– Да твою ж за ногу… – Морхольд оглянулся. Преследователь остановился. Яркая точка погасла, двигатель, так хорошо слышимый еще недавно, притих.
– Херово… Открыла?
Даша закивала, доставая пулемет. Сидя в люльке получалось не особо хорошо.
Морхольд рывком вывел мотоцикл к ближайшему укрытию, поросшей высоким камышом остановке. Заглушил двигатель, мягко спрыгнул с мотоцикла и взял у Дарьи пулемет, матово блеснувший «Печенег». Фара погасла.
– Тсс-с-с… – Морхольд приложил палец к губам и немного отошел.
Даша замерла. Вслушалась в темноту и пустоту, постаралась раствориться в ней, еле слышно гудящей остывающим двигателем.
Тишина лишь казалась такой. Даша зябко потерла плечи, набросив капюшон, несколько раз сбившийся во время побега. Куртка отсырела, брюки отсырели, перчатки стали практически полностью мокрыми. Но хотя бы дождь на какое-то время прекратился. Она посмотрела назад, стараясь разглядеть Морхольда, и оторопела. Тот пропал. Полностью, совершенно и окончательно.
Даша икнула, вцепившись руками в выданный пистолет. Торопливо расстегнула ремень, потянула оружие на себя. Пистолет застрял. Где-то недалеко, явственно и громко, что-то хрустнуло. Даша вздрогнула и выскочила из люльки. Пистолет, чем-то зацепившийся во время сидения, вывалился. Подхватила она его возле самой земли. Так и замерла, глядя назад, туда, где на самом горизонте до сих пор полыхало зарево. Прищурилась и постаралась вжаться в землю – к застывшему «Уралу» кто-то шел. Или что-то.
Темный силуэт, тяжело пыхтя и переваливаясь, двигался мелкими шажками, замирая и тыкаясь головой вниз. Ворчал что-то, бухтел себе под нос и потихоньку, незаметно, становился все ближе.
Первый опыт боевого взвода у Дарьи получился. Пистолет, смазанный и ухоженный, практически не издал ни звука. Но ворчащая особь, бредущая по следу мотоцикла, среагировала сразу. Прыгнула с места, неожиданно сильно и быстро для такой массы, ушла куда-то под обочину.
Даша дернулась назад, вскидывая оружие, заводила стволом перед собой. Когда на плечо легла рука Морхольда, она чуть не заорала. И заорала бы, только вторая рука зажала ей рот.
– Тихо, – шепнул сталкер. – Ничего он тебе не сделает. Это топотун, он добрый и пугливый. Хотя и любопытный.
– Кто? – Даша шмыгнула носом, чуть не разревевшись от испуга.
– Топотун. Скорее всего, суслик какой-то раньше был. Их тут много, шатаются себе, едят все подряд, но не охотятся, трусят. Что-то не видно наших дружков, плохо это.
– А зачем мы остановились?
Хрустнуло сбоку и сзади. Даша полетела вперед, сбитая толчком Морхольда. Сам он, развернувшись назад, успел поднять пулемет. Суслик, или кто там еще, видимо, оголодал, но напасть решился странно: захрюкал и, потешно подпрыгивая, двинулся к ним боком.
Морхольд покачал головой и достал свой тесак. Шагнул к зверю, угрожающе заворчавшему и, неуловимым движением, махнул мачете. Зверь потешно пискнул и ринулся в заросли низкого кустарника.
– От дурень… – Морхольд усмехнулся, если судить по голосу. – Что ты там спросила?
– Зачем остановились?
– Двигатель перегревается. Сейчас поедем. Заодно и проверял – что там наши преследователи. Пока не слышно…
Там, откуда они приехали, зарычало. К первому рыку тут же добавился второй. Морхольд выматерился и всучил «Печенег» Даше.
– Не вырони. Деру, милая моя, деру.
«Урал», на взгляд Даши совершенно не остывший, дернулся и загрохотал. Позади выросли две яркие точки, начав неумолимо приближаться. Двигатель мотоцикла, явно не отдохнув, работал неровно, глушитель ревел, теперь уже совершенно не пропуская никаких звуков.
– Надевай противогаз! – прокричал Морхольд. – Живо!
Сам он как-то незаметно уже натянул его на голову, пока не надевая маску. Дождался Дарью, и опустил ее на лицо. Мотоцикл тронулся, рванув с места все тем же бешеным козлом, подрагивая и кряхтя. Свет позади приближался.
Даша сидела в люльке, удерживая неудобный пулемет, и старалась не оглядываться. Там, на станции, неприятное чувство, когда чья-то липкая рука забралась к ней в голову, переросло в страх. В ощущение надвигающегося конца, которого, как ни старайся, не избежать. Минуту назад, когда странный и глупый зверь напугал ее, такого чувства она не ощущала.
Да, испугалась, да, взмокла от страха, но не так, как сейчас. Ничего, похожего на наглое прикосновение к ее мыслям, не было, зато вернулась неотвратимость.
А Морхольд, тем временем, совершенно не спешил разгонять «Урал» – даже едучи в первый раз, да еще так, Даша поняла это. Да, они ехали очень быстро, но не так, как недавно. Почему?
Мысли в ее голове мелькали одна за другой. Может сталкер просто-напросто решил остановиться и поторговаться за собственную жизнь? Возможно? Да, если понимает, что преследователи не стреляют только из боязни попасть в нее. И что тогда?
Ответа не было. Мотоцикл пер вперед, пару раз даже притормозив и объехав выбоины. Морхольд рулил, Даша думала, сзади приближались. Самой глупой мыслью, мелькнувшей в ее голове, оказалась мысль о противогазе.
Мелькнул покосившийся указатель, в свете она успела прочитать еле заметное «Мух…во», и они въехали в густой, похожий на сметану, туман. Правда, как ей показалось, сметана отсвечивала зеленым. Морхольд обернулся к ней и что-то прогудел через фильтр. Она не поняла, тогда сталкер отпустил руль и несколько раз сжал кулак, ткнув пальцем в приваренные ручки. Даша торопливо кивнула и вцепилась в них что было сил. И правильно сделала.
Зелень, густая и беспросветная, закончилась скоро. Когда туман остался позади, Морхольд рванул руль вбок, практически развернув «Урал» на одном колесе. Выпрыгнул, выхватив у нее пулемет и прицелившись в туман. Махнул ей, приказывая вылезать, что она и сделала. Морхольд отпихнул ее к обочине, заставив пригнуться. Даша села и обернулась, всматриваясь в туман. Мысли, только-только скакавшие галопом, успокоились.
Странно, но преследователи, висевшие на хвосте, пока не появились. Размытые пятна остановились далеко позади, виляя во все стороны. Туман начал редеть, но силуэты преследователей так и не стало видно. Загрохотал «Печенег», выплевывая очереди с трассирующими патронами. Одна фара вспыхнула, потухла. Вторая, перестав дергаться, замерла на месте. Морхольд добавил еще пару коротких очередей и замер, стащив противогаз. Даша сделала то же самое, прислушиваясь и вытирая мокрое лицо.
На чем за ними гнались, она не знала, но двигатель одной из машин работал не в пример лучше «ураловского». Даже сейчас, наверняка поврежденный пулями, он колотил ровно, лишь порой захлебываясь. Морхольд, прижавшись к земле, водил стволом пулемета.
– Эй, как тебя зовут? – проорал кто-то из-за начавшей таять зеленоватой завесы.
– Надо же… – удивился Морхольд. Выстрелил на звук, не забыв поинтересоваться: – А тебе какая хрен разница-то?
