На левом экране мы увидели картинку с видеокамеры. Она показывала темное помещение, разделенное пополам решеткой из толстых стержней. Что находилось за решеткой, видно не было, там не хватало света. Справа на экране была тоже схема. На схеме — человек. Ну, не совсем человек, а нарисованный человеческий силуэт. И к разным частям этого силуэта тянулись линии. Около некоторых линий были нарисованы стрелочки, как будто направление сигнала.
Я догадался, что это что-то вроде медицинского компьютера. Наверное, где-то в глубине подвала лежал больной, и за его состоянием следили приборы. Никогда не думал, что тут под землей можно обнаружить госпиталь. Но в Зоне все возможно.
Тут Бэрик учудил. Он взял «мышку», навел курсор на один из блоков на центральной схеме и кликнул. На месте квадратика выскочило меню. Я не успел даже и слова сказать, а Бэрик нажал в меню «пуск».
Один из приборов, которые стояли на стойках, неожиданно пискнул. Мы оглянулись — это подал голос ничем не приметный ящичек с лампочками на панели. А на правом экране картинка вдруг ожила. Направления стрелок возле некоторых линий изменились. И вдруг из динамиков компьютера раздался страшный вопль. На левом экране к решетке вылетела фигура, опутанная проводами. Туловище и голова были еще скрыты в темноте клетки, но руки вцепились в решетку и стали ее трясти. Решетка тряслась так сильно, что даже камера, которая все это показывала, зашаталась.
— Ты что делаешь! — заорал я на Бэрика.
— Да ты только посмотри, кто это! — Толик ткнул пальцем в левый экран.
Заключенный прижался всем телом к решетке. Это был кровосос.
— Здесь над ними опыты делают? — тихо спросил Юрка, ошарашенный увиденным.
— Вот сволочи. А я подумал — госпиталь. — Мне тоже было не по себе. — Надо это остановить!
— Сейчас, — сказал Толик и, уже не стесняясь, стал водить «мышкой» по схеме.
— Да ты сейчас опять как клацнешь где попало и вообще его убьешь! — Юрка схватил Бэрика за рукав.
— Не бойся, я осторожно! — Бэрик смотрел на монитор, закусив от напряжения губу.
Сначала у него ничего не получилось. После очередного нажатия на меню картинка на левом мониторе поменялась. Теперь там было изображение десятка камер и всюду клетки, разные — и большие, и маленькие, — в каждой сидели обитатели Зоны, опутанные проводами и шлангами.
— О! Вот это! — обрадовался Толик.
Очередной квадратик схемы открыл меню, где можно было на выбор «подсоединить», «отсоединить», «отсоединить все», «закрыть» и «открыть».
Бэрик не стал долго думать и тиснул «отсоединить все», а потом «открыть». Мы увидели, как с некоторой задержкой решетки поползли вверх, и из клеток ринулись пленные. Где-то в глубине подземелья взвыла сирена.
— По-моему, надо тикать, — почти по слогам произнес Бэрик.
Но тут в комнату ворвался человек и заорал:
— Марат Самойлович, у нас… — И остолбенел. — Вы откуда взялись?
— Открылся люк, и мы вошли, — спокойно объяснил я.
— Да это я открыл! Я был уверен, что это Марат пришел, я его ждал! Это вы натворили?! — Вошедший уставился на Толика, который все еще держал рукой «мышку».
Человек этот был явно из ученых — белый халат, очки, блуждающий взгляд и немытые растрепанные волосы. Не люблю я таких вот неопрятных и потерявших человеческий облик за своей работой.
— Надо срочно эвакуироваться, вы тут такого натворили… — У человека в халате от страха заметно дрожали руки.
— Это вы натворили! — прервал я его. — Вы же над кровососами издевались! А они же тоже почти люди. Они хорошие.
— Не тебе, щенок, учить меня, кандидата биологических наук, что делать с биообразцами! — заорал ученый. — Да я вас всех посажу!
Куда он нас посадит, кандидат сказать не успел. И я не успел спросить, потому что в помещение ворвался кровосос, молниеносным движением схватил ученого одной рукой поперек груди, а второй за подбородок. Он легонько двинул руками, и шея человека гадко хрустнула. Тот рухнул мешком, очки отлетели в сторону, а кровосос глянул на нас и выбежал прочь. Я подумал, что и здесь мы ничего не узнаем про Стрелка. Да и ребята это поняли.
Мы быстренько пробежали по коридорам подземелья к ступенькам. Мчались мы изо всех сил, было очень тяжело, а вдогонку нам летели вопли, звуки беспорядочной стрельбы и рев мутантов. Я думаю, справедливость в этом подземелье восстановилась очень быстро. А возле лестницы уже толпились бывшие пленники этой подземной лаборатории. Тут было несколько кровососов, какие-то странные создания, передвигавшиеся на четвереньках, хоть и похожие на людей. Они все собрались у лестницы и смотрели наверх, где в вышине было видно закрытый люк.
— Они же не могут отсюда выйти! — догадался Юрка.
— Не могут, а мы можем? Как выбираться будем? — спросил я.
— Я знаю! — ответил Бэрик. — Обождите!
Он побежал по коридору в ту комнату, где был компьютер. Через мгновение после того, как Толик нырнул в лабораторию, люк вверху сдвинулся в сторону. Пленные ринулись на волю.
— Ты что, так быстро на компьютере нашел, как открыть входной люк? — спросил я Толика, когда он вернулся.
— Конечно, я вообще любой комп могу взломать за пятнадцать секунд, — гордо сообщил Бэрик.
— Но ты там и пяти секунд не был! — воскликнул Юрка.
— Да ладно, пацаны, — засмеялся Бэрик. — Там у двери висела трубка телефонная. Ну, домофон обычный.
Юрка показал Боровику кулак, и мы побежали по ступенькам наверх.
Глава шестнадцатая
«В подводной лодке»
За окном сегодня сыро,
Словно спальня под водой.
А в окне — кусочек сыра —
Это месяц молодой.
Дождик ласковый и кроткий,
Потому что он ночной.
Я сижу в подводной лодке —
Наслаждаюсь тишиной.
Кап-кап-кап, простые звуки,
Тихий шум по мостовой.
Я шепчу: «Задраить люки!»,
Накрываюсь с головой.
Форма — теплая пижама —
Капитану греет грудь.
Все. Спокойной ночи, мама,
А точнее: «В добрый путь!»
Юлия Лесная
Мы шли быстро, как только могли, уж очень противно было на душе после визита в Саркофаг. А вдруг туда придут какие-нибудь спасатели и узнают, что мы во всем виноваты? Хотя мне кажется, что во всем, что здесь, в Зоне, с нами происходит, виноваты не только мы. И зомби почти бежали, похоже, им тоже хотелось поскорее отсюда убраться.
Дорога была сегодня совсем плохая. Когда-то давно по ней ездили грузовики и легковушки, а теперь сквозь потрескавшийся бетон лезла трава и тонкие нитки вьюнка с белыми колокольчиками. И хотя на карте эта дорога была обозначена как нормальное широкое шоссе, она постепенно исчезала, скрывалась под зеленью и ползучими растениями. Мы не заметили, как нас окружил мрачный и влажный лиственный лес. Исчез ставший привычным запах хвои, на смену ему пришел дурманящий цветочный аромат. Зашелестела листва, резко вскрикивали птицы, прячущиеся в густых кронах. Вьюнки, обивающие стволы, постепенно сменились толстыми лианами, и кое-где на деревьях среди мха расцветали яркие, нездешние цветы. Мох, застилавший сначала землю, а потом перебравшийся на стволы деревьев, теперь свисал с веток лохмотьями, придавая лесу неопрятный, оборванный вид. Мы притихли, не понимая, где находимся.
