— Умный мальчик… — промурлыкала фэйри, снимая руку с моего горла.
Не дурак, это точно… И провалами в памяти не страдаю, если не пью… Помню, как сидящая напротив меня девушка оказалось с заточкой за спиной Семена. Возможно, ее сейчас и послали именно за тем, чтобы я «ломанулся»… И, задергавшись, увяз в этой паутине еще глубже… Только вот какой моментик: я и сам не раз пользовался тем, что меня не воспринимают всерьез. И такой очевидной ошибки я не допущу. А сон-то какой был — двухсерийный! Или двухъярусный?
* * *
После моего немудреного вопроса про «кармашек» и некоторого слегка нервического перестроения присутствующих лиц, когда Конкруд юркнул за спину Семену, лейтенант маркиза ломанулся ко мне, а орк и фэйри синхронно обнажили клыки в недоверчивой ухмылке, все разъяснилось. Конечно, никакой гранаты с вырванной чекой в кармане у меня не было, и весь мой расчет строился на вполне понятном чувстве какой-то неестественности происходящего, охватившем меня с того момента, как я попал в замок к Конкруду.
Странные дела в этом замке творятся, но вот по части странностей я как раз большой специалист. Как, впрочем, почти любой эльф, даже если у него все с ориентацией нормально… Значит, так: если позволить себя обыскивать, то все найденное в моих карманах будет воспринято как законный трофей. Поэтому надо проявить инициативу. Ситуацию это, скорее всего, не изменит. Но возможны нюансы. А нюансы, вот ведь какая штука, в некоторых щекотливых делах имеют значение не меньшее, а то и большее, чем сама суть дела.
Конечно, когда лейтенант маркиза достал из моего кармана увесистый кошель со всеми моими козырями и разложил прямо на столе смарагды, золотую коробочку от «Крема», записную книжку Витали, которую тот называл журналом эксперимента, тубус с векселем самого маркиза и прочие мелочи, я смотрел не на стол, а на Семена. Очень меня его реакция интересовала. При виде смарагдов этому продавцу полуэльфов явственно поплохело, и у меня затеплилась надежда на то, что господа коммерсанты при дележке трофеев не найдут общего языка. Закон парного случая в действии — вот что мне нужно. Была же у меня проблема с Арквейн: никак поделить трофеи, с алху взятые, не могли. Значит, и здесь можно будет замутить…
Впрочем, губу мне закатали обратно быстро и сноровисто: все тот же мажордом вывел меня из залы, привел в какой-то закуток, больше похожий на шкаф, чем на камеру, и, ударом под коленку заставив осесть на пол, удалился. Надеюсь, именно ему придется убирать мою блевотину в зале. Пустячок, а настроение поднимает. И еще кое-что поднимает настроение: в подвал меня не отвели. Не люблю камер в подвалах, без окон и сырых… Так что еще пошуршим…
С этими благостными мыслями я попытался просунуть задницу меж скрученных рук. Хорошо, что паутина — «природный» материал, она все-таки чуть-чуть растягивается. Никогда бы не подумал, что у почти что эльфа, соответствующего роста и веса, может быть такая здоровенная задница. Сам себе я всегда казался стройным, астеником. Многие называли меня, хм-хм, дистрофиком. Промучившись минут пять, едва не выдирая рук из плеч, я все-таки перевел руки из-за спины под колени. Фу-у-у! Теперь ноги, одну за другой, — все! Хоть рассмотрю паутину, пока есть время… В камере было темно, поэтому идею рассмотреть все в подробностях я оставил. Ну, паутина, мутно-белая, как та, которой детеныш паучка захомутал кролика. Липкая, но уже начинающая подсыхать дрянь.
Все-таки процедура обыска у Конкруда был поставлена куда хуже, чем в той же ярославской контрразведке. Изогнувшись, я сумел добраться большим пальцем правой руки до закрепленной на обратной стороне пояса стальной струны. Дальше все было просто. Снять сапог, носок, закрепить за большой палец ноги одно кольцо на конце струны, перекинуть струну через нить паутины. Скоро все было кончено. Паутина лопнула с тонким стеклянным звоном, обвисла, я с гадливостью сорвал ее остатки с рук. Размял кисти, спрятал струну на место, привалился к стене и задремал: приложили меня неслабо, хорошо бы «заспать» травму. Надо будет — разбудят… И хорошо бы, это был мажордом…
* * *
Вот и разбудили… …ла. Разбудила, фэйри разбудила.
Жаль… Ладно, послушаем, как маркиз выражается, послушаем, что она скажет!
— Пойдем, дурила, Конкруд зовет.
Немного. Понятно, что Конкруд зовет, не по своей же инициативе она тут меня конвоирует. Выходя из камеры, я попытался оглядеться по сторонам. Фэйри не препятствовала, но особо наглеть я и не пытался: слишком очевидно было, чем такая попытка закончится.
Моя клетушка и по размерам и по расположению — в нише — точно напоминала шкаф, иначе этот закуток и не назовешь. Или даже сейф, учитывая толщину двери. Сюда хорошо на месячишко засунуть, а на выходе топор в руки дать: прямо инкубатор для Раскольниковых. Старушки в ужасе разбегаются… Зачем вообще в замке такие вот камеры? И что в подвале, если камеры на жилом этаже?
Фэйри ролью конвоира не тяготилась — потому, видимо, что всерьез ее не воспринимала. Рук не заламывала, банальности про «шаг вправо-влево, прыжок на месте» не говорила, не угрожала, даже не смотрела на меня… Не сказать, что я так уж требую внимания к своей персоне, но «обыдно, да?»… Что ж, попробуем установить контакт.
— Куда направляемся, прекрасная Фэйри? — осведомился я самым нейтральным тоном.
— На минус два, куда ж еще, — лениво ответила Паола.
— Минус два — это подвал? — Похоже, кое-какие мои нехорошие предчувствия сейчас сбудутся. — А что у нас в подвале? — задал я вполне предсказуемый вопрос, оценив легкий кивок своей спутницы.
— Увидишь, тебе интересно будет. — Тут фэйри слегка усмехнулась. — На минус первом, кстати, вампир содержится… ну, еще зверинец там.
— Зачем вам вампир??? — В голове сразу всплыли все известные мне истории про способы использования подвала аборигенскими властителями. Втолкнуть туда пленника и посмотреть, как его сжирает упырь, вампир или еще какая гадость и гнусь. Хорошим считалось развлечение, аристократическим. Чем гнуснее гадость и гадостнее гнусь, тем аристократичнее…
— Ну мы у него третьего дня половину позвоночника вырезали, спинной мозг доставали… Весело было!
— Так он мертвый у вас тут или живой? — Удивлению моему не было предела.
Фэйри слегка ткнула кулачком мне в почку, но не утерпела: поболтать-то хочется, а, видать, не с кем. Не будешь же с орком разговоры разговаривать… С ним, как и с любым другим орком, можно только базары базарить…
— Живой вампир — это смешно, — фыркнула фэйри. — Какой же он живой, если вампиры — нежить? По лестнице спускайся давай, да за стенку держись, — добавила она, заметив, как я чуть не кувырнулся вниз, не найдя очередной ступеньки.
— Да, оксюморон получился, — согласился я с фэйри, восстановив равновесие. — А как его прикажешь называть? Целый? Так сама говоришь, что вы у него половину позвоночника вырезали, чтобы спинной мозг достать…
— Мы его называем «объект номер восемь».
Опаньки! А кто же предыдущие семь? И я, значит, номер девять?..
