– Корабль в готовности, сэр! – О том, что на посту пока один только Д’Амико, Анри решил дипломатично умолчать.
К счастью, Манн не стал придираться, видимо удовлетворившись докладом. Даже не дослушав, он буркнул:
– Добро, – и подлетел к консоли связиста: – Сагатимори, подготовь все для конференц-связи с эскадрой.
– Все готово, капитан, – тут же отбарабанил связист. – Использована лазерная связь на минимальной мощности, эскадра и такшипы в сети. Характеристики соединения…
– Характеристики соединения опустим, – отрезал Манн. – Не до того сейчас, готов – и ладно.
В БИЦ ввалилась группа офицеров и, встревоженно переглядываясь, быстро расселась за свои пульты. Да, все знали, что скоро наступит их черед. С тех пор как менее десяти часов назад аспайры расстреляли мониторы и разнесли «Скапа Флоу», у экипажа в душе бурлил дикий коктейль из страха и злобы. И вот теперь настала их очередь!
С трудом прервав поток нехороших мыслей, Анри вызвал на экран текущую обстановку в системе и негромко присвистнул. Теперь становилась понятной ярко выраженная нервозность Манна. Было от чего.
К Юпитеру шел настоящий конвой. Нет, конечно, никто не надеялся, что аспайры отправят свои заправщики без прикрытия. Но никто не ожидал, что на прикрытие четырех кораблей-заправщиков отправят пять крупных судов. Одно из которых давало характерную засветку «линкора». Этот трезубец стал печальным символом разгрома у Каштуры-2. Да и у Ганимеда, пожалуй, тоже. Четыре других отметки компьютер распознать не смог, обозначив каждую надписью «линейный крейсер» под вопросом. Анри затребовал их характеристики и, вчитавшись в скупые строчки, едва сдержал ругательство. Каждый из «линейных крейсеров» выглядел на радаре несколько иначе, чем «трезубец», и был вдвое больше его по массе.
– Быстрее рассаживаемся! – вернул его в реальность раздраженный крик Манна. – Сейчас все до всех доведут!
Наконец сигналы готовности зажглись возле отметок всех боевых частей.
– Запрос на установление конференц-связи с «Котлина», сэр.
– Добро. Бейли, выведи картинку на большой экран и организуй трансляцию по всем отсекам.
– Сделаю, кэп, – не проявил энтузиазма сисадмин. Иногда его лень и безразличие к окружающим событиям ставила Анри в тупик. Даже сейчас администратор фрегата не проявил ни капли волнения, лишь легкое недовольство от внепланового пробуждения и полученного задания. Прошептав неразборчивое ругательство, Бейли скрылся в сумраке своей ниши, откуда почти сразу донеслись щелчки нажимаемых клавиш.
Передняя стена рубки мигнула и словно растаяла, открыв вид на боевые информационные центры «Котлина» и «Виконта». На сей раз визуальным разделителем двух изображений Бейли выбрал отлично прорисованную деревянную раму, что окончательно сделало экран похожим на открытое окно. Для обитателей резервного командного центра изображение выглядело так, словно они смотрели на него из-за спин сидящих в БИЦ.
Оливер Перри, занимавший почти треть своего окна, развернулся и устало прищурился:
– «Церам», здесь «Котлин», как слышите?
– Как видишь, слышим, Оливер, – отмахнулся Манн. Анри не без основания полагал, что более старшему Манну претило подчиняться этому суетливому выскочке, но традиция, когда лидерство в эскадре однотипных судов принимает судно-основатель, исчислялась несколькими сотнями лет, уходя своими корнями в века раннего освоения Солнечной системы. А потому возмущение несправедливостью назначения прорывалось у Манна лишь в виде редких выходок подобно этой. К тому, чтобы мериться выслугой лет, ситуация не располагала.
Перри склонился над своей консолью, и камера послушно сдала назад. Теперь в кадр попали и остальные офицеры БИЦ «Котлина». Точно так же замершие в напряженном ожидании, как и соседи Анри. Большинство из них уже ознакомились с полученными от «Яббера» и «Оскара» данными, и теперь молча переваривали увиденное. Анри же смотрел на командира их маленькой эскадры и пытался отыскать на его утомленном лице признаки страха. Искал и не находил. Лицо капитана второго ранга Перри выражало все что угодно, кроме страха. Усталость, раздражение, даже предвкушение предстоящего. Так, словно Перри жаждал бросить вызов смертоносному врагу. Бросить вызов и прославиться. Бросить вызов и показать этим чертовым аспайрам, каково бывает связываться с людьми!
– Аспайры прекратили разгон! – прервал его мысли голос с «Котлина».
Перри моментально напрягся.
– Скорость?
– Разогнались до девяносто двух в секунду, сэр.
– Значит, часа через три выйдут на круговую орбиту, – подсчитал Перри. – Недолго осталось. Какие мысли, господа капитаны?
Манн промолчал, а Роум развел руками:
– Пока никаких.
– Что ж, подождем, пока подойдут поближе. Всем оставаться на связи.
Отстегнувшись, Анри легонько оттолкнулся пальцами от подлокотников и, воспарив над креслом, кашлянул, привлекая к себе внимание.
– Всем оправиться! Нас ждет многочасовое ускорение, так что советую облегчиться!
Офицеры встретили совет без единой шуточки. При четырех гравах тяжело даже дышать, не говоря уж о том, чтобы доползти до гальюна. А разгоняться им предстояло долго, около десяти часов. Десять часов полной тяги! Никогда еще Анри не случалось так долго находиться при четырехкратной перегрузке. Он знал, что выдержит, но боялся даже думать о том, какие при этом его ждут ощущения.
Его передернуло, и Анри осторожно огляделся – не заметил ли кто его слабости. Но офицеры вокруг были заняты своими переживаниями, им не было никакого дела до изменившегося на миг выражения лица старпома. Они торопились занять очередь в санитарный блок. Прикинув, сколько им потребуется времени, Анри накинул еще десять минут и, придав голосу суровости, прикрикнул:
– На все у вас двадцать минут!
Сам он сегодня не завтракал и потому не испытывал ни малейших позывов посетить гальюн. Опытный космонавт никогда не станет есть перед длительным разгоном. Но, судя по количеству занявших очередь офицеров, опытных космонавтов в РКЦ оказалось немного. Большинство из них, если судить по личным делам, попали на борт «Церама» прямиком с выпускного бала Академии ВКФ.
Услышав легкий шелест, Анри одним толчком развернулся и улыбнулся подлетевшему приятелю. Рядом завис Фаррел, разглядывая толпящихся возле санитарного блока с выражением такой тоски, что Анри, преисполнившись сочувствия, постарался отвлечь приятеля от черных мыслей:
– Похоже, они не только плотно позавтракали, но еще и поужинали. Нелегко им придется.
– Десять часов разгона, сэр, – безо всякого выражения произнес Фаррел. – Нас самих можно будет с кресел совком сметать!
Главный инженер пожал плечами и, извернувшись в воздухе, оттолкнулся от кресла, направляясь к шкафчикам со скафандрами. Секунду подумав, Анри полетел вслед за ним. Возле шкафчиков Фаррел раскинул руки, притормаживая сопротивлением воздуха, и перевернувшись в воздухе, финишировал, приняв инерцию на ноги. Анри повторил его маневр, прилипнув ботинками к магнитному пластику переборки.
