– Ну и местечко, – пробормотал Шутер сзади так тихо, что, кроме меня, его никто услышал.
Некоторое время назад у меня возникло ощущение настолько легкое, что я не придал ему значения, решил, что показалось. А теперь снова почувствовал тепло на ноге, точнее, на лодыжке. Там повязкой примотан тоник… Не понял, он что, нагревается? С чего вдруг? Это было не жжение, именно тепло, мягкое и даже приятное. Почему-то я вдруг подумал, что тоник ощутил приближение чего-то из глубины болота и изменение температуры – его ответная реакция.
На раскинувшуюся справа топь старался не смотреть. Хотя в тумане там мало что можно было разглядеть, но вид уходящего в серую пелену смутного мертвого мира не внушал оптимизма и бодрости. Тропа изогнулась, огибая большой выступ на склоне, который стал круче и выше. Калуга приостановился, глянул назад, кивнул и пошел дальше, сразу пропав из виду за выступом. Мы потянулись следом. Когда я миновал поворот, рядом захлопали крылья. Шутер шумно вздохнул и сплюнул. Пелену тумана прочертили темные силуэты, беспорядочно снующие низко над нашими головами. Снова тихо захлопали крылья. Походка Калуги не изменилась: он двигался быстро, немного пригнувшись, прижимая к боку «узи», выданный ему Метисом.
– Мыши! – не выдержал Шутер. – Ненавижу!
Кинув взгляд через плечо, я прошептал:
– Заткнись!
Мы поспешили дальше. Мыши сновали над нами, и я все опасался, что одна запутается у кого-нибудь в волосах, человек не выдержит и вскрикнет, а то и заорет в голос. Но ничего такого не произошло, и вскоре стая, которую мы потревожили, осталась позади.
И одновременно впереди слева из темноты выдвинулся силуэт невысокого раскидистого дерева, растущего у самого обрыва. Что-то в его очертаниях не совсем обычно, решил я. Но сейчас подробностей почти не разглядеть, я видел только темную область пространства с отдельными крапинками звезд, проглядывающих меж ветвей. Хотя вот это утолщение… Вроде там что-то засело в ветвях?
Что-то или кто-то. А если там…
Додумать не успел: в том месте сверкнул огонь. И тут же грохот выстрела покатился от обрыва через топь.
Из затылка бегущего впереди Павлуши плеснулось темное. Он резко откинулся назад, ткнувшись в меня. Я машинально оттолкнул его, поднимая «вал», и выкрикнул:
– В кроне! На дереве засели!
Павлуша упал, я перескочил через него, сзади ругнулся споткнувшийся Шутер. «Узи» в руках Калуги часто застучал. Сзади замигали вспышки выстрелов, я тоже открыл огонь по кроне дерева. С криком вниз оттуда слетел человек. Дерево задрожало, затрещало, посыпались ветки, прямо на глазах крона начал худеть, уменьшаться под градом пуль.
– Отставить! Отставить, вашу в душу Леса мать!!! – орал Калуга, первым пришедший в себя. Выпустив «узи», он повернулся, сложил ладони рупором у рта и прокричал: – Не стрелять!
– Прекратить огонь! – громовой голос Метиса прорвался сквозь выстрелы, и они смолкли.
Калуга добавил:
– Ренегаты дозор тут поставили! Сейчас за мной, четко по тропе – ходу!
Соблюдать тишину теперь не было смысла. Охотник рванул вперед, мы за ним, стуча подошвами по земле. За моей спиной раздавалось клацанье – те, кто успел выпустить по дереву весь магазин, перезаряжались.
Мы миновали уже большую часть Гниловки, слева стояли последние дома. Мне показалось, что сзади доносятся приглушенные крики.
– Услышали! – пояснил Калуга на бегу.
– Ясно, что услышали! – ответил я.
– Надо бой принимать! – крикнул Шутер сзади.
– Нет, еще можем уйти! Темп не сбавляем, девчонки!
– Свет сзади! – загудел Боров. Самый высокий, он лучше других видел то, что происходило над обрывом. – Фонарики, дергаются! Сюда бегут!
Как-то резко туман стал еще плотнее. Теперь, вытянув перед собой руку, я с трудом различал пальцы.
– Фонари включить! – приказал Калуга.
Пятна света возникли впереди и сзади. Я свой зажигать не стал: в мокрой взвеси лучи рассеивались, свет клубился, и видно стало чуть ли не хуже, чем раньше.
Туман искажал и поглощал звуки, это нарушало ориентацию в пространстве. Чувства сбоили, иногда я не мог понять, на каком расстоянии позади бежит Шутер… А где Калуга? Маячит что-то темное в тускло-молочной пелене, дергается, подпрыгивает, меняя форму, – вроде он, а может, и нет.
Далеко сзади раздался выстрел и сразу – второй. Над нами свистнула пуля.
– Догоняют! – хрипнул Шутер, как будто это было не очевидно.
Я заметил, что обрыв становится все выше – он уже больше моего роста, метра два. Справа началась низина, и теперь тропа напоминала порог, узкую полку, разделяющую возвышенность, на которой стояла Гниловка, и долину, где была топь.
Крик Фары прозвучал неожиданно:
– Куда, сука?! Стоять!!! Кто ей нож дал?!!
Приглушенное хлюпанье справа… И окрик Метиса:
– Забей на бабу! В топи сгинет!
Сзади снова раздались выстрелы. Мы бежали дальше. Обрыв стал еще выше, я прикинул, что теперь он метра два с половиной, не меньше. Поверхность топи шла примерно в метре справа под ногами, в тумане едва различимая. Туман конденсировался на лице теплыми каплями. Выстрелы не только не смолкали, но становились громче.
– Совсем близко! – снова подал голос Боров. – Они над обрывом, уже почти где мы! Командир, что делаем?
– Бежим!
– Так догоняют! Надо…
Тут я почти перестал слышать его. Нет, Боров не смолк, что-то еще говорил, и не только он, ему отвечали, и стрельба не прекращалась, но теперь звуки до меня едва доносились. Я увидел
мерцающих.
Приступ накрыл внезапно, раньше такого не было. Раньше ему всегда предшествовали изменения, которые я научился распознавать: легкий гул и подобие мелкой вибрации в голове. Но сейчас ничего такого не было, либо я прохлопал во время погони… Просто вдруг в сознании, накладываясь на затянутую туманом картинку окружающего, возникли знакомые бледные пятна. Амебы света перемещались, сливаясь и распадаясь. В этот раз они были гораздо ближе, чем обычно. Во время приступов мерцания я всегда видел Лес где-то вдали и мерцающих за его границей. А теперь они были рядом. Не в Лесу – справа, в топи.
Было и еще одно отличие: я продолжал видеть окружающее, мерцание наложилось на него, и при этом я не переставал двигаться и осознавать происходящее вокруг.
Мерцающие ползли параллельно нашему курсу, постепенно приближаясь. Они что, тоже нас преследуют? Или только меня? Или просто движутся в том же направлении?
Я споткнулся, едва не упал, вытянул перед собой руки, налетел на Калугу и толкнул его.
– Осторожно! – рявкнул он.
– Эй, держись! – Шутер ухватил меня за плечо.
Я побежал ровней. Плохо! Туман мешает ориентироваться, а тут еще мерцание началось! Если упаду, бегущие следом налетят на меня, кто-то успеет перескочить, а кто-то обязательно споткнется и тоже упадет. На тропе получится куча-мала, тут-то нас и накроют сверху.
