А теперь Золотоглазка предлагала нечто еще более позорное.
Поймав Люцио за локоть, она заставила его пропустить остальных вперед и шепнула:
– Давай отдадим ее Мирре.
– Что?
Золотоглазка кивнула на Саманту, неловко перебирающуюся через очередной забор:
– Мирра получит «ориджин». Первоначальный код. А нам вернет способности.
Люцио нахмурился:
– Почему ты думаешь, что Мирра согласится? И что она сможет нам что-то вернуть?
– Согласится, – горячо зашептала Золотоглазка. – Ей же главное было отомстить. Доказать, что она сильнее. И она доказала. А мы ей не враги. И покажем это, если отдадим Морган.
Сжав плечо Люцио, она повторила, как будто до него не дошло сразу:
– Ее враг – Дориан. Ну и насрать на него. А мы ей не враги.
Вожак вгляделся в лицо Золотоглазки, серое в серых сумерках. Дориан был прав – она некрасива, и потому несчастна. Она всегда пыталась что-то сделать для него и для Стаи, но вечно попадала впросак. Вот и сейчас хотела быть полезной – так хотела, что не понимала, какую фигню предлагает.
– Прогнуться под Мирру? – нехорошо улыбнулся он. – После того, что она с нами сделала? Приползти на брюхе с поноской в зубах? Да я скорее Дориану поклонюсь, чем этой стерве.
Девушка отскочила. Ее глаза загорелись во мраке двумя желтыми точками, а из горла вырвалось глухое ворчание. Впрочем, через секунду она совладала с собой и сказала довольно спокойно:
– Как хочешь, Люцио. Я только предложила, а решать, конечно, тебе, – и помчалась вслед за остальными.
Ее стрекоза протрещала крыльями где-то наверху. Люцио остался один во дворе заброшенного дома. Нет. Не один. Фалькор поднырнул под руку жестким загривком, потерся о ногу. Люцио никогда не был один.
Они пробежали еще пять кварталов: два были тихими, пустыми и черными, в третьем Саманта заметила что-то вроде факельного шествия – люди окружили церковь и, кажется, собирались ее спалить. Правда, потом луч прожектора метнулся по небу, и вместо креста Саманта увидела на церковном шпиле полумесяц, но вряд ли это что-то меняло. В четвертом много народу сидело в уличных забегаловках с широкими спектр-экранами и слышался рев толпы и крики: «Давай! Пасуй уже! Гол!» Их пришлось обойти стороной. В пятом вообще был какой-то карнавал с огнями, шутихами и громкой нервной музыкой, странным образом попадавшей в один ритм с пляской прожекторов над головой.
Город жил и дышал, но это было лихорадочное, булькающее дыхание смертельно больного. Саманту передернуло. Она боялась не заразы, а слишком яркого света и шума, непривычных после одинокой хижины на озере. Пляшущие на карнавале, кажется, заметили одну из химер – гигантскую стрекозу некрасивой девушки, – но приняли за праздничную декорацию или за одну из полицейских камер, шнырявших над южными окраинами города. Красавка уже успела шепнуть ей про Стену. На севере, западе и востоке вокруг Центрального Лондона выстроили тридцатифутовую стену с огневыми точками. На юге город рассекала естественная преграда – Темза. Центр и Застенок. Смешно – в прошлом застенком именовали тюремную камеру, а теперь богатые лондонцы, запершие себя между Стеной и рекой, называли Застенком остальную часть города… или, возможно, всего мира.
Размышления прервал возглас Люцио, непрерывно поддерживавшего связь с веббером через нашлепку мини-комма. Они добрались. Справа были развалины станции подземки. Их окружал небольшой сквер, заросший канадскими кленами. Сквозь поредевшую листву пробивался свет единственного фонаря. Прямо перед ними виднелся приземистый четырехугольник вентиляционной шахты. Грифон легко сорвал ржавую решетку. Мартин подсветил фонариком. В шахте виднелся ряд железных скоб, уходящих вниз, в дышавшую холодом темноту. Скобы при проверке оказались прочными, но тут обнаружилась одна закавыка. Если стрекоза могла ползти, цепляясь коготками за трещины в бетоне, а гибкий, как змея, грифон ухитрился просочиться в шахту и стечь по лестнице, то волкам и канивру здесь было не спуститься.
– Поищем другой вход? – неуверенно предложил один из близнецов.
Люцио мотнул головой и нахмурился. Похоже, у него были проблемы со связью.
– Спайдер не отвечает. Плюс у нас нет времени – эсбэбэшники уже почти наверняка засекли нас со стрит-камер.
– Мы можем их понести на спине, – упрямо нахмурился второй близнец, выпятив нижнюю губу.
– Или мы можем разделиться, – негромко произнес молчавший до сих пор андроид. – Вы… – он кивнул на близнецов с волками, – вы поищете перевозчика – один друг говорил мне, что через реку гоняют паромы и перевозят нелегалов. Мне надо в казармы, а они вообще находятся за Стеной. И Майк идет со мной.
Саманта сразу ощерилась:
– Нет. Вы идите куда угодно, хоть к черту на рога, но мальчик пойдет со мной. Вы что, не видели, что творится снаружи? И не понимаете, что он может сделать?
– Да, – криво ухмыльнулся Мартин. – Я уже слышал. Ключ к спасению и все такое. Только я не позволю вам препарировать его, как лягушку.
Сэми, раздувая ноздри, гневно уставилась на андроида. Он глядел с обычной невозмутимостью – скала, которую не сдвинет с места ни шторм, ни ураган. И тут вдруг раздался звенящий голос Майка:
– А меня вы вообще спросили?
Все обернулись к нему. Мальчик смотрел на них с не меньшей яростью.
– Ты меня обманул, – выпалил он в лицо андроиду. – Ты вообще не хотел говорить, что случилось с папой. И ты… – Он ткнул пальцем в непривычно молчаливую Сиби. – Ты обещала, что мы пойдем искать отца, а вместо этого мы ищем твоего поганого Колдуна. И все вы… – тут мальчишка окинул их свирепым взглядом, – фрики! А я пойду с ней. Хоть какую-то пользу принесу, пока вы играете в свои идиотские игры.
– Значит, решено, – быстро подытожил Люцио.
Он все еще возился с голографической панелью комма, скользя пальцами по зависшему перед ним световому кубу, – но связь, очевидно, не восстанавливалась.
– Ромул и Рем с волками остаются здесь, наблюдают, потом присоединяются к нам. Мы с Морган идем к этому вашему… как его?
– Базз Баум, – ответила Сэми. – Институт Людвига, Риджент-стрит. Он генетик и очень интересовался химерами еще на… лабораторной стадии эксперимента. И просто порядочный человек. Он должен нам помочь.
– Должен – не обязан, – проворчал один из близнецов.
– Хорошо. Вы знаете, где нас найти. И давайте уже выдвигаться, пока нас не накрыли, – подытожил Люцио.
Он первым нырнул в шахту вслед за грифоном. За ним девушка с детским лицом – Красавка и хозяйка стрекозы. Следом полезли недовольно бурчащая Сиби и рассерженный Майк. Близнецы вместе со своими химерами беззвучно растворились в тенях парка. Саманта и Мартин остались на улице одни. Сэми подумала, что надо что-то сказать на прощание, – и неожиданно поняла, что прощаться ей совсем не хочется. Еще она поняла, что все это время чувствовала себя намного уверенней, зная, что рядом андроид и его белый канивр. И даже не потому, что он ее спас…
