«Потому что она — Джексон. Она — одна из них».
— Так зачем ты пыталась связаться со мной?
— Не догадываешься?
— Сейчас попробую. — Он посмотрел ей в глаза и вспомнил, как глубоко погружался в нее.
— И?..
— Возможно, тебе так понравилась наша горячая ночь, что ты хочешь повторения. Я не стану тебя за это винить.
Элла с ужасом почувствовала растущее внутри желание, совершенно не угасающее от его нахальной самоуверенности.
— Я не наступаю дважды на одни и те же грабли. Попытаешься еще?
В его голове зародились непрошеные мысли.
— Что, если наша необдуманная связь привела к последствиям большим, чем обычные сожаления?
Элла внимательно посмотрела на него, понимая, что он озвучил именно то, что она не решалась произнести сама.
— Это самое бессердечное описание ситуации из всех, которые я когда-либо слышала, — прошептала она.
То, что она не стала его разубеждать, привело Хасана в ужас. Он почувствовал себя так, как когда к его горлу поднесли острый вражеский нож и он приготовился умирать. Но тогда он остался жив, для того чтобы продолжить борьбу.
— Это потому, что я — бессердечный человек. Даже не сомневайся, Элла. Я пришел сюда не в игры играть. Что ты хочешь сказать?
— Что ты прав! Нам придется иметь дело с последствиями нашей связи, точнее, мне придется. — Она посмотрела прямо в темные глаза Хасана и тихо произнесла: — У меня будет ребенок.
Хасан тяжело сглотнул, вспоминая холод скользнувшего по шее лезвия и тонкую струю крови. Рана на его теле зажила. Но на этот раз… Это невозможно исцелить!
Он сделал шаг навстречу Элле и грозно посмотрел ей в глаза, прибегая к помощи последнего аргумента:
— Но ведь это не обязательно мой ребенок?
— Конечно, он твой!
— «Конечно» мне ни о чем не говорит. Ты запрыгнула в мою постель со скоростью, беспрецедентной в моем богатом опыте общения с женщинами. Как я могу быть уверен, что ты не спишь каждую ночь с новым мужчиной?
Его слова больно ранили, но он имел право это говорить, став свидетелем ее морального падения.
Внезапно Элла поняла, что он нападает на нее из-за того, что напуган не меньше ее самой. Какой мужчина начнет прыгать до потолка от радости, узнав, что практически незнакомая женщина ждет от него ребенка? Наверное, он думает, что она попытается заставить его жениться на себе — при его самомнении это вполне объяснимо. Итак, пришло время разубедить его.
— Дело в том, что я не имею привычки спать со всеми подряд, хотя допускаю, что тебе сложно в это поверить, — спокойно начала она.
— Так ты сделала исключение для меня?
— Не надо скромничать, Хасан. Уверена, многие женщины делают ради тебя исключение. — Как бы глупо это ни казалось, от этих слов ей тоже стало больно. Почему ей неприятно думать о том, что он спал со многими женщинами? — Я могу представить, как ты шокирован…
— Какая прозорливость!
— Я хочу, чтобы ты знал, что я собираюсь оставить ребенка и любить его. Я не собираюсь тебя ни о чем просить.
Хасан цинично рассмеялся:
— С этого надо было начинать. Зачем тогда ты мне все это рассказываешь?
— Потому что ты отец, и я решила, что сообщить тебе — мой долг.
Хасан застыл, услышав одно-единственное слово из ее фразы.
Долг.
Именно это слово сделало его тем человеком, кем он был сегодня. Слово, которым пренебрегла его мать, когда сбежала из дворца и оставила троих дорогих ей когда-то людей. И теперь его долгом является необходимость помочь и поддержать стоящую перед ним женщину, независимо от того, нравится ему эта идея или нет.
— Это похоже на плохой сон, — неожиданно произнес он.
Элла кивнула:
— Я была удивлена не меньше тебя.
— Но ведь я предохранялся.
— Я знаю.
Он задумался над тем, как подобное могло случиться, и вспомнил, как сильно дрожали его руки, когда он натягивал презерватив.
— Видимо, недостаточно. Можешь называть это слабостью, да, почему бы не называть это именно так — но ты сильно отвлекала мое внимание от мелочей, находясь в моей кровати. Я провел долгое время в сражениях, без женщины. А у тебя какое оправдание?
— Мое оправдание в том, что я временно потеряла рассудок, — сказала Элла, не желая объяснять, как сильно он ее завел. Это придаст ему еще больше самоуверенности и нахальства. — Так получилось, что у меня нет особого опыта в сексе.
— Ты не очень похожа на новичка.
— Возможно, дело не в моем недостатке опыта, а в твоем обширном, — парировала она. — Нет смысла об этом спорить. Я просто посчитала, что ты должен знать о ребенке. На этом все. Свой долг я выполнила. Если ты не против, у меня очень много работы.
Хасан внимательно вгляделся в ее глаза. Она не пытается произвести на него впечатление или поиграть с ним. Она просит его уйти!
Ему захотелось непременно восстать против женщины, которая считает возможным диктовать ему свои условия. И что-то еще зашевелилось глубоко в его душе. Внезапно он ощутил приступ невыносимой боли, которую когда-то спрятал глубже, чем драгоценности, с которыми был похоронен его отец. Эта боль пришла к нему впервые, когда от них ушла его мать, чтобы быть с человеком, которого полюбила. Ушла, оставив маленького, ничего не понимающего мальчика, который поклялся себе, что никогда не позволит женщине причинить себе такую боль, какую причинила его отцу его мать.
Он снова вернулся в реальность и увидел перед собой голубоглазую Эллу Джексон.
У нее будет ребенок. И не просто ребенок. Ребенок, которого она носит, — сын или дочь шейха. Его ребенок. Его.
Однажды Хасан поклялся себе, что никогда не женится. Он сказал своему младшему брату, что управление королевством перейдет к нему, потому что сам он не собирается иметь наследников. Ослепленный болью от предательства матери, он был уверен, что никогда не станет отцом, но все изменилось в одно мгновение.
На его лице появилось решительное выражение, руки сжались в кулаки, и он, наконец, осознал, что новость, озвученная Эллой Джексон, навсегда изменит его жизнь. Он понял, что должен сделать. Точнее, чего не должен делать ни в коем случае. Он не повторит ошибку матери. Он не отречется от своей плоти и крови.
— Я никуда не уйду. Нам надо все обсудить, — твердо сказал он.
Элла подняла на него полный враждебности взгляд:
— Я считала, что мы все уже обсудили.
— Ты издеваешься? Мы еще даже не начали, Элла. Или ты думала, что просто сообщишь мне, что ждешь от меня ребенка, а я развернусь и уйду навсегда, оставив тебя разбираться со всем одной?
