— Что, не просыпается?!
Едва не разбив колено о край саркофага, похититель, едва обретший свое сокровище, отшатнулся в сторону…
Прислонившись спиной к одной из колонн, жуя зубочистку и лениво осматривая вора с ног до головы, стоял… кто?! Среднего роста, невыразительной внешности, одетый в серую грубую куртку и такие же штаны, босиком. Чувствуя, как начинает бешено колотиться сердце, вор уставился на его ступни. Они не были человеческими и больше всего напоминали звериные лапы, покрытые короткой грубой шерстью, да и руки… с когтями, и глаза светятся в полумраке.
— Ты… ты кто? — выговорил он наконец, с трудом узнавая свой голос.
— Гэлинджер. Можно просто Гэл, — отозвался чужак, продолжая рассматривать нарушителя покоя гробницы. — А ты кто?
— Атэр. Атэр Айон.
Гэлинджер многозначительно свистнул и рассмеялся непонятно над чем.
— Вот оно, значит, как!.. Ну что ж, очень приятно.
Он отклеился, наконец, от стены, вытащил изо рта зубочистку, подошел к «ларцу» и заглянул в него.
— Так, что у нас здесь?
— Ангел, — сказал Атэр, все еще находясь в состоянии легкого шока.
— Точно! — воскликнул Гэл и взмахом руки поставил в воздухе воображаемый восклицательный знак. — Молодец! Ангел, и он спит.
— Я в курсе, — буркнул вор, начиная догадываться, что таинственный Гэл смеется над ним.
— Неплохо сохранился, — сказал он, любуясь вестником и не обратив внимания на последнее замечание. — Даже не верится, что он спит здесь пять тысяч лет.
— Пять тысяч?! Невероятно!
— Да. Ты явно не спешил. — Его глаза вдруг ярко вспыхнули, но он тут же притушил их огонь.
— Гэл, кто ты?
— Я? Охранник. Верный сторож. И, как положено, сейчас буду задавать тебе вопросы.
В его руках вдруг появился потрепанный блокнот и огрызок карандаша.
— Ну-ка, сколько тебе лет?
— Тридцать.
— Откуда знаешь об ангеле?
— Слышал легенду. Очень давно.
— Подожди, не торопись… легенду… Давно, это когда?
— Тринадцать лет назад от одного торговца.
— От торговца… Я должен все записать, — пояснил Гэл с величайшей серьезностью. — Чтобы ты потом сам не отказался от своих слов… Что помнишь из прошлых жизней?
— Ничего не помню.
Гэл задумчиво почесал карандашом за ухом:
— Это плохо. Что, совсем ничего?
— Нет, конечно! — Атэр начал сердиться.
— Ну, а магией ты когда-нибудь занимался, хотя бы теоретически?
— Нет.
— Совсем плохо. Как же ты собираешься его будить?
Он кивнул на саркофаг, и весь гнев человека моментально прошел.
— Н-не знаю… но, может быть, ты мне поможешь?
Гэл захлопнул блокнот, сунул его в карман и принял вид высокомерный и равнодушный.
— Нет уж, извини. Это вопрос принципиальный. Я только охраняю ангела. Будить его — твое дело.
— Гэлинджер, я действительно не представляю, как это сделать! Может быть, ты хотя бы посоветуешь что-нибудь?
Он вдруг заулыбался, как-то сразу подобрев:
— Посоветовать я, конечно, могу… Ты вспомни сказки. Как там будят зачарованных красавиц и красавцев?
— Как?!
— Поцелуем, дурень!
Атэр не обратил внимания на «дурня», потому что его взволновало кое-что другое.
— Но я же не…
— Это твои проблемы, что ты не девушка! Но на самом деле, думаю, после тысяч лет сна ему без разницы, кто его поцелует.
В рассуждениях Гэла был здравый смысл, и вор решил попробовать. Действительно, какая разница, кто его разбудит… в принципе.
— Ладно. Попробую.
— Давай-давай, — подбодрил Гэл. — Я могу отвернуться.
Атэр шумно вздохнул, медленно наклонился над прекрасным спящим ангелом, мельком взглянул на Гэла и вдруг увидел на его физиономии нахальное, насмешливое, откровенно глумливое выражение.
— Ах ты, мерзавец! — от бешенства у него даже голос сел. — Издеваешься?!
Одним прыжком перелетев через саркофаг, он схватил Гэла за воротник и как следует встряхнул.
— Издеваешься, значит?!
Гэл довольно захохотал, совершенно не испугавшись этого гнева, освободился одним движением плеча и отпихнул Атэра в сторону, так что нападавший едва не растянулся на каменном полу. Оказывается, он гораздо сильнее, чем выглядит.
— Здорово я тебя, а? Поверил?! Какие вы, люди, доверчивые! — Гэл еще раз фыркнул и неожиданно стал серьезным. — Хорошо хоть темперамент остался прежний, а то просто смотреть не на что, жалкая ощипанная курица. Ну, ты хоть что-нибудь помнишь?! Кто я такой?!
— Не знаю, — пробормотал Атэр ошарашенно.
— Посмотри внимательнее. Когти, шерсть, клыки могу показать. Ну?! Вспомнил? Демон я! Демон-оборотень!
Вор машинально схватился за диск освященного амулета, висящего на груди.
— Демон?!
— Да, — проворчал Гэл и поморщился, наблюдая за ним. — Не бойся, ничего я тебе не сделаю… Ладно, давай разбудим его. И дальше разбирайтесь сами.
Когтистая лапа сжала запястье Атэра. Демон поднес его ладонь к солнечному сплетению ангела, тихо пробормотал что-то, и вор вдруг почувствовал сильное жжение в руке, а потом из кончиков его пальцев хлынули тонкие лучики света. Они сплелись над телом ангела, закружились над его головой. Вспыхнули ослепительно и рассеялись.
Прекрасное лицо все еще сохраняло покой сна, а потом сомкнутые веки едва заметно дрогнули, чуть пошевелилась ладонь, лежащая на груди, крылья как будто бы засветились ярче, ангел вздохнул, открыл глаза, обвел взглядом свой каменный склеп… И увидел Атэра, склоненного над ним. Сонный туман растворился в его взгляде, он улыбнулся и прошептал:
— Ты пришел… Я знал, что ты придешь…
Вор молчал, потрясенный, и, не зная, что сказать и нужно ли вообще говорить, просто смотрел.
— Ему понадобилось пять тысяч лет, чтобы прийти сюда, — заметил Гэл.
— Это не важно, — ангел приподнялся в своем гробу, и его мягкие белые крылья распахнулись. — Я ждал тебя, Буллфер.
— Меня зовут Атэр, — выговорил вор, не в силах отвести взгляд от его огромных, ярко-голубых глаз.
— Его зовут Атэр, — снова вмешался Гэл, и голос демона стал презрительно-скрипучим. — Атэр Айон. И он ничего не помнит. Вообще ничего. Я даже не уверен, что это он.
Ангел улыбнулся, продолжая рассматривать человека.
— Он. Я чувствую.
