Тут небо, должно быть, действительно закачалось, потому что Шелкопряд, сорвавшись, заложил крутой вираж и помчался вниз, к земле.
Они пробили мостовую, и верхний слой почвы, заполненный переплетением кабелей, и бетонные перекрытия и вновь очутились в трубе подземки. Вода уже начала спадать, оставляя после себя слизистые диски медуз. Их свечение пульсировало и гасло, но Шелкопряд мчался все дальше по темному лабиринту – он был уже не бабочкой, а летучей мышью, мечущейся по переходам темной пещеры, гнавшейся за уходящей водой.
Их сумасшедший полет приостановился недалеко от станции «Пикадилли-сёркус» – там, где подземный мост проходил над другой, секретной веткой метро. Эта вторая ветка, ведущая в тайный город Бессмертных, сейчас напоминала венецианский канал в ночь карнавала. Похоже, именно сюда утянулась вся вода. Тысячи и миллионы пульсирующих огней плыли, парили, мельтешили в черном потоке, катившемся под мостом. И у карнавала были зрители, или, возможно, участники, звери в людских масках и люди в звериных: рыжеволосая мать чудовищ, девушка со стрекозиными крыльями, мальчик-маг, принц-изгнанник, королева полей и грифон. Они стояли на мосту, глядя на проносящуюся под ними массу воды с мириадами светящихся пятен, пока под пролет моста не вплыло нечто черное, нечто необъятное, нечто, заполнившее собой все русло канала. Сначала чернильными реками в море огней показались щупальца, затем клюв и вся огромная бугристая голова. В клубке меньших щупалец, окружавших пасть чудовища, на мгновение почудилась тонкая девическая фигурка – и все пропало, и подземный туннель опять озарили огни.
Сиби, висевшая в суставчатых лапах Шелкопряда, видела, как группа людей и зверей разделилась. Юноша с грифоном и девушка-стрекоза остались на мосту, а остальные поспешили к одной из боковых дверей, уводящих в служебные помещения и потом к железной лестнице на поверхность.
Сиби отчаянно и сердито крикнула, потому что не знала, за кем лететь и кому помогать первому. Шелкопряд решил за нее. Он завис над мостом, трепеща крыльям. Сиби снова попыталась позвать: «Золотоглазка! Люцио!» – но крик отчего-то застрял в глотке. Ее не видели. Не замечали, словно ее и вовсе не было. Люцио достал комм и позвонил кому-то по имени Гарри. Время текло. Текла вода под мостом. Люди-звери ждали во тьме, и дождались: в потолке над ними распахнулись решетчатые люки, и оттуда упали солдаты в черных пластинчатых панцирях, похожих на панцири ворвавшихся в город чудовищ. А может, они и были чудовищами, потому что открыли огонь по безоружным. Девушка умерла сразу – пули прошили и ее тело, и хрупкое туловище стрекозы. Грифон бросился на нападавших. Он сражался почти минуту и тоже погиб одновременно с хозяином. Их трупы швырнули в воду, и вода унесла их под мост.
Сиби почувствовала, как по щекам ее текут слезы.
«Злой Шелкопряд! – беззвучно закричала она. – Хватит! Не надо, не надо мне это больше показывать!»
Но Шелкопряд, тварь с глазами человека и лапами насекомого, был неумолим.
Он заставил Сиби поднять голову – и сквозь бетон и арматуру, землю и асфальт она увидела, как девушка с детским лицом, рыжеволосая женщина и мальчик добрались до пустого заколоченного здания. Девушка что-то говорила своим спутникам, в чем-то их убеждала, и Сиби услышала слово «Паучок», и слова «тайная лаборатория», и слова «их веббер, Библиотекарь». Похоже, ей удалось убедить остальных – они нашли спуск в подвал и долго шагали по подземным коридорам, пока не пришли в тайную лабораторию. Сиби сразу поняла, что это тайная лаборатория, потому что она была за толстой железной дверью, в ней был тусклый свет, и шкафы за стеклом, и много блестящих штук. Там был и веббер Библиотекарь, странный, живущий в прозрачном кубе и заросший рыжим волосом, и девушка Ариадна, и главный, смешной, в стеклах на глазах, по имени Биби. И они все сначала обрадовались, а потом много работали, а потом серо-зеленая кислая дрянь, над которой они работали, вырвалась из контейнера, и они хотели бежать, но сестренка-несестренка Сэми не бежала. Она сказала: «Генбот должен получить человеческое сознание», – и сделала шаг вперед, и серо-зеленое месиво съело ее без остатка. А потом, разбухнув и расплескавшись во все стороны, съело и Биби, и смешного Библиотекаря, и Майка, и всех остальных, и Старого – потому что Сэми ошиблась.
Тут Сиби снова заплакала и закрыла глаза, и поэтому не увидела, как Шелкопряд спикировал вниз и нырнул в канал, где недавно – или давно? – проплыло чудовище. К поверхности поднялись сверкающие гроздья пузырьков. Внезапно погрузившись в воду, Сиби забарахталась и завопила от ужаса, но вдруг поняла, что может дышать и под водой, – эти пузырьки и есть воздух, выходящий из ее легких. Они с Шелкопрядом помчались уже в воде вслед за чернильным куском мрака, и неслись, распугивая огни и выпуская хрустальные пузыри, пока впереди не раздался грохот и рев. Сиби помнила, что так грохочет стремнина. Так грохотала падающая со скал вода в ее родном лесу. Девчонка отчаянно вцепилась в сухие и жесткие лапы Шелкопряда, и они ухнули, рухнули, низринулись в многометровую бездну. А потом их полет замедлился – они как будто повисли в воздухе, пропитанном золотым, медовым сиянием. А вокруг них, под ними и над ними раскинулся Тир-на-Ногт, город Бессмертных. Сиби затрясла головой, потому что видела одновременно две картины. Горделивые башни, и шпили, и мостки небесной цитадели ласкал ветер, пропитанный медвяным запахом лугов. И одновременно в спертом и затхлом воздухе подземелья к стенам громадной пропасти лепились соты – тысячи и тысячи сот, очень похожих на внутренность разрезанного улья. В центре улья была дыра, уходившая вниз на десятки и сотни уровней. Водопад рушился в эту дыру, и уровень воды медленно и неуклонно поднимался, затапливая этаж за этажом. Там, внизу, в невероятном водовороте кружились огни, плавали странные глубинные твари, а в самом центре круга зиял зрачок тьмы – чудовище, размахивая щупальцами, крушило бетон и стекло, пластик и сталь, и обломки сразу же заливал ревущий поток. Само чудище тоже ревело, и лишь девушка, стоявшая у него на спине, в венчике из черных отростков – как в клетке или в короне, – казалась абсолютно спокойной. Вода поднималась все выше и выше, гася тепло и золотое сияние, заполняя пещеру. И наконец там, где был золотой, медовый, волшебный город света, стала ледяная обитель мрака, подводная нора гигантского монстра и его безумной богини.
А самое ужасное, что этим монстром был мертвый Колдун.
Такого Сиби вынести уже не могла. Она закричала, выталкивая воду из легких. Она поняла, что должна, непременно должна составить Композицию, но под рукой не было ничего – только черные и серые чудовища, убивавшие город, только умирающие Люцио, Золотоглазка, Сэми, Майк, Мартин, только мертвый Колдун и затопленный Тир-на-Ногт, только смерть, смерть и смерть. И тогда она стала складывать Композицию из них. Она сплетала их, как огромная паучиха в лесу сплетала нити, наматывала, образуя вокруг себя плотный кокон, и в их переплетении зарождалась некая истина – но Сиби уже не могла разглядеть ее, потому что нити залепили рот и нос, сковали руки и ноги, не давая дышать.
И тогда она рванулась, отчаянно и безнадежно, – и кокон с сухим треском лопнул, выпуская ее наружу. Сиби полетела вниз и плюхнулась, пробив черную поверхность. Отфыркиваясь и молотя руками, вынырнула… и обнаружила, что лежит в луже на дне того самого туннеля, где впервые увидела Шелкопряда. На месте его кокона со стены свисали какие-то рваные ошметки, похожие на старое выцветшее тряпье. Внизу дотлевали голубые и изумрудные гнилушки медуз.
