– Клаус, значит… – не удержалась Робин.
Мисс Варлоу мысленно поблагодарила деканат за короткие перемены. Би проводила Теней до кабинета алхимии.
– Не скрипи зубами, – виновато улыбнулась она на пороге. – Ты такая смешная, когда сердишься. Обещаю больше не подтрунивать.
– Надеюсь. – Эмьюз покосилась на Лют.
– А я не обещаю, – бросила та.
«Если Лют станеттак обижаться на каждую мелочь», – думала девочка, – «стоит серьезно поговорить с ней как можно раньше». Зная белую мышь, несложно оказалось докопаться до причины подобного поведения. Скорее всего, Фьюри накрыл очередной приступ ревности. Блондинка демонстративно отправилась на свое обычное место, оставив Эмьюз в полном одиночестве. Никого на всем последнем ряду.
В итоге, так было даже лучше: мисс Варлоу конспектировала с утрированным рвением. Сказывались уколы совести и покрывшиеся красными пятнами щеки.
– Не ерзай, Мэй. На первом занятии нам ничего потрогать не дадут, – зашипела на свою соседку девочка, сидевшая ярусом ниже.
– А когда дадут? – раздувая губы, спросила та.
– Невоспитанным дурочкам никогда, – отрезала она.
– Я больше не буду. – Шепот Мэй походил на писк.
– Естественно, не будешь! – Подслушивать неприлично, но девочки выглядели знакомыми. – Я сегодня же вечером отправлю письмо домой!
– Эйприл! – взмолилась несчастная. – Я правда не хотела. Я испортила учебник нечаянно.
– Учебники. – Эйприл повернулась к своей соседке, и мисс Варлоу тотчас узнала в ней одну из подружек Бри.
Эмьюз не успела выучить всех обитателей комнаты с пятиэтажными кроватями, которую Робин называла «Мышарием».
– Девочки, мне не слышно лектора, – осторожно вмешалась она.
– Прости, Эмьюз. Мы не заметили, что сзади кто-то есть, – приветливо отозвалась Эйприл.
Студентки притихли, но совесть мисс Варлоу немедленно ухватилась за новую оплошность. «Вот… они-то тебя запомнили, а ты!.. Нехорошо», – ворчал внутренний голос. – «Исправься сегодня же!».
Несколько отвлекшись, Эмьюз заметила, что в классе как-то подозрительно много свободных мест. Все ребята, которые остались, носили одинаковые нашивки.
«Это моя группа!», – вывод оказался странно радостным.
Если считать по головам, выходило двадцать человек ровно. Девочка хотела верить, что рано или поздно подружится со всеми.
Тем временем, плотный алхимик средних лет увлеченно вещал о важности своего предмета. «Вот интересно», – задумалась Эмьюз, – «хоть кто-нибудь скажет, что его дисциплина не имеет значения или никогда не пригодится? А раз уж все науки так нужны, зачем столько говорить об этом?».
Финальный удар колокола был встречен чуть ли не аплодисментами, хотя алхимия выглядела предметом крайне интересным. Одни только пузатые склянки и прозрачные плоские чашки тянули магнитом.
– До начала ужина десять минут. – Мэй перекинула сумку через плечо. – Всей группой идем. Ты с нами?
– Наверное. – Девочка с удивлением обнаружила, что сидевшая еще минуту назад на месте Лют будто в воздухе растворилась.
Приятно было почувствовать себя частью чего-то большего. Усталые студенты отовсюду стекались в холл, а из холла на улицу.
– Не опоздаем? – осторожно поинтересовалась Эмьюз.
– Нет, – отмахнулась Эйприл. – Я как староста еще во время обеда позаботилась о столиках к ужину для нас всех.
– Кто тебя выбрал? – Возможно, вопрос прозвучал несколько некорректно, зато в самую точку.
– Сама себя выбрала. – Девочка с серой внешностью прищурилась. – А ты что, тоже хочешь эту каторжную работу?
– Нет, – честно призналась мисс Варлоу. – Но если понадобится помощь…
– Все вы так, – мученически вздохнула Эйприл, старательно скрывая облегчение. – У меня уже есть одна «помощница». Пока достаточно.
Эмьюз краем глаза заметила, что совершенно незнакомые девчонки показывают пальцами в ее сторону и подозрительно хихикают. «Неужели следы чернил еще остались?», – с досадой подумала мисс Варлоу.
Голова просто звенела от злобного роя растревоженных мыслей. «Что я могла сделать Танглу такого? Куда подевалась Лют? Что такое Орин? Как и зачем он помогает мне? Почему одни люди грубые, а другие нет?», – каждый вопрос отзывался приглушенной тупой болью.
– Мерзость какая! – неожиданно взвизгнула Мэй.
– Где? – машинально уточнила Эмьюз.
– Вон там. – Девочка указала куда-то между домами. – Если я одна это вижу, значит, точно спятила. Если нет, то собака больше похожа на труп.
– Ничего там нет! – недовольно фыркнула Эйприл.
Еще до того, как глаза нашли горбатый костлявый силуэт зверя, в сердце юной Тени шевельнулась надежда. Именно она заставила попросить ребят идти вперед, не дожидаясь, пока Эмьюз завяжет так вовремя распустившиеся шнурки.
– Я догоню, – солгала девочка.
– Уверена, что не заблудишься? – участливо поинтересовалась самопровозглашенная староста.
– Было бы где… – отмахнулась мисс Варлоу.
Дождавшись, пока знакомые студенты скроются из виду, Эмьюз кошкой скользнула в проулок. Тяжело не привлекать к себе внимания, когда пытаешься незаметно просочиться туда, где тебе в принципе нечего делать, да еще и не имея опыта в подобных вещах. Воровато озираясь, девочка прокралась к месту, где несколько минут назад видела костлявый силуэт.
– Пеппер, – шепотом позвала она.
Черные каменные стены словно давили. Эмьюз заранее чувствовала себя глупо. О чем можно было разговаривать с собакой?!
– Пеппер, – на всякий случай повторила девочка, а в ответ услышала хриплое дыхание.
Облезлый пес, больше похожий на кучку мусора, поднялся на ноги. Выпуклые карие глаза внушали доверие.
– Где твой хозяин? – Мисс Варлоу сделала несколько шагов и попыталась погладить зверя по макушке, но тот ловко увернулся и ухватил девочку за рукав пиджака зубами. – Ты чего?
Пеппер неуклюже попятился и потянул Эмьюз за собой.
– Отпусти меня, я сама пойду.
Слова заставили собаку задуматься. В конце концов, пес разжал челюсти и приветливо затрусил лысым хвостом, переминаясь с лапы на лапу.
– Вперед, – приказала девочка.
А Пепперу того и надо было. Он поднял острую морду, точно хотел взвыть, – но вместо этого закашлялся.
Трудно вести себя естественно, когда рядом вышагивает существо, больше похожее на труп, хоть и дисциплинированный. Пес не смотрел по сторонам. Он целеустремленно вел Эмьюз к выходу на подвесной мост.
Свет под аркой не горел. В длинном проходе эхо, умножающее стук каблуков и царапанье собачьих когтей, звучало зловеще. Резкие очертания горгулий маячили впереди. Девочка взглянула на покрытую старыми шрамами и отвратительными язвами спину Пеппера. На какое-то время показалось, что сквозь кожу зверя пробиваются крошечные языки голубого пламени.
