Как выяснилось, Управление по финансовым услугам отследило и другие «подозрительные» сделки брата Дины, спред-беттинг
[22]
и опционы.
– Необходимо, однако, дать понять, что подобное поведение совершенно недопустимо, каковы бы ни были его причины. Оно разрушает уверенность инвесторов в честной конъюнктуре рынков и ослабляет всю структуру нашей финансовой системы. По этой причине я обязан назначить такое наказание, которое отпугнет любого, считающего подобные преступления незначительными.
Эд встал со скамьи подсудимых, пытаясь придать лицу подобающее выражение. Его приговорили к штрафу в семьсот пятьдесят тысяч фунтов, уплате судебных издержек и полугодовому тюремному заключению с отсрочкой на год.
И на этом все закончилось.
Джемма протяжно, судорожно выдохнула и уронила голову на руки. Эд странно оцепенел.
– Это все? – тихо спросил он, и сестра с недоверием взглянула на него.
Секретарь открыл дверь. Пол Уилкс похлопал Эда по спине, когда они вышли в коридор.
– Спасибо, – произнес Эд. Ему показалось, что это нужно сказать.
Он заметил в коридоре Дину Льюис. Она оживленно беседовала с рыжеволосым мужчиной, который пытался ей что-то втолковать, а она постоянно перебивала и качала головой. Эд мгновение постоял и, почти не раздумывая, направился через толпу прямо к Дине.
– Я хотел извиниться, – начал он. – Если бы я мог предположить…
Дина развернулась, широко распахнула глаза.
– Да пошел ты! – Она побагровела от злости и протиснулась мимо него. – Чертов неудачник!
Люди повернулись на ее голос, заметили Эда и смущенно отвернулись. Раздались смешки. Эд стоял с наполовину поднятой рукой. Кто-то шепнул ему на ухо:
– Знаешь, она вовсе не дура. Она прекрасно знала, что не должна говорить брату.
Он обернулся и увидел Ронана. Как же Эд соскучился по его клетчатой рубашке, толстым стеклам очков в черной оправе, компьютерной сумке на плече!
– Ты… ты провел здесь все утро?
– Заскучал в офисе, если честно. Решил посмотреть на настоящий судебный процесс.
Эд не мог отвести от него глаз.
– Совсем не так интересно, как все думают.
– Мне тоже так показалось.
Джемма пожала руку Полу Уилксу и подошла к Эду, поправляя жакет.
– Ладно. Не пора ли порадовать маму? Она обещала не выключать телефон. Если, конечно, не забыла его зарядить. Привет, Ронан.
Ронан поцеловал ее в щеку:
– Привет, Джемма. Давно не виделись.
– Слишком давно! Поехали ко мне. – Она повернулась к Эду. – Ты сто лет не видел детей. Я припасла спагетти болоньезе на вечер. Да, Ронан! Поехали с нами, если хочешь. Набьем кастрюлю пастой поплотнее.
Ронан отвел глаза, как в те времена, когда им с Эдом было по восемнадцать, и что-то пнул на полу. Эд повернулся к сестре:
– Гм… Джемм… Ты не обидишься, если я откажусь? Только сегодня? – Он постарался не заметить, как она сникла. – Я обязательно приеду в другой раз. Просто мне… Мне нужно кое-что обсудить с Ронаном. Мы очень…
Джемма переводила взгляд с одного на другого.
– Конечно, – жизнерадостно сказала она, отводя челку с глаз. – Ладно. Позвони мне. – Она повесила сумку на плечо и направилась к лестнице.
Эд окликнул ее через толпу, так что несколько человек подняли взгляд от бумаг:
– Эй! Джемм! – (Она обернулась с сумкой под мышкой.) – Спасибо. За все. Правда. Я это ценю.
Она кивнула, на ее губах мелькнула тень улыбки. И растворилась в толчее на лестнице.
– Ладно. Гм. Как насчет выпить? – Эд старался говорить небрежно. – Я угощаю.
Ронан ответил не сразу. Вот гад!
– Ну, если угощаешь…
Однажды мать сказала Эду, что с настоящими друзьями можно продолжить с того места, на котором вы остановились, и неважно, прошла неделя или два года. У него никогда не было достаточно друзей, чтобы проверить ее слова. Они с Ронаном пили пиво за шатким деревянным столом в переполненном баре и поначалу чувствовали себя неловко, но потом все свободнее. Привычные шутки выскакивали, словно кроты в игре «Ударь крота», попадание в цель доставляло сдержанное удовольствие. Эд испытывал почти физическое облегчение оттого, что Ронан был рядом, будто он несколько месяцев бродил, сорвавшись с привязи, и кто-то наконец притащил его в стойло. Он украдкой поглядывал на друга, перебирал знакомые приметы: смех, огромные ступни, сгорбленные даже за столом в пабе плечи, точно он всматривается в экран, – и то, чего раньше не замечал: более непринужденный смех, новые очки в дизайнерской оправе, спокойную уверенность в себе. Когда Ронан полез за наличными, Эд заметил фотографию девушки, которая улыбалась кредитным картам.
– Как поживает… девушка с супом?
– Карен? Отлично, – улыбнулся Ронан, как улыбаются счастливые в любви люди, которым нечего доказывать. – Просто замечательно. По правде говоря, мы съезжаемся.
– Ух ты. Уже?
Ронан посмотрел почти вызывающе:
– Прошло шесть месяцев. А в Лондоне такие цены на аренду, что благотворительные столовые едва сводят концы с концами.
– Здорово, – запинаясь, пробормотал Эд. – Прекрасная новость.
– Ага. Да. Отличная. Карен – чудесная девушка. Я по-настоящему счастлив.
Они мгновение помолчали. Эд заметил, что у Ронана новая стрижка. И новый пиджак.
– Я на самом деле рад за тебя. Всегда думал, что вы будете прекрасной парой.
– Спасибо.
Эд улыбнулся. Ронан усмехнулся в ответ и скорчил рожу, словно стеснялся собственного счастья.
Глядя на свой бокал, Эд старался не чувствовать себя брошенным. Старался не думать о том, что его жизнь окончательно запуталась, а его старый друг уплывает в новое счастливое будущее. Рабочий день закончился, в паб потянулись офисные работники, секретарши на высоченных каблуках и молодые мужчины, пытающиеся доказать, что они уже взрослые. Внезапно Эду показалось, что его время на исходе и очень важно поговорить начистоту.
– Прости меня, – сказал он.
– За что?
– За все. За Дину Льюис. Не знаю, почему я так поступил, – хрипло произнес Эд. – Я все испортил, и мне очень жаль. В смысле, мне жаль, что так вышло с работой, но больше всего я переживаю, что испоганил нашу дружбу. – Эд был не в силах смотреть на друга, но все же испытал облегчение.
Ронан отпил из бокала:
– Не переживай. В последние месяцы я много об этом думал. Неловко признавать, но, если бы Дина Льюис подкатила ко мне, я мог бы поступить так же. – Он грустно улыбнулся. – Это же Дина Льюис.
