустарники размывались в нем. Густое марево рябило перед глазами и вдалеке, на линии горизонта, виднелись очертания гор.
Красная земля звенела под копытами коней. Выжженная солнцем и иссушенная ветрами она походила на киренийскую керамику — грубую и шершавую на ощупь, но прочную, словно куски медного камня. Все знали, что изделия из Кирении славятся не за красоту, а за долговечность. Эта земля была так же тверда, выбивая искры при соприкосновении с металлом…
Проклятая пыль была везде — в волосах, на одежде, под одеждой. Забивалась в уши, скрипела на зубах. Бурнусы почти не спасали от нее. Вяленое мясо и хлеб тоже оказывались присыпаны крошечными песчинками, словно сухари сахарной пудрой.
Все вокруг выглядело сухим, мертвым, выжженным. До самого горизонта — песок и камни. Синее небо слепило до рези в веках. Ветер, летящий из пустыни, приносил с собой жар, от которого тело покрывалось липким потом. Солнце светило в спину, и тени, цепляющиеся за неровности дороги, наливались пунцовой краской.
Спутники хранили молчание.
Арэлл уже сутки пребывала в дурном настроении, и говорить с ней стало опасно для собственного душевного спокойствия. Гая терзали хозяйственные проблемы — мясо закончилось, вода тоже была на исходе. Октавий время от времени начинал засыпать в седле. Тогда Атэр пинал его, жрец пробуждался, бессмысленно моргал белесыми выгоревшими ресницами, бормотал что-то благодарственное, но через некоторое время снова начинал клевать носом. Гермия ехала на своей серой лошадке, глядя вперед пустыми, погасшими глазами и не сразу откликалась, когда ее звали по имени. Критобул переносил тяготы пути стойко, его красная обгоревшая на солнце физиономия излучала спокойствие.
Эллану было легче всех. Любая живность, встреченная на пути, подвергалась мгновенному беспощадному высасыванию жизненной силы. Ящерицы, змеи и чахлые ростки бессмертника рассыпались черными хлопьями, когда он проезжал мимо. Это хорошо поддерживало силы юноши — не хотелось ни есть, ни пить. Не кружилась голова и не ощущалась усталость. Атэр усмехнулся про себя — Юлий был бы против. Он говорил, это путь, ведущий во тьму. Нельзя убивать, чтобы жить самому… «А я буду! — мстительно отвечал эллан невидимому собеседнику. — Я выживу. Ты сам пошел во тьму, император Юлий Констанций Юстиниан… Так что проваливай со своим дутым гуманизмом!»
Гай оказался рядом неожиданно, и задумавшийся спорщик вздрогнул, услышав его голос.
— Вода сегодня закончится, — хрипло сказал преторианец, вытирая ладонью потный лоб. — Здесь нет колодцев, нет рек, и дождь тоже вряд ли будет.
Атэр пожал плечами:
— Я слышал, некоторые во время путешествия по пустыне пьют лошадиную кровь. Надрезают кожу и сразу сосут из раны, чтобы не остыла, потом закрывают порез и едут дальше. Естественно, так долго не протянешь, но…
— Я понимаю, тебе плевать на всех, — прервал хмурый Гай. — Но мы уже три дня блуждаем, и я не уверен… — Тут он доверительно понизил голос, посмотрев на Арэлл — …не уверен, что ты или она — знаете дорогу.
Эллан снова дернул плечом:
— Гратх, естественно, никто не знает дорогу. Никто из нас не проезжал этим путем, а то, что написано в картах, может оказаться ошибкой.
Прямо между передними копытами коня преторианца проскочила серая ящерица и, смешно растопырив лапы, помчалась прятаться среди камней. Атэр привычно «зацепил» зверушку, вытягивая всю жизненную силу. Что с ней стало, разглядеть не успел, но и так знал — та рассыпалась черной трухой, как все, кем он питался последнее время. Отдельное спасибо Гэлу — научил работать с энергиями, называется, превратил в упыря.
