— А волков тут нет? — поинтересовалась Лилит, рассматривающая проплывающие мимо заросли.
— Только оборотни, — ответил Малыш. — Оборотни и вампиры охотятся здесь на красивых девушек-снайперов, подлавливая их в тот момент, когда они лишены своих пушек.
— Ты не одолжишь мне свой пистолет с душой? — шутливо поинтересовалась Лилит. — Надеюсь, в таком красивом пистолете пули тоже серебром покрыты.
— Когда в меня стреляли, я не успел разглядеть, — печально ответил Майкл. — Но мы можем спросить у его бывшего владельца.
«Форд» замер у бокового выхода в здание. Как будто дожидаясь за дверью, на улицу вышел Франкенштейн.
— Доброй ночи, — поздоровался Айвэн Лунгст, который совершенно не догадывался, какой позывной дали ему за глаза. Да и переговорного устройства у него с собой все равно не было.
Малыш выпрыгнул из автобуса, подхватывая на плечо заботливо поданного товарищами связанного пленника.
— Доброй ночи, Айвэн, — ответил он, пожимая протянутую руку. — Вот тот самый человек, про которого мы с вами в прошлый раз говорили.
— Прошу вас, — пригласил Лунгст, указывая ладонью на распахнутую дверь. — Хоть клиника и является моей собственностью, но скоро утро, а значит, на ее территории появится обслуживающий и медицинский персонал. Нам не нужны лишние свидетели и подозрения.
— Мы подождем тебя здесь, — предложил молчавший всю дорогу Упырь.
— Хорошо, — кивнул Малыш и шагнул вслед за показывающим дорогу Лунгстом.
— Вы уверены, что хотите такой судьбы для этого человека? — продолжая путь по коридорам, поинтересовался Айвэн. — У вас еще есть шанс отказаться, вывезти его за город и пристрелить как собаку.
Прежде чем ответить, Малыш ненадолго задумался. Впрочем, думал об этом он почти постоянно, с того момента, как Ралф посвятил его в детали предлагаемых в их плане изменений и рассказал о судьбе того маньяка, который убил жену и дочь Лунгста.
Маньяк оказался не просто убийцей, но и насильником. Поэтому нетрудно было представить те эмоции, которые в тот момент переполняли психиатра. И эти эмоции пробили себе русло, устремляя Айвэна к новой цели, наполняя его жаждой свершить справедливое возмездие. Суд долго рассматривал это жуткое дело, но из-за результатов проведенной психиатрической экспертизы, к неудовольствию слушателей и присяжных, вынужден был заменить приговор принудительным лечением в психиатрической клинике. Маньяка направили в федеральную психиатрическую клинику Северной Африки. А всего через пару лет он бесследно исчез. Впрочем, никто особо и не занимался его поисками. По непонятным причинам, полицейские не проявляли особого рвения, а все заинтересованные в розыске убийцы люди дружно молчали.
И вот сейчас Малыш в который уже раз подумал, заслуживает ли дон Лагар того, чтобы отдать его в руки Франкенштейна? Скорее всего, умный и еще достаточно молодой, судя по сопротивлению — довольно смелый... Перед глазами Майкла промелькнули лица из его прошлой жизни. Санчес. Парк. Крыса Рик, к смерти которого дон Лагар тоже имел косвенное отношение. Кэт, страшно умершая по воле дона Лагара, люди которого без команды своего хозяина не решились бы и воздух испортить. Неожиданно припомнилось и испуганное лицо девочки из спальни дона, совсем еще ребенка, которой еще в куклы бы играть...
«Если ты смиришься и простишь, ты потеряешь частицу себя. Если ты не станешь думать и готовиться морально быть в нужную минуту безжалостным, то, когда эта минута наступит, ты окажешься не готов», — сказала как-то Лилит. Малыш часто вспоминал эти ее слова и думал. Он часто думал, поэтому, как и в космопорте Трибеки, теперь был совершенно готов.
— Я хочу, — тихо ответил Малыш, но Лунгст услышал его и молча кивнул.
Они шли довольно долго — сначала через большой дом Лунгста, потом по длинной галерее, соединяющей дом с комплексом зданий клиники. Спускались по лестницам, отпирали тяжелые двери, проходили по полутемным коридорам...
— Мы на месте, — наконец известил Айвэн, когда они очутились в небольшом зале, пол, стены и даже потолок которого скрывались под толстыми мягкими матами. — Оставьте его здесь. Все дальнейшее я сделаю сам. А нам пора в обратный путь.
Малыш сбросил дона Лагара с плеча на мягкий пол, осматривая помещение. Все говорило о его предназначении для размещения буйных пациентов. Потолочные светильники, защищенные толстыми небольшими пластиковыми окошками, давали равномерный тусклый свет. Напротив двери, из которой они сюда попали, располагались еще две двери, в настоящий момент закрытые.
— Пойдемте, — настойчиво повторил Лунгст, касаясь плеча Майкла. — Поверьте, теперь для вашего врага начинается совершенно новая жизнь. Такая жизнь, что если бы он знал и мог, то любую самую страшную смерть принял бы с радостью в обмен на нее.
На душе у Малыша было не слишком спокойно. Он ощущал себя перепачканным в дерьме. Возможно, он просто устал от всех тех эмоциональных приливов воспоминаний, которые постоянно накатывают на него с момента возвращения в Вандер. Ему очень хотелось бежать отсюда, из Вандера, и даже, возможно, с Земли, и никогда больше не возвращаться.
Увлекаемый психиатром, Малыш молча шел по коридорам.
— А что произошло с тем... — Майкл не договорил, но Айвэн отлично понял, о ком он хотел спросить.
— Око за око, зуб за зуб, — ответил он без тени эмоций. — Я сторицей воздал ему за совершенное им преступление. Кто-то в горе кричит, желая обидчику век гореть в геенне огненной. А я создал для него геенну огненную здесь. Мне пришлось долго ждать и много усилий прикладывать, но теперь остаток его жизни покажется ему много большим, чем век.
— Так, значит, это все-таки вы его вытащили из той психушки в Северной Африке?
— Теперь мы с вами в одной лодке, и я открою вам свои карты, — все так же спокойно ответил Айвэн. — Как психиатр я могу констатировать, что после гибели моей семьи у меня самого не все в порядке с психикой. Только я не хочу ничего исправлять. Пусть будет все так, как есть. Я действительно вытащил его, притом не из психушки, как вы сказали, а из зала суда. Мой знакомый судебный психиатр пошел мне навстречу, подобрав своих людей в психиатрическую комиссию при суде. А уж та федеральная психиатрическая клиника оказалась по сравнению с судом сущим пустяком. Так и началась его дорога в ад.
Тем временем они миновали длинную галерею и опять оказались в доме психиатра.
— И он еще здесь сейчас? — догадался Никсон, представляя, как человек в железной маске сидит где-то в подвале дома Лунгста.
— Да. Во многом я использовал мою клинику не по назначению, стремясь лишь воплотить свой план в жизнь. Я немного перестроил один из корпусов, создав скрытый сектор. Я подобрал несколько верных людей, которых постигло аналогичное горе, и они работают сейчас в этом секторе санитарами. Я собрал в этот сектор со всех клиник и тюрем Федерации маньяков-садистов с гомосексуальной ориентацией. И вот уже несколько лет я, вопреки всем законам и правилам, вопреки врачебным клятвам и этике, отбросив сострадание, выпускаю этих тварей в зал, где живет мой главный пациент. Сейчас он уже почти растение, но растение, все еще способное чувствовать муки. А теперь у меня два главных пациента, и вашему дону Лагару уготована похожая судьба.
