Но долго терпеть их не пришлось. Королева приказала сопроводить сестер в ее покои сразу же после их прибытия.
— Сестры, — поприветствовала их Королева, — добро пожаловать.
— Это честь… — начала Люсинда.
— Для нас, — закончила Руби.
— Потеря мужа сказалась на тебе, — сказала Марта и, потянувшись, выдрала из шевелюры Королевы седой волос.
Королева поежилась. В любое другое время за подобное она бы навеки изгнала сестер из королевства, но сейчас ей было кое-что нужно, и она прекрасно понимала, что лишь они могли ей это дать.
— В последнюю нашу встречу… — начала Королева.
— На похоронах — печальный день, — о да, печально, очень печально, — закудахтали сестры.
— В последнюю нашу встречу, — повторила Королева, не обращая внимания на их манеры, — вы упомянули о моем зеркале.
На трех лицах одновременно появились одинаковые зловещие ухмылки.
— Волшебное зеркало, — сказала Люсинда.
— Окно в Иной мир, — добавила Руби.
— В котором заключена душа Зеркальщика, — продолжила Марта.
— Так вы знаете о нем, — уточнила Королева.
— Разумеется, мы знаем! Это мы…
— Его создали…
— Хотя и не мы его нагревали и украшали…
— Но именно мы заточили в него душу Зеркальщика…
— Не заточили! — вдруг возразила Люсинда. — Он сам отдал нам ее…
— А мы ее поймали в шелковую паутину, когда она покинула его тело и начала подниматься, подниматься…
— И именно мы забрали ее и заключили…
— В волшебное зеркало. Не забывайте, сестры…
— Он сам об этом просил. Он умолял…
— Он сам заложил свою душу.
И сестры противно захихикали.
Королева окинула их холодным взглядом.
— Я приказываю рассказать подробности. Что значит заложил свою душу?
И сестры поведали историю, впервые на памяти Королевы почти не разрывая предложений и не перескакивая с одной мысли на другую.
Они заговорили хором:
— Дело в том, что жена Зеркальщика очень хотела ребенка — больше всего на свете. Но она была бесплодна. А Зеркальщик не мог видеть ее несчастной, и мы, мы тоже не выносим, когда кто-то несчастен, поэтому мы позвали Зеркальщика и сказали, что за особую плату мы сможем сделать так, чтобы его жена понесла. Но цена была высока…
— Его душа, — закончила за них Королева.
Сестры согласно кивнули и продолжили.
— Она получила ребенка — и он тоже, но Зеркальщик оказался перед нами в неоплатном долгу…
Королеву захватили противоречивые эмоции. Она должна была возненавидеть сестер за то, что они сделали с ее отцом, но Королева сама так сильно презирала этого мужчину, что ощутила великое удовлетворение, узнав о таинственных путах, которыми сестры его сковали.
— Продолжайте, — потребовала Королева.
— С рождением ребенка наш договор вступил в силу, он получил желаемое — младенца. Мы же должны были получить его душу, как только она покинет свое смертное обиталище. Какая жалость и ирония, что твоя мать не выжила и не смогла оценить его жертву.
— Мы заключили душу Зеркальщика в зеркало и отправили зеркало твоему мужу, — сказала Люсинда.
— И организовали все так, чтобы он отдал его именно тебе, — закончила Руби.
— Ведь тебе, дорогая, было наверняка так тяжело остаться без обоих родителей, — усмехнувшись, добавила Марта.
— А теперь с волшебным зеркалом твой отец всегда рядом, — сказала Люсинда, тоже неприятно улыбнувшись.
— Я припоминаю, на похоронах вы говорили о зеркале. О моем отце. Что-то об усмирении духа, — произнесла Королева, которой было не по себе от всего этого разговора, и тревога с каждой секундой возрастала.
— Какие-то трудности? Зеркало с тобой не разговаривает? Ты не можешь дозваться до отца, дорогая? — спросили сестры, и от их привычки задавать один вопрос втроем у Королевы закружилась голова.
— Да, — ответила она. — Вы можете рассказать мне, как усмирить его дух?
Сестры захихикали.
— Уверена, что ты этого хочешь? — спросили они.
Королева кивнула.
— Знай, некоторые вещи, о которых он тебе расскажет…
— Могут тебя погубить.
— Скажите мне. Я приказываю, — повысила голос Королева.
Сестры подошли к зеркалу и, взявшись за руки и подняв сцепленные ладони над головами, произнесли нараспев:
Раб в зеркале волшебном,
Явись из тьмы глубин.
Не заглушить зов ветром.
Ответь нам в сей же миг!
Откуда ни возьмись в комнате закружил порыв холодного ветра, и шторы на окнах затрепыхались. В зеркале вспыхнуло пламя, а затем из закручивающегося пурпурного тумана явилось лицо. Но в этот раз что-то изменилось. Лицо Раба практически не выражало эмоций, и он выглядел куда покорнее обычного. Значит, они говорили правду? Их заклинание его усмирило?
— Что желаете знать, сестры?
Троица довольно захихикала.
— Отчего такое неуважение к своей новой хозяйке? — спросили сестры.
— Я не был добр к Ее Величеству, ибо, как вы и сами изволите знать, она никогда не призывала меня с помощью тех сил, которыми связали меня вы.
Сестры опять засмеялись.
— Можешь исчезнуть, Раб, — сказали они, и лицо в волшебном зеркале растворилось в пурпурном вихре.
— Вас устраивает сей принцип работы, Ваше Величество? — спросили сестры.
— Более чем, — улыбнувшись, ответила Королева. — Можете идти.
— Прежде чем ты отправишь нас восвояси… — произнесла Люсинда.
— Мы оставим тебе еще один дар… — продолжила Руби.
— Ты найдешь его в своем подземелье. Используй его… — сказала Марта.
— С умом, — закончила Руби.
Когда наступил вечер, а сестры покинули двор, Королева подошла к волшебному зеркалу, все еще усталая, но с затеплившейся в сердце надеждой на то, что теперь она узнает ответы на интересующие ее вопросы. Все ее мысли были о зеркале, так что она моментально выбросила из головы слова сестер о втором даре. Королева задумчиво уставилась в зеркальные дали, мысленно формулируя вопрос, затем произнесла по памяти заклинание призыва Раба.
— Что желаете знать, моя Королева? — спросил Раб.
— Я желаю знать, как мой муж. С ним все хорошо? Он среди богов или демонов?
— Я уже говорил вам, моя Королева, я не могу увидеть то, чего нельзя увидеть.
Королева обдумала его ответ. Надежда на то, что она наконец узнает о судьбе своего мужа после его смерти, разбилась вдребезги. В зеркале за лицом Раба она смутно видела собственное отражение. Но оно ужаснуло ее. Перед ней стояла та самая уродина, какой всю жизнь считал ее отец. За исключением известий о супруге, был лишь один вопрос, ответ на который мог придать ей сил.
