Воин и стрелок даже не шевельнулись. Оба крепко спали. Стас хотел разбудить товарищей, но маг удержал его:
– Не надо. Пусть отдыхают. Поедят потом, на ходу. Они быстро съели хлеб, слизали с ладоней крошки, жадно посмотрели на оставшиеся куски.
– Попить, бы, – сказал Стас, уже жалея о том, что солил хлеб.
– Попить? – переспросил маг. – Это как раз несложно… – Он сложил ладони ковшиком, прикрыл глаза, сжал губы. Напрягся. Через несколько секунд на его руках проступили мелкие капли. Повеял прохладный ветерок, закружил искрящиеся невесомые пылинки.
– Пей! – сказал маг, протягивая ладони, роняющие на пол тяжелые капли. Стас поморщился:
– Это что – пот? Маг усмехнулся:
– Это роса. Пей.
Стас колебался недолго. Переборов отвращение, припал к холодным ладоням мага, попробовал. Оторвался. Потом в два глотка допил остатки.
– Ладно, хватит. Спасибо.
– Не за что. – Маг снова наполнил ладони водой, утолил жажду, спросил: – Ты знаешь, что вода всегда есть в воздухе?
– Знаю, – ответил Стас. – А ты знаешь, что на грязных руках полно всякой заразы? Маг вновь усмехнулся:
– Знаю.
Стас убрал остатки хлеба в пакет, сунул в рюкзак. Снова взялся за бумаги.
– Что ты делаешь? – поинтересовался Хурхас.
– Есть у меня одна мысль.
– Какая?
– Как оторваться от Назлуха.
– Интересно. И как же?
– Надо уйти в Портал. А выйти через другой. Далеко в стороне.
– Для этого надо знать, когда Порталы будут открыты И какие именно.
– Да. Этим-то я сейчас и занимаюсь. Хурхас с интересом посмотрел на Стаса.
– Ты действительно разбираешься в этом?
– Рудгер кое-что мне объяснил. Плохо то, что я так и не научился читать на его языке. Почерк у него – ужас какой-то. Но некоторые надписи я перевел и скопировал.
– Зачем тебе это надо?
– Хочу остановить Рой.
– Зачем?
– Чтобы потом вернуться домой.
– Понятно… – Маг помолчал. Стас, увлекшись, шуршал бумагами, просматривал свои записи, записи Рудгера, сосредоточенно хмуря брови, изучал таблицы и графики.
– Ты хочешь, чтобы я его остановил? – спросил Хурхас.
– Что? – Стас поднял голову.
– Ты хочешь, чтобы я остановил Рой?
– Да. Я стараюсь помочь тебе в этом.
– Но зачем это мне? Я уже примирился с поражением.
– Как? – удивился Стас. – Я полагал…
– Впрочем… – задумчиво протянул Хурхас. – Если Назлух не будет мне мешать, может, я и решусь… вновь…
– Ты должен, – с нажимом сказал Стас и опять зарылся в бумаги.
– Должен… – пробормотал Хурхас, сонно зевая. – Должен… Может быть, ты и прав…
И вдруг маг вскочил, замер напряженно, куда-то таращась.
– Что? – спросил Стас, встревоженно озираясь.
– Тихо! – отмахнулся Хурхас.
Осыпались последние пылинки, померк свет.
– Это ты, Хурхас? – раздался низкий густой голос, похожий на далекие раскаты грома.
“… ты… Хурхас?…” – многократно повторило вопрос эхо.
Стас закрутил головой, пытаясь понять, кто говорит и откуда.
– Да, – негромко сказал маг. – Это я.
– Кто с тобой?
– Люди.
– Люди?
Из полумрака выступили длинные тени, остановились в нескольких шагах от Стаса.
– Ты привел в Мавзолей людей? – прогрохотало по подземелью.
– Да. – Наверху Назлух.
– Я знаю. Я прячусь от него.
– И люди?
– И они тоже.
– Вы должны уйти.
– Мы уйдем.
– Сейчас же!
– Нет! Нам надо еще немного времени…
– Ты споришь со мной?
– Нет, Регенор, я не спорю с тобой.
– Тогда немедленно уходи.
– Нет! – Короткое слово ударило в потолок, лопнуло, рассыпалось звоном.
– Что ж… – Регенор вздохнул. Долгая напряженная пауза повисла в тишине. – Твое упрямство лишь подтверждает, что ты не зря был изгнан.
– Я ушел сам!
– Пусть так… Кто эти люди?
– Мои товарищи.
– Товарищи? – В грохочущем голосе звучало издевательство.
– Да. Мои товарищи. Два воина и бард… А кого ты привел в Мавзолей?
– Твоего учителя, Хурхас.
– Дортимира?
– Его.
Хурхас невольно сделал шаг вперед. Спросил тихо:
– Когда он умер?
– Два месяца назад.
– Я хочу стоять рядом с ним.
– Ты не можешь. Твое место занято.
– Да… – Хурхас поник. Потом встрепенулся, резко повернулся к Стасу, попросил:
– Сыграй! Сыграй так, чтобы… – Маг сжал кулаки, стиснул зубы. – Сыграй!…
Стас прижал к себе гитарный футляр.
Воздух вокруг налился теплым светом. Тени шевельнулись. Стас посмотрел на них и уже не мог отвести глаз. Четыре высоких мага – худые, седые, длиннорукие, глаза светятся изнутри – окружили пятого. А этот пятый…
Дортимир
…мертв вот уже два месяца. Его глаза провалились внутрь черепа, остатки всклокоченных сивых волос напоминают грязную паклю, плоть слезла с фаланг пальцев, обнажив узловатые желтые кости.
Зомби!
Они не несли мертвеца, не везли. Они превратили его в зомби, подвесили на нити Силы, словно марионетку, и заставляли передвигать ноги.
Мертвец сам шел на кладбище!…
Стаса передернуло. Он опустил глаза.
– Играй! – приказал Хурхас.
И Стас послушался, достал гитару, быстро перестроил ее, чуть касаясь струн, и заиграл.
Заиграл Шопена.
Высохшая марионетка, качнувшись, шагнула вперед. Сосредоточенные маги размеренно двигали руками, шевелили пальцами, сопровождая движения мертвеца. Что-то бормотал Хурхас. Беззаботно сопели Джош и Легорн.
Стас играл Шопена.
Мертвец шагнул на ступеньку алтаря, покачнулся – тотчас, выравнивая его, один из магов резко дернул рукой и поднялся на следующую ступень. И еще на одну… Преодолев пять невысоких ступеней, зомби опустился на каменную плиту. Ударившись затылком, опрокинулся на спину. Сложил руки на впалом животе.
Стас сбился, накрыл струны ладонью, заглушил звук.
