Маг подошел к Семену, взял его левой рукой за подбородок, правую наложил на нос, хруст, неяркая вспышка, Семен открыл глаза и смог сфокусировать взгляд. Лечил? И нос вправил? Обнадеживает!
— …!
А что еще мог сказать Семен в подобной ситуации? Да всякий бы так и сказал.
— Уговор был, что будет полуэльф! — Конкруд не смог удержаться и включился в разговор, указывая на меня брезгливым жестом — типа что вы мне кота в мешке подсовываете?!
— А это кто?!! Нормальный полуэльф! Какого вам еще надо?
— Нужен был такой полуэльф, который наполовину «абориген», как вы выражаетесь! Наполовину человек, а не наполовину «пришлый»!
Семен лишь закатил глаза и башкой помотал от избытка впечатлений.
— Надо было уточнять, — оповестил он наконец Конкруда весьма ядовитым тоном. — Я, сами понимаете, в ваших делах ни бум-бум. Откуда мне было знать, что вам какой-то специальный полуэльф нужен? Тогда бы уж уточнили, какая человеческая половинка нужна: из озерников, из Вираца, из Армира, с Лесного хребта, а то, может, с юга, из Хараза? Вы же не уточнили! А какие тогда к нам претензии? И чем, позвольте спросить, наш полуэльф плох? Молодой, здоровый, образованный… На разные языки учен, стреляет опять же…
— Хватит нахваливать, не на базаре! — прервал Семена Конкруд, и я с ним согласился на все сто. Как бабка, продающая семечки… Продали, значит, сволочи…
— Все ученые в один голос утверждают, что «пришлые» и «аборигены» друг от друга ничем не отличаются. Такие же люди! И многочисленные браки между ними — этому прямое подтверждение!
А молодец Семен! Оратор! Прямо Цицерон! Самый сильный аргумент напоследок приберег. Маркизу крыть нечем — вон как задумался…
— Что ты понимаешь в чистоте эксперимента! — Конкруд произнес эти слова с таким выражением, что только за одно это ему можно было бы присвоить высокое ученое звание почетного профессора Тверской академии.
* * *
— Паола проверила пушки, но потом я попросил Рино проверить ваш груз на наличие магических сюрпризов! — От такого количества яда, которое слышалось в голосе Конкруда, угольная сколопендра лопнула бы поперек живота. — И он обнаружил кое-что интересное! Снять заклятия с орудийных замков и лафетов он, правда, не смог, но саму структуру эльфийской магии ни с чем не перепутаешь! И вот ты приводишь эльфа, который расписывается на векселе вместо господина Тимохина! Странное совпадение, тебе не кажется?
— Я привожу ПОЛУэльфа, и он ставит свою подпись на векселе, который все равно ничего не значит, как это и было решено изначально! Вы же, маркиз, сами хотели заполучить полуэльфа — так получите! А магия на пушках — это наша гарантия, что все пойдет так, как мы договаривались! Полковник Тимохин вам, конечно, доверяет, но…
Я давно перестал слушать пререкания Семена с Конкрудом. Надо было понять, почему я влетел, как теперь жить… одним словом, что делать и кто виноват.
Виноват, понятно, Петр Корнеев. Других кандидатур что-то не видно. Странно, но я не испытывал никаких особых эмоций. Даже особой злобы на Тимохина. О том, что можно «влететь», неудачно вписавшись в чужие делишки, было понятно с самого начала, но почему-то не остановило. Что ж, теперь расхлебывай… А по отношению к Семену я ощущал даже сочувствие — приложили-то его неслабо. Злоба и бессильная ненависть придут потом — когда я буду… Где, где буду?
Ну, хотя бы в загоне для рабов или в местном подвале, в тюремной камере… Вот тогда зубами и поскрежещем, по опыту знаю…
Сильная рука подняла меня за шиворот, толкнула, пинок придал ускорение, чья-то кисть скользнула под локоть и нажала на плечо. Я согнулся, приняв полагающееся положение при захвате, который пришлые называют «полицейским». Будут конвоировать, но куда? Учитывая, что меня не только не обыскали, но даже не разоружили окончательно, просто выведут с глаз высокородного маркиза долой, там обработают, а вот затем уже — конвоирование в подвал, на нары. Надо включаться…
— Имею слово к его сиятельству маркизу!
Сильный тычок под ребра был вполне законной реакцией со стороны конвоира, того самого мажордома, так что на это я не обратил внимания — какой же нормальный конвоир допустит инициативу своего подопечного?
Я ждал реакции маркиза. Среагировал, однако, не маркиз, а Семен.
— Не надо лезть, Петя, когда старшие разговаривают, — сказал он мягко, но с ощутимой тревогой.
Молодец, подыграл.
— Послушаем, послушаем… — рассеянно проговорил Конкруд, отворачиваясь, но я видел, как хищно скрючились его пальцы. Почуял добычу, стервятник проклятый…
— Он сейчас такие пули лить будет… — Досада в голосе Семена слышалась отчетливо, но подручный Тимохина, по совместительству похититель полуэльфов и работорговец, ничего поделать тут не может — не он здесь хозяин.
— Послушаем, послушаем… — так же рассеянно повторил маркиз, но уже нетерпеливо, со злобой.
Подручные Конкруда подошли поближе к Семену, так что тот нервно заозирался, оборвав свою речь на полуслове. Что ж, я его понимаю: мало кто может выдержать, когда тебе сначала ломают нос, потом магически лечат, что тоже довольно неприятно, и знаешь, что в любую секунду могут сломать заново…
Вообще-то вести речи, находясь в полусогнутом состоянии, тяжело. Врать, брать на понт, хвалиться и петь дифирамбы затруднительно. Что ж, подберем подходящую цитатку…
— Любите загадки, маркиз? — Вывернув шею, я бросил на Конкруда тот самый взгляд, что «искоса, низко голову наклони», и злобно ухмыльнулся.
— Что? — недопонял Конкруд, надеявшийся, кажется, что я сейчас буду исповедоваться, а заодно и Тимохина сдам с потрохами…
Ну-ну!
— Отгадай, что у меня в кармане?
* * *
— «Три девицы под окном пряли поздно вечерком…» — прогундосил Виталя из глубины зала. — Ну, где там эти шлюхи?.. Корнеев, а ты почему роль не отыгрываешь?
— Это в каком смысле?
— Ты что, текста не читал? Прямо же написано: «Дверь тихонько заскрыпела, и в светлицу входит царь, стороны той государь», — ты то есть, Щепкин недоделанный… Ага, вот: «Во все время разговора он стоял позадь забора»!
— Так я стою, дверь скрипит… — Я ухватился за дверную ручку, петли скрипнули: в рамках театральных условностей дверной косяк был установлен прямо посреди сцены. — Я вхожу!
— Дур-р-ра! — Виталя рычал как-то очень натурально, как будто именно он был «неведомой зверушкой». — Зачем возле забора останавливаются?
— Ну, устал, остановился отдохнуть…
— Ты действительно не понимаешь или делаешь вид?
— Ты режиссер, тебе и книги в руки… — Я решил не обострять ситуации, а то Виталя как-то на взводе… Что это с ним? Всегда был таким интеллигентным, застенчивым… Как режиссером стал, совсем изменился. Вот что власть с человеком делает… Смешно: режиссер любительского спектакля, в котором играют и студенты и преподаватели, по сказке Пушкина в честь очередного юбилея Тверской академии, даже дата не круглая, а гонору — будто Большим Нижегородским театром руководит… Если бы не прямой ректорский приказ…
