Как раз когда она проходила мимо, репортер Федеративного Содружества со светлыми волосами и усиками уверенно подошел к бару, где выпивали и травили свои вечные байки бойцы-нортеньо
[4]
, и, глядя в красивое лицо Мачо Альварадо, сказал ужасающе веселым голосом: «Одале, каброн!», что в переводе с испанского значило: «Привет, козел».
Мачо смертельно побледнел. В ту же секунду нож в его руке уже опускался на испуганное лицо репортера.
В следующий момент его тощий зад плюхнулся на маты из рисовой бумаги, постеленные на полу, когда Кэсси, с бутылкой в руках, коротким ударом сбила его с ног.
Те, кто позже рассказывал о случившемся, считали, что Кэсси отреагировала на происходящее со своей обычной, почти мистической быстротой мангуста. Девушка никогда не опровергала ходившие о ней легенды, так же как и не вносила в них поправок. Она смогла моментально, со скоростью гремучей змеи, отреагировать, когда Мачо достал нож, только потому, что уже догадалась, что придурок гринго сморозит какую-нибудь чушь. И Кэсси знала, чем ответит на это Мачо, даже до того, как он это сделал.
В мгновение ока Кэсси остановила разъяренного водителя робота, прижав локоть к его глотке.
— Мачо, заткнись и слушай меня! — перекричала девушка поток грязных ругательств на испанском и английском языках и на парочке индийских наречий. — Пацан гринго сам не понял, что он тебе сказал! Его подучили!
Мачо пришел в себя. Кэсси вряд ли весила больше сорока пяти килограммов, даже если намочить ее длинные волосы; он мог отбросить девушку одним хорошим ударом. Но Кэсси знала тело бойца лучше его самого, и, чтобы не допустить ответного удара, она сгребла другой рукой воротник кожаной куртки Мачо и вырубила его напрочь, пережав сонную артерию.
Затем девушка опустила тело на пол, забрав бутылку с пола, куда она ее поставила перед тем, как осуществить захват.
— Макака, — позвала она ближайшего из приятелей находящегося в бессознательном состоянии бойца, — быстренько убери его отсюда. Если потом окажется, что ему не хватило, то он всегда может встретиться со мной. Но если парень снова сцепится с гринго, то его на завтрак слопают устрицы Сьерра-Мадре, и он хорошо знает, что это значит и откуда они появятся.
Макака был молодым парнем, таким же грубым и самодовольным, как и Мачо. Но сейчас он только кивнул и сказал идеально вежливым тоном:
— Все в порядке, Кэсси.
Пока Макака с друзьями поднимали Мачо и выносили его в дверь, Кэсси отвернулась, чтобы осмотреть бар «Законный отдых». Ее глаза при этом приобрели небесно-голубой оттенок. Взгляд девушки остановился на Ковбое Пейсоне, Буке Эвансе и Ребеле Перезе, которые сидели в дальнем конце бара и глядели куда угодно, только не на нее, с крайне невинным выражением лиц.
Они по-прежнему игнорировали девушку, когда она подошла к ним и шлепнула свою бутылку на стойку.
— Кто из вас, ублюдки, подговорил парня?
Пейсон сидел на табурете между дружками, поставив локти на стойку бара и наклонив костлявое лицо над пивной бутылкой.
— Заткнись, Кэсси, я даже не знаю, о чем ты толкуешь...
Девушка одним ударом выбила из-под него табурет. Падая, Пейсон раскроил себе лицо об угол стойки. Правой рукой Кэсси схватила его за непокорные каштановые волосы.
Эванс ошарашенно застыл, повернул к ней лицо, а правая рука Кэсси тем временем совершила неуловимое движение, и вот уже «Кровопийца» оцарапал торчащий кадык Ковбоя.
Эванс поднял вверх раскрытые пустые ладони:
— Эй, не беспокойся, Абтакха.
— Давайте начистоту. Что это взбрело в ваши тупые головы? Если бы Мачо убил этого голорепортера-гринго, репутации полковника пришел бы конец.
Хотя Кэсси продолжала держать его за волосы, Ковбой попытался встать. Но не слишком удачно, потому что никак не мог вытащить ноги из-под табурета. У
него болело лицо.
— HDLC, Кэсси, — заскулил он, — неужели ты хочешь настучать на нас? Ты мне уже сломала нос.
— Пока еще нет. — Коротким свирепым толчком она снова шмякнула его лицом о стойку. Раздался треск.
— Вот теперь на самом деле сломала.
— У-у-у! — завыл Ковбой и застыл, закрыв лицо руками. Кровь стекала у него между пальцами.
Кэсси свирепо взглянула на Бука Эванса, но тот покачал головой и отступил назад. Она послала взгляд Ребу, который сидел с другой стороны Пейсона. Он просто сидел, уткнувшись носом в свое пиво. Кинжал исчез.
— Пошли, — сказала Кэсси Арчи, — пока я не вырубила еще кого-нибудь из наших. — Она наполнила свою кружку и направилась прочь.
— Эта девчонка хочет меня! — завыл Ковбой за ее спиной. — И она доказала это. У-у-у! Она обернулась и грубо усмехнулась:
— Размечтался, Пейсон! Да если бы твоя правая рука знала, как от тебя отделаться, она сама прикончила бы тебя!
Зрители успокоенно зааплодировали. Измазанное кровью лицо Ковбоя превратилось в маску ужаса.
— Ты хочешь сказать, что я... грязный койот? — произнес он с трагической интонацией.
— Ты сам сказал это, Красный Всадник. Ковбой схватился за сердце окровавленными руками и рухнул на табурет, облокотившись спиной на стойку.
— Прямо в сердце! — воскликнул он.
Кэсси пошла прочь. Пейсон повернулся на вращающемся табурете к стойке, закрыл сломанный нос рукой и застонал.
Арчи шел следом за Кэсси к столу, бросая неуверенные взгляды назад, через плечо.
— Этот человек, которому вы сломали нос, все еще следит за вами, лейтенант Садорн.
— Он просто рассматривает мою задницу, — сказала Кэсси не оглядываясь. — Забудь об этом. И не называй меня «лейтенант». Это напоминает мне о жестянщиках.
— Жестянщиках?
— О водителях роботов.
Он занял место слева от нее.
— Надеюсь, вы не подумаете, что я пристаю к вам, если сажусь так близко, — извинился он. — Но я предпочитаю видеть все помещение.
Она пожала плечами и отхлебнула глоток виски.
— Я очень признателен вам за помощь. Но... не перегнули ли вы палку? Я хочу сказать, что у этих людей весьма грубый и примитивный подход к жизни. А вы на самом деле сломали одному нос, а другого порезали своим необычным кинжалом.
— Ты говоришь о «Кровопийце»? Гуру Джоханн вручил его мне на двенадцатый день рожденья. — Тень промелькнула по лицу Кэсси, словно летние облачка промчались по ясному небу. — Моему ножу двенадцать столетий. Гуру сказал, что мало на свете лезвий имеют женскую душу, но у «Кровопийцы» она на самом деле женская.
Кэсси легко тряхнула головой, словно лошадка, отгоняющая москитов.
— Не беспокойся об этих юнцах. Все уже забыто. Они хорошие приятели, и для них это всего лишь забава — например, подставить тебя под нож Мачо. Они знали, что он не убьет тебя, просто вырежет несколько иероглифов на твоем аккуратном профиле.
