— Непредвиденное осложнение. Мы присоединимся к вам позже, — прошипел он. — Пока снимите номера и пройдите туда вместе с Рету.
Лидриэль удивилась, но переспрашивать не стала. Подошла к Рету и велела
— Слезай. Пойдем в дом. Они нас догонят.
Рету, прижимая мешок с жабкой, спрыгнул с козел.
Лидриэль спокойно поднялась на крыльцо и, мило улыбаясь, объяснила хозяину:
— У мальчика на руках мой домашний любимец Его немножко укачало в дороге. Покажите нам, пожалуйста, наши комнаты.
— Прошу вас, миледи, — обрадовался хозяин. — Карету пусть ваши люди отгонят в каретный сарай, до утра она там прекрасно простоит.
— Неужели он такой большой, что туда поместятся и моя карета, и все эти телеги? — простодушно удивилась Лидриэль.
— Всевышний с вами, миледи, — замахал руками хозяин. — Что этим дрогам делать в каретном сарае? Раз экспедиция милорда Гардаруса так бесславно завершилась, то очень скоро они уберутся с моего двора Милорд просто нанял большую часть повозок у местных жителей для перевозки рабочих и инструмента. И я надеюсь, что во дворе станет пусто еще до дождя.
— О, теперь я спокойна! — пропела Лидриэль и, оборачиваясь к Рету, сказала — Сейчас мы отнесем Плюшку туда, где ей будет спокойно.
Хозяин провел их по гостинице, показал общий зал, поднялся на второй этаж и распахнул двери комнаты. Обставлена она была просто, но чисто.
— Ванные находятся в отдельном пристрое, — объяснил он. — Попасть туда можно, пройдя коридором из первого этажа Вы спуститесь ужинать в общий зал или принести вам ужин в комнаты?
— Сначала я бы хотела смыть дорожную грязь, — улыбнулась Лидриэль.
Но хозяин внезапно развел руками, всем своим видом изображая горечь и сожаление.
— Увы, миледи, я боюсь, что придется подождать. Если милорд Гардарус вошел в гостиницу первым, это значит, что сейчас он и его свита уже в ванных комнатах. Они смывают грязь раскопок, а уверяю вас, это посерьезней дорожной пыли.
— И ничего нельзя сделать? — надула губы Лидриэль.
— Увы, светлая госпояса, увы… — Хозяин гостиницы выпучил глаза — Не будете же вы принимать ванну одновременно с посторонними. Тем более что если сам милорд Гардарус — настоящий имперский аристократ, то подручные его, да простит мне Всевышний эти слова, немногим отличаются от разбойников, хоть и являются верными слугами Империи. Мамой клянусь, лучше вам подождать.
— Хорошо, — решила Лидриэль. — Я подожду. Но и выходить грязной в общий зал мне не пристало. Принесите ужин сюда
— Будет сделано, миледи! — обрадовался хозяин. — Лучший ужин, какой бы вам подали в нашем городе!
— Ой, стойте! — вдруг совсем невеличественно воскликнула Лидриэль.
Хозяин послушно замер на пороге.
— А расскажите, пожалуйста, почему ваш постоялый двор называется «Буйный кентавр»? — попросила солнечная танцовщица
Хозяину вопрос понравился, и он охотно стал рассказывать:
— Наш городок, светлая госпожа, как вы заметили, не похож на остальные. Мы живем на краю Кентаврийских равнин, и кентавры в городе частые гости. Но обычные гостиницы им не подходят, в людских помещениях кентаврам тесно, а в конюшнях останавливаться — обидно. Вот я раньше других и догадался выстроить такой двор, где кентавры могли бы чувствовать себя постояльцами не хуже всех прочих. Но основной наплыв таких постояльцев у меня случается, когда приходит время ярмарки. А где ярмарка, там веселье, там праздник, там буйство. И когда кентавры, особенно молодые, начинают веселиться — все остальные стараются спрятаться от греха подальше, чтоб не попасть под горячее копыто. Я сначала назвал свой постоялый двор «Усталый путник», надеясь, что всякий усталый путник заглянет под эту вывеску, но потом узнал, что мое заведение, кроме как «Буйный кентавр», по-другому и не зовут! И я решил не противиться неизбежному, вывеску мне перерисовали, а слава «Буйного кентавра» загремела по всем равнинам. Так что на жизнь я не жалуюсь.
— Спасибо, это очень интересно! — поблагодарила Лидриэль. — Ваша вывеска рассказала о городке куда больше, чем сделал бы это любой местный житель.
Польщенный хозяин ушел.
Лидриэль подошла к окну, выходящему во внутренний двор, попыталась в стеклышки мелкого переплета рассмотреть, что там делается внизу.
— Наши новые друзья нам не все сообщили, — сказала она Рету, который плотно прикрыл дверь и, не выпуская мешка с жабкой из рук, ходил по комнате, недоверчиво осматриваясь по сторонам
— Гальванюс как увидел эти повозки, так и засел в карете тише мыши, — продолжила Лидриэль. — А их главный сказал хозяину, что пришлось вернуться раньше времени, потому что экспедиция сорвана, их обокрали. И, представляешь, я даже догадываюсь, кто это мог сделать…
— То-то я как-то не поверил в историю с платьями для их королевы… — задумчиво сказал Рету.
— Скорее всего платья — это просто прикрытие. — Лидриэль отошла от окна, заходила по комнате. — А мы уши развесили. Мало нам наших врагов, пожалуйста, теперь еще чужие в придачу.
В дверь заскреблись.
Рету схватился за кинжал.
Но в щель ужом просочился тощий Гальванюс. Один, без коренастого Альбериха
— И как это понимать, милый Гальванюс? — прошипела в ярости Лидриэль. — Как-то странно вы себя ведете!
— Они своими телегами перекрыли выезд, — вместо ответа пожаловался подручный королевы Мародеров. — Иначе шиш бы мы тут задержались.
— А чем плох этот чудесный постоялый двор? — ехидно спросила Лидриэль. — Горячая ванная, чистые простыни, сейчас ужин принесут. Не жизнь — сплошное наслаждение. Что вас так испугало?
— Миледи, не испепеляйте меня взглядом! — прижал руки к груди Гальванюс. — Я не виноват.
«Вот хитрая рожа! — подумал Рету. — Делает вид, будто раскаялся! Врет ведь бессовестно».
— Это же имперские ассасины! — округлив глаза, сказал подручный королевы Мародеров.
— Ну и что? — удивилась Лидриэль.
— Имперские ассасины — это такие люди, на дороге которых лучше не становиться, даже если ты самый что ни на есть верноподданный. Вы знаете, чем занимаются эти люди? О, вы не знаете, чем они занимаются!
— Не знаем! — подтвердил Рету. — Мы вообще о таких первый раз слышим. И что они делают?
— Официально имперские ассасины беспощадно борются с разбойниками, которые грабят жителей на дорогах Империи. Но иногда они делают это так рьяно, что начинают видеть разбойников в совершенно мирных людях.
— Таких, как вы, например, — саркастически хмыкнула Лидриэль.
— Да если бы! — картинно воздел руки к небу Гальванюс. — Им и честного крестьянина обобрать — что мне чихнуть. Не знаю, почему нашу королеву называют королевой Мародеров, а их зовут ассасинами. Надо бы наоборот.
