— Видали? — спросил я, кивнув в сторону уходящих.
— А что? — всполошились друзья.
— Все уходят восвояси, а мы идем дальше сами, — пояснил я ситуацию.
— Как все? — всполошился первым Юрка и закричал: — Бруно, ко мне!
И вправду радостный Бруно немедленно примчался неизвестно откуда.
— А ты говоришь — все. Бруно меня не бросит! — Юрка, сияя от счастья, стал теребить собаку за холку и щекотать ему за ухом.
— Ну, Бруно. А вот остальные ушли. И даже не попрощались. И вообще Тимур сказал, что дальше мы пойдем только с ним. Потому что местные могут нам устроить кровавую баню, и не надо подставлять ни зомби, ни всех остальных.
Мы с пацанами поболтали еще немного, но мне очень захотелось спать, и я пошел в дом. Там Тимур сидел за столом и чистил автомат.
— Я спать буду, да?
— Давай, тебе надо сил набираться, — ответил Тимур, даже не глянув на меня.
Ночью мне приснилось, что я играю в четырехмерные шахматы с Ыду. А Тимур ловит во дворе зайца. Заяц был оранжевого цвета, он отбегал от Тимура на некоторое расстояние, садился на траву и пытался зажечь об ухо спичку. У него почти получалось, но тут его настигал Тимур, и зайцу приходилось опять убегать. Вот же бред какой-то.
Проснулся я от того, что Юрка теребил меня за плечо.
— Что, я проспал? — всполошился я.
— Нет, ты выйди во двор, глянь, что делается! — Юркино лицо просто расплывалось от радостной улыбки.
Было утро, не раннее, а как раз самое приятное, когда еще не жарко, и только подсыхает роса на траве, и солнце на ней играет, как на драгоценных камнях. А во дворе стояли все наши. Зомби, кровососы, Полтергейст и впереди — Ыду с бюрером, как самые маленькие.
Ыду увидел меня и загугукал, как всегда делал, когда радовался. Он подошел к нам, взял меня и Толика за руки и повел нас ко всем. Юрку он бы тоже взял, но рук не хватило, и Ыду просто следил, чтобы Юрка тоже шел. А толпа зомби расступилась, и мы увидели, что они нам устроили сюрприз. На большом куске брезента, расстеленном на траве, лежала куча всяких предметов. По тому, как некоторые из предметов мерцали, я сразу догадался, что это артефакты.
— Тимур! — позвал я, потому что ничего в этом не понимал. Тимур пришел сразу же — он возился с чем-то в сарае.
— О, это откуда? Друзья ваши притащили? Ну-ка…
Он долго рассматривал артефакты, перебирал их, раскладывал и смотрел на свет.
— Я так понимаю, это вам, ребята, на память от ваших друзей. Одно могу сказать, если это продать, то вам до конца своей жизни и на жвачки, и на Канары хватит. Королевский подарок.
Мы вышли через час. Тимур накрепко запер дом. Мы попрощались со всеми. Ыду разревелся, и один из кровососов взял его на руки, чтобы успокоить. Бюрер долго сопел, потом сунул мне в руки кожаный мешочек. Там он хранил свои шахматы. А зомби построились и прошли мимо парадным шагом. У них даже получилось спеть песню. Ну, такую, на свой манер. Когда мы шли прочь от дома Тимура, я все время оглядывался. Со двора нам махали руками и конечностями наши друзья. Наверное, самые надежные друзья, которые были у меня в жизни.
Тимур не разрешил нам брать никакого оружия, кроме ножей. Он выдал их нам, сказав, что это он сам ковал. Ножи были большие и красивые. Их мы повесили на пояс. Оружие было только у Тимура. Он взял автомат Калашникова, тот самый, который чистил. Ну и еще у него был пистолет в кобуре и такой же нож, как у нас. Рюкзак у Тимура был странный, вроде и большой, но он туда мало чего положил, поэтому его вещмешок выглядел пустым. Кроме артефактов, которые мы разделили поровну на три рюкзака, мы взяли немного еды. Палатку, спальники, пенки оставили. Тимур сказал, что, во-первых, мы сегодня же доберемся до цели, а во-вторых, если надо будет, он знает, где можно переночевать под крышей.
Шли мы уже совсем не так легко и беззаботно, как тогда, когда с нами были жители Зоны. Тимур время от времени бросал гайки, к которым он привязывал куски бинта. Иногда осторожно обходил места, которые ему не нравились, а иногда стоял, дав нам знак не шевелиться, и долго выжидал чего-то. И я впервые, наверное, за все время, пока был в Зоне, вдруг понял, насколько опасно тут ходить.
Тимур, когда находил аномалию, объяснял нам, что это такое. Рассказал про «электру», которая могла бы убить любого разрядом электричества. Про страшную «жарку», которая могла нас всех просто испарить в доли секунды. Про «холодец», после которого нам бы мало не показалось. А мы прошли всю Зону, и наши друзья не дали нам не то что попасть в эти страшные ловушки, а вообще их заметить. Все-таки Зона для них не страшная аномальная зона, а родина, это мы здесь чужие. И это от нас здесь вред, а не от них. Но кто мне поверит? Ничего, я вырасту и вернусь сюда. Я постараюсь, чтобы люди поняли, что они не цари природы, а просто жители.
Сначала дорога шла по широкой тропинке через лес, потом тропинка перешла в проселочную дорогу, и наконец мы вышли на разбитое шоссе. Я заметил, что Тимур вздохнул с облегчением.
— А ведь вы должны знать тут каждый уголок, почему же надо все время проверять дорогу? — не выдержал и спросил я.
— А почему тут всегда была осень, а с вашим приходом настало лето? — ответил он вопросом на вопрос.
— Ну… — Я не знал, что ответить. — Зоне захотелось, и все.
— А ты всегда можешь предугадать, что Зоне захочется?
— Но ведь так же нельзя, все время бояться?
— Мальчик мой, кто тебе сказал, что я боюсь? Ты знаешь, даже в обычном мире жизнь бывает намного сложнее, чем здесь. Но там не бросишь гайку, проверяя свой путь.
— Это да, — сказал я и вздохнул.
Но все-таки я бы не сказал, что жизнь там, за Зоной, сложнее, чем здесь. Когда я бывал в гостях у бабушки, все было просто и понятно.
Глава двадцать шестая
Пыхтит паровозик,
Гудит паровозик,
Покоя нет никому.
Устал паровозик,
Уснул паровозик,
Четыре годочка ему.
А. Седугин
Незаметно чувствовалось, что мы приближаемся к городу. Все чаще вдоль дороги валялись сгнившие остовы всякой техники, то тут, то там попадались полуразрушенные домики с почерневшими деревянными стенами. Иногда дорогу перебегали кабаны или слепые собаки. Но на нас они не обращали никакого внимания. То ли знали, что нас не надо трогать, то ли просто мы им были неинтересны. От летнего солнца становилось уже жарко, и запахи мертвых домов, хвойного леса и горячего бетона наполняли воздух. Шли мы молча, потому что Тимур несколько раз резко обрывал нашу болтовню, мы мешали ему сосредоточиться на дороге.
— Надо нам сначала к Сидоровичу. — Тимур остановился на развилке. — Так что пойдем к нему, тут его лежка недалеко. Сегодня должен быть на месте.
