Сыскари, естественно, догадывались о подоплёке изуверских убийств, но доказательств, подтверждающих догадки, собрать не могли: в этих местах круговая порука была крепка, а свидетели чётко знали, когда можно помогать «конторским», а когда нельзя ни под каким видом. К тому же Гек, верный себе, не пожалел усилий и денег, чтобы закамуфлировать бойню под наркоторговые разборки – здесь-то он и его люди были абсолютно чисты. Нашли и убийцу, опустившегося бомжа-наркомана, но нашли мёртвым (грязью ширнулся – тромб). У него в карманах обнаружили бумажник Бомбера и водительское удостоверение Монаха, а на штанах – следы крови (тоже не ахти как сложно, главное – жмурик удачно подвернулся). А в мусорном баке, в ста метрах оттуда, и топор с отпечатками его пальцев разыскали. Дело раскрыто – дело закрыто. Непонятно только – куда тела девались (на самом-то деле и это понятно), но у мёртвого не спросишь. А эти молодчики – в следующий раз попадутся, не все верёвочке виться…
Алик Слай, самый крутой парнишечка того квартала, корешок Монаха и Гуги Стопаря, публично поклялся отплатить «тем подонкам Ларея». Он имел хорошие родственные связи с авторитетными членами банды Дяди Ноела, территории которого отныне граничили с угодьями Гека. Но Гек не знал этого (а если бы и знал – какая разница) и послал группу – разделаться с крикливым Слаем. Старшим был Малыш, словно бы обретший крылья от успешно сданных экзаменов на звание «боевого», крепкого парня, не боящегося крови. С собою он взял ещё троих, все при автоматах.
Зашли по наводке на ночную дискотеку, не по-злому связав предварительно двоих мужичков-охранников, чтобы после к тем претензий не было, с балкончика нащупали Алика посреди танцплощадки и пошли к нему. Были в масках, автоматы у пояса на ремнях. Подошли, один выстрел в воздух – и все отхлынули, образовав круг. Малыш ощупал замершего Слая, вытащил у него из-за пояса под свитером девятимиллиметровую беретту и повернул к себе спиной, якобы для продолжения обыска. Все это время два парня фиксировали автоматами Слая, а один контролировал толпу – мало ли, безумец какой найдётся. Малыш дал знак парням – те отодвинулись, – дослал патрон в беретту, выстрелил Слаю в затылок и тут же дал ему пинка, как учили. Слай упал, и кровь из развороченного затылка запоздало выплеснулась павлиньим пером на зашарканную поверхность паркетного пола. На Малыша не попало ни капли. Дело было сделано, можно уходить…
Гуська кремировали, для урны с прахом купили место в колумбарии – отныне его ждало забвение: ни родственников, ни семьи – детдомовец… А смерть его как бы стала предвозвестницей лавины бед и неприятностей.
Родственники Слая – многочисленные дяди, братья, ещё черт те кто – не убоялись слухов о кровавых расправах банды Ларея. Разузнав телефон его штаб-квартиры, известный бандит Пятипалый, один из «лейтенантов» Дяди Ноела, нарвался на Втора Гнедого как раз в тот момент, когда рядом с ним находился Гек. Буквально через минуты, когда ещё телефонная трубка не остыла от его криков и угроз, Гек прихватил винтовочный обрез и Втора, лично помчался на попутках к источнику криков (супердорогая новинка – определитель номера – высветила телефон, с которого звонили, а по специальной телефонной книге разыскали адрес).
Гек решил никого не посылать, чтобы в горячке и наобум кто-нибудь не спорол косяка. Если же он сам ошибётся – сам и ответит за своё мальчишество. Втор же уверял, что знает звонившего в лицо, и был пристегнут для опознания. В заплёванной конторке был только Пятипалый с телохранителем, и Гек пришил его во мгновение ока. Телохранителя, прострелив плечо, пощадил, чтобы было кому рассказать о скоропостижности возмездия. Наглость Лареевых выродков (маски никого не обманули) захлестнула сердца людей Дяди Ноела страхом и дикой яростью: начиналась война…
А тут ещё пошли тревожные вести с допзоны, где некогда сидел Гек: один за другим там появлялись посланцы ржавых, принюхивались – скуржавых нет, порядки правильные, – а никакого Ларея знать они не знали и не хотели. Зона изрядно обновилась: старые сидельцы уходили на волю, реже на спецзоны, пополнение знало Ларея по легендам, малявам и греву – не мало, казалось бы, но ржавые – это закон и сила, стремно с ними спорить… До открытых конфликтов дело не доходило, но Гек физически ощущал, как тает его тамошнее влияние. Все, что он смог предпринять, – перебросить туда пару верных ребят из предвариловки «Пентагона»; оставалось надеяться, что у них достанет жёсткости и силы духа укрепить ситуацию… На самом «Пентагоне» Ушастого уже попытались подрезать во время прогулки – сообразили, что неспроста кучкуются недовольные…
На Гека было покушение почти удачное: из проезжавшего мотора высунули «Узи» и разрядили рожок, целясь именно в него. Им, гадам, видимо, глубокий пофиг, что дети играются, что шевельнись не так, и десятки посторонних людей очутятся под белыми простынками. Гек успел в тот раз нырнуть под автомобиль и сильно разбил колено – месяца полтора хромал… И нападавшие успешно скрылись, оставив на память о себе жидкие, противоречивые приметы… Впредь аккуратнее надо быть, раззявился…
Угораздило Гека вновь попасть на карандаш Службе: давно минуло три года после отсидки, теперь он был полностью восстановлен в куцых правах бабилонского гражданина и мог получить заграничный паспорт. Он и взялся получать его немедленно, поскольку давно пора было выручать деньги из Швейцарии. Но под самыми дурацкими предлогами департамент вдруг принялся тянуть и откладывать… Гек через две недели потерял терпение, выправил себе фальшивый паспорт гражданина Великобритании и нелегально посетил Европу, конкретно Цюрих. С деньгами управился легко – Малоун чётко проконсультировал, как официально и без потерь перебросить деньги в бабилонские банки, но и он же вызнал через свои каналы и доложил Геку, что им резко заинтересовались люди внутренней контрразведки. То же самое намекнул квартальный, а сеть жильцов-наблюдателей засекла новых жителей и посетителей в его квартале (конспиративная квартира обнаружилась). Теперь понятной стала волынка с загранпаспортом… Прокуратура – что ни день – повестка, допросы по самым диким делам, не имеющим к нему никакого отношения…
Двое из числа его людей попались на операциях с наркотиками – пришлось убить, в назидание другим, но нет гарантии, что и другие не соблазнятся крутануть разок-другой «марафет», во имя безумных барышей…
Да ещё и Красный, зараза такая, поросёнка подложил…
Гек с неделю как заметил за Красным несвойственную ему пришибленность и нежелание смотреть в глаза. Гек уже подумал было, что тот за его спиной в наркобизнес окунулся или с Конторой повязался, как все прояснилось самым неожиданным, но также нежелательным образом.
– Стивен, тут у меня такое дело… – Гек сидел в «Коготке», в углу, и пил чай на ночь глядя. Во втором часу ночи посетителей, кроме него и Фанта, взятого в шофёры взамен погибшего Гуська, не было, и заведение не закрывалось только для «своих», людей из Гековой команды. Но уж из-за них оно работало круглосуточно, только огромные окна закрыты были жалюзями от досужих глаз. Деликатно звякнул колокольчик у наружных дверей, кто-то вошёл в тамбур. Джеффри Ол, по прозвищу Фант, тотчас подскочил к стальной внутренней двери и поглядел в перископический глазок, чтобы не попасть под чужую свинцовую шутку: все в порядке, Красный пожаловал, второй человек после Гека в местных делах. Однако осмотрительный Фант обернулся к Геку, назвал Красного и по кивку открыл дверь.
