– Мы больше не обслуживаем. Уже одиннадцать.
Он посмотрел на часы. У него заплетался язык.
– Еще минута.
– С вас хватит.
Он тупо таращился на нее. Его короткие темные волосы нелепо торчали с одной стороны.
– Да кто вы такая, чтобы говорить, что мне хватит?
– Девушка, которая разливает напитки. В пабах так заведено. – Джесс выдержала его взгляд. – Вы даже не узнаете меня.
– А должен?
Она пристально поглядела на него.
– Секунду. – Джесс вышла из-за стойки и распахнула вращающуюся дверь. Он недоуменно смотрел, как она захлопнула дверь у себя перед носом, подняв руку и открыв рот. Затем снова открыла дверь и встала перед ним. – Теперь узнаете?
Он заморгал. Шестеренки со скрипом завертелись у него в голове.
– Вы… Кажется, я видел вас вчера.
– Уборщица. Точно.
– Да, эта история с дверью. – Он провел рукой по волосам. – Просто у меня… был напряженный разговор.
– Вполне можно было сказать: «Не сейчас, пожалуйста».
– Ладно. Я понял. – Он оперся о барную стойку.
Джесс едва не рассмеялась, когда у него соскользнул локоть.
– По-вашему, вы извинились?
Он осоловело смотрел на нее:
– Простите. Мне очень-очень-очень жаль. Очень жаль. О хозяйка бара! Можно мне теперь выпить?
– Нет. Уже одиннадцать.
– Только потому, что вы меня заболтали.
– У меня нет времени сидеть и ждать, пока вы сосете очередную пинту.
– Тогда налейте чего-нибудь крепкого. Ну же. Мне нужно выпить еще. Налейте водки. Вот, сдачу оставьте себе. – Он с такой силой шлепнул двадцаткой по стойке, что содрогнулся всем телом и откинул голову. – Всего одну порцию. Нет, лучше двойную. Я выпью всего за две секунды. За секунду.
– С вас хватит.
– Ради всего святого, Джесс, налей ему! – крикнул Дес с кухни.
Джесс мгновение стояла, выпятив подбородок, затем повернулась и дважды щелкнула дозатором. Выбила чек и молча положила сдачу на стойку. Он выпил водку, поставил стакан, громко сглотнув, и неуверенно отвернулся.
– Вы забыли сдачу.
– Оставьте себе.
– Мне она не нужна.
– Тогда положите в копилку на благотворительность.
Она собрала монеты и сунула ему в руку:
– Любимый благотворительный фонд Деса – фонд отпуска Деса Харриса в Мемфисе. Заберите деньги, я сказала.
Он заморгал и неуверенно шагнул в сторону, когда Джесс открыла ему дверь. И в этот миг она заметила, что именно он вытащил из кармана. И ослепительно сверкающую «ауди» на парковке.
– Вы никуда не поедете.
– Я в порядке, – отмахнулся он. – Все равно в вашей глуши дороги ночью пустые.
– Вам нельзя за руль.
– Мы черт знает где, если вы не заметили. – Он указал на небо. – До цивилизации несколько миль, и я застрял черт знает где. – Он наклонился вперед, дыша алкоголем. – Я поеду очень, очень медленно.
Он так напился, что Джесс без труда забрала у него ключи.
– Нет! – Она повернулась обратно к бару. – Я не собираюсь отвечать еще и за то, что вы попадете в аварию. Садитесь, я вызову такси.
– Отдайте ключи.
– Нет.
– Вы украли мои ключи!
– Хотите остаться без прав? – Джесс подняла ключи над головой и повернулась к бару.
– Ох, да ради бога! – произнес он, как будто это было последним звеном в длинной цепи неприятностей.
Ей захотелось ударить его.
– Я вызову такси. Просто… просто посидите здесь. Я верну ключи, когда вы благополучно усядетесь в такси.
Она послала Лайаму эсэмэску.
То есть мне сегодня светит? – уточнил он.
Если любишь волосатых мужиков.
Она вернулась на улицу и обнаружила, что мистер Николс исчез. Его машина стояла на месте. Она дважды позвала, предположив, что он отлучился в кусты по нужде, затем посмотрела вниз и увидела, что он крепко спит на скамейке. Судя по позе, он сел, повалился набок и вырубился. Ей захотелось оставить его здесь. Но было прохладно, с моря может подняться туман, и мистер Николс наверняка недосчитается бумажника поутру.
– Я эту пьянь не возьму, – заявил Лайам через водительское окно, когда его такси остановилось на парковке.
– Не волнуйся, он просто спит. Я знаю, где он живет.
– Ну уж нет. В прошлый раз спящий проснулся и заблевал мои новые чехлы для сидений. А после взбодрился и сбежал, не заплатив.
– Он живет в «Бичфранте». Вряд ли сбежит, не заплатив. – Она посмотрела на часы. – Ну пожалуйста, Лайам. Уже поздно. Я хочу домой.
– Так оставь его здесь.
– Ладно. Давай тогда я провожу вас? Если его стошнит – уберу. А потом подбросишь меня домой. Деньги у него есть. – Она подобрала и пересчитала сдачу, которую мистер Николс уронил рядом со скамейкой. – Тринадцать фунтов хватит?
– Ах, Джесс, не мучай меня, – скривился Лайам.
– Пожалуйста, Лайам. – Она улыбнулась и положила ладонь ему на руку. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
Он взглянул на дорогу:
– Ладно. Но если его стошнит, с него тридцать фунтов в счет упущенного заработка. И ты все уберешь.
Она склонилась к лицу спящего мистера Николса, выпрямилась и кивнула:
– Он говорит, его это устраивает.
Лайам кивнул. Прежняя атмосфера флирта испарилась.
– Ну же, Лайам. Помоги усадить его. Мне нужно домой.
Голова мистера Николса лежала у нее на коленях, и Джесс не знала, куда девать руки. Она забросила их на спинку заднего сиденья и всю дорогу молилась, чтобы мистера Николса не стошнило. Всякий раз, когда он стонал или шевелился, она опускала окно или изучала его лицо. Не смей, молча твердила она. Не смей. До загородного комплекса оставалось две минуты, когда зажужжал ее телефон. Белинда, соседка. Джесс, щурясь, всмотрелась в освещенный экран.
Парни снова наехали на Никки. Нашла его у ларька. Найджел отвез его в больницу.
Джесс ощутила ледяную тяжесть в груди. Уже еду, – набрала она.
Найджел обещает тебя подождать. Я посижу с Танзи.
Спасибо. Я мигом.
Тревога выбивала барабанную дробь в ее груди. Мистер Николс пошевелился и протяжно всхрапнул. Она смотрела на него, на дорогую стрижку и небесно-голубые джинсы, и внезапно ее охватила ярость. Если бы не он, она уже была бы домой. И гуляла бы с собакой вместо Никки.
