Выстрел разорвал тишину. Птицеголовый припал на одно колено, но тут же выпрямился, точно пружина, и метнулся в противоположную сторону.
Маятник крутит, сволочь!
Артем сам учился этой технике. В исполнении настоящего спеца она позволяет уходить от пули с легкостью, которой позавидовали бы мультяшные супермены. Попасть в человека, который двигается подобным образом, почти невозможно.
Особенно если стрелок стоит на месте.
Перебежав за соседний «огненный столп», Артем выстрелил еще раз, но снова промахнулся. Хуже было другое: он никак не мог понять, чего добивается Минер. Уходит? Маневрирует, выжидая момента, чтобы атаковать?
Третий выстрел почти достиг цели. Пуля звонко щелкнула по костяной маске, отскочила и покатилась по полу. Птицеголовый покачнулся, присел… Отлично! Не зря говорят об «останавливающем» действии пули. При наличии того же кевларового жилета пистолетная пуля вряд ли проделает в человеческом теле дыру, но все, что нужно, отобьет. Система защиты за пять тысяч лет должна была усовершенствоваться, но, судя по реакции Минера, мало ему не показалось.
— Что, нэверный, баишься встрэтить клинок Аллаха?
Маска приглушала голос, но Артем узнал бы его из тысячи. Даже если бы не было путешествия в недрах корабля, и ИАК не вернул бы ему память.
Отлично. Заговорил. Значит — связать его разговором… и не дать уйти. Не дать покинуть этот зал живым.
— А чего бояться? — крикнул Артем. — Двум смертям не бывать, одной не миновать.
— Твая смэрть не будэт легкой, нэверный, — прошипел Мехмед.
— До смерти еще дожить надо, — парировал Артем.
И едва успел перекатиться за ближайшую завесу. Взрыв-дротик брызнул ледяными искрами в двух шагах от того места, где он только что стоял.
— Ты в курсе, что твоих братьев-мусульман давно на свете нет? — крикнул Артем, поднимаясь на колени.
— Значыт, так угодно Аллаху.
— Что ему угодно?
— Чтоб я поднал в этом мирэ знамя ислама…
Бум!
Перекатываясь по полу, Артем старался не упускать из виду золотистую фигурку, скользящую среди завес и столбов. Он окликал врага, дразнил его, а в голове крутилась одна мысль: «Не задеть пламя. Ни в коем случае…»
— …И ты мне нэ помэшаешь!
Бум!
— Да хватит уж тебе! — крикнул Артем. — Уймись! Никто тебе жить не мешает!
Бум!
Противник разозлился. Нет, не вышел из себя — настоящие профи головы не теряют ни при каких обстоятельствах. Но сейчас Минеру важнее расправиться с наглецом, который посмел встать у него на пути, чем продолжать этим путем следовать — это Артем чувствовал кожей.
— Аллах нэ простит того, кто вступил на пут джихада… и свэрнул с этаго путы!
Бум! Бум!
Еще один дротик взорвался в паре метров справа. Мимо! Опять мимо!
Минер мазал, причем мазал безбожно. В отличие от «ниндзюков» на складе, от которых Артема спас только «родимчик». Либо террорюга не успел научиться обращению с непривычным оружием, либо…
Артем в кувырке ушел за соседнюю «огненную завесу», поближе к выходу из зала. Дротик прочертил в воздухе тусклую светящуюся дугу и разлетелся на плитах ледяными брызгами. Снова недолет…
Ясно! Эти декоративные элементы каким-то образом заставляют дротики отклоняться от заданной траектории. Очень хорошо. Ну что, Мехмед Каты, или как там тебя, поиграем в кошки-мышки?
Мышка бежала, хвостиком махнула… Главное, чтобы она не успела заскочить в намеченную норку.
— Вот оно как… — пробормотал себе под нос Артем. — Потому и маешься, что не за совесть дерешься, а за страх. Непрощенный…
Он припал на одно колено, прижал локоть к колену — для верности. За ближайшей переливчатой стеной качнулось золотое пятно… или это только показалось?
Показалось.
Следующий дротик прилетел из-за пары «колонн», что возвышались в десяти метрах слева. Минер снова промахнулся, но Артема лишь чудом не задело осколками. Он вскинул пистолет и выстрелил навскидку, почти не надеясь попасть, снова нажал на курок…
И услышал вместо выстрела звонкий щелчок, с которой затворная скоба ушла в заднее положение.
Патроны кончились. Все когда-то кончается, в том числе и патроны. Обойма, которую он вогнал в магазин еще на складе, была последней. Последней в этом мире. И угораздило же проклятого черепаха конфисковать «родимчика»!
Надежда оставалась лишь на одно: что запас взрыв-дротиков у Минера тоже не бесконечен. Что ни один не достигнет цели раньше, чем они закончатся.
А также, что этой сволочи не вшили в глаза какую-нибудь линзу ночного видения с оптическим наведением. Черт их знает, этих потомков, до каких технологий они дожили…
Бум! Бум! Бум! Он едва успевал уворачиваться. Минер сменил тактику: теперь он метал дротики парами, один за другим, пытаясь угадать движения своей юркой мишени.
И вдруг все прекратилось.
За полупрозрачным мерцанием ложного пламени Артем видел силуэт врага: Минер присел на корточки и не двигался. Закончились дротики? Или он что-то задумал?
Словно тусклая золотая вспышка рассекла темноту. В кувырке Мехмед преодолел разделяющее их расстояние и в следующий миг был на ногах.
Того, кто наблюдал ножевой бой исключительно на экране, в исполнении каскадеров, вид настоящей схватки не впечатлит. Зачастую выпады настолько быстры, что взгляд не успевает за ними проследить. А вот выполняя эффектные замахи, боец рискует раскрыться и пропустить меткий тычок в корпус или руку. К тому же на хорошего бойца производит впечатление вовсе не то, что приводит в восторг зрителя.
В течение той секунды, которую они стояли неподвижно, Артем оценил расклад. Минер явно свежее. У него позади не было стычки с «ниндзюками», ему не приходилось кувыркаться по металлическим обломкам, обдираясь в кровь о ржавый металл, не нужно было удирать по туннелям, таща на себе раненого. Он знал, куда идти, и ему не было необходимости на каждом углу совать руку в проклятый студень, который завязывает твою нервную систему морским узлом. Однако…
Да. Его преимущество — память. Он помнит, как дрался его враг в лаборатории. Он знает, что Минер будет стараться сократить дистанцию, чтобы «связать», «опутать» более крупного и тяжелого противника, помешать ему бить наотмашь. «Липкие ручки», черт бы их подрал…
Шаловливые ручонки, нет покоя мне от вас… Так и жди, что натворите вы каких-нибудь проказ…
За долю секунды глаз успевает заметить нечто главное, некую доминанту, а мозг — проанализировать увиденное и сделать вывод. За долю секунды, пока противник выпрямлялся перед атакой, Артем заметил по-боксерски сжатую правую руку бывшего террориста.
Раскрытая ладонь — это меч и щит винчуниста. Если такой опытный боец отказался от привычного оружия, это неспроста. Артем понял это, а рука сама скользнула к рукоятке ножа.
