— Мы были на волоске от гибели, — прошептал он. — Еще полминуты, и…
Он больше ничего не сказал, но все было понятно и так. В этот раз нам не просто повезло. Наше спасение казалось каким-то чудом.
Я поднял глаза, услышав, что дверь шкафа снова открылась и раздались чьи-то легкие шаги. Задняя стенка шкафа сдвинулась, и из него высунулась узкоплечая, просто одетая фигура человека.
И тут я на секунду лишился дара речи.
Наш спаситель уже снял плащ, и его лицо, освещаемое солнечным светом, стало отчетливо видно. Это была девушка.
Поначалу мне показалось, что ей лет восемнадцать, может быть девятнадцать, но когда она задвинула за собой дверь и обернулась ко мне и Баннерманну, я увидел, что она, скорее всего, значительно моложе.
Впрочем, я мог и ошибаться. На мгновение наши взгляды встретились, ее темные глаза смотрели на меня очень серьезно, и я подумал, что, пожалуй, правильным было мое первое предположение о ее возрасте.
Вдруг она улыбнулась, и это было как…
Представьте себе, что после затянувшегося на неделю дождя через тучи вдруг пробился первый луч солнца, или же после долгой и холодной зимы первый раз на рассвете послышалось птичье пение.
Точно так же воспринималась и ее улыбка. Девушка не произнесла ни слова, просто улыбнулась мне и Баннерманну, но это была улыбка, способная буквально за секунду свести с ума.
Почти минуту мы с Баннерманном, как дураки, молча смотрели на нее, и, наверное, так продолжалось бы еще дольше, если бы она сама в конце концов не нарушила молчание.
— Ну, теперь все в порядке, — сказала она. — Вы в безопасности. Они больше не придут.
Я сглотнул, беспомощно взглянул на Баннерманна, попытался было встать, но лишь стукнулся головой о балку.
— Я… — сказал я, запинаясь. — Я имею в виду, мы…
— Почему бы вам не присесть? — перебила она меня, все еще мило улыбаясь, но в ее словах слышалась ирония. — Опасность позади. И у нас есть время поговорить.
Она сопроводила свои слова приглашающим жестом, подошла легкими шагами к шезлонгу и уселась в него. Мы с Баннерманном тоже присели, но как-то нерешительно, стараясь при этом держаться от нее на почтительном расстоянии.
— А почему вы это сделали, мисс? — нерешительно спросил Баннерманн. — У вас… у вас ведь могут быть большие неприятности, если вдруг выяснится, что вы нам помогали.
— Перестаньте называть меня этим дурацким словом «мисс», — сказала девушка. — Мое имя — Присцилла, для друзей — просто При. У меня не будет никаких неприятностей, если шайка Донхилла узнает, что я вас спрятала, капитан Баннерманн. Они просто убьют меня.
— Убь… — я запнулся и посмотрел на нее с испугом, тщетно подбирая нужное слово.
Присцилла небрежно махнула рукой:
— Не беспокойтесь, мистер Крэйвен.
— Роберт.
— Хорошо, пусть будет Роберт, — улыбнулась Присцилла. — Здесь вы в безопасности. Человека, построившего эту потайную комнату, уже нет в живых. Кроме меня никто больше не знает о ней. Это правда, что вы убили Леймана, Роберт?
Ее вопрос буквально обескуражил меня.
— Я… нет, — сказал я растерянно. — Он мертв, но…
— Жаль, — спокойно сказала Присцилла. — Этот негодяй вполне того заслужил.
— Вы это серьезно? — спросил Баннерманн, как будто он не слышал ее последних фраз. — Они могут вас убить?
Присцилла кивнула.
— Да. Вы не знаете Донхилла. Это не человек, это чудовище.
— Но почему? — озадаченно спросил Баннерманн. — Я имею в виду… мы с Робертом не сделали ему ничего плохого.
Присцилла засмеялась, но в ее смехе чувствовалась горечь.
— Вы — чужаки, капитан, этого вполне достаточно. Донхилл уже отправил на тот свет десятки мужчин и женщин.
— Донхилл? Но ведь он…
— Полицейский? — Присцилла произнесла это слово так, как будто это было оскорбление. — Ну да, капитан, он — полицейский. Человек, обеспечивающий порядок в Голдспи, ведь так? Ну, и как вы находите наш городишко? Чудесный, не так ли?
Баннерманн ничего не ответил, тем более, что вопрос Присциллы относился к тем вопросам, на которые не ждут ответа.
— Голдспи, — пробормотала она. — Чудесный город на побережье, да? Весь этот городишко — просто одна большая могильная яма, капитан.
Она выпрямилась, затем наклонилась немного вперед И посмотрела каким-то странным взглядом сначала на Баннерманна, а затем на меня.
— Вы спрашивали меня, капитан, почему я вас спасла? Могу ответить. Я хочу выбраться отсюда. Я хочу уехать из этого ада, причем как можно дальше. Но для этого мне нужна ваша помощь.
Мало-помалу я начинал понимать.
— Вы… хотите покинуть Голдспи?
Присцилла кивнула.
— Да. Я… уже несколько раз пыталась отсюда убежать, но они каждый раз меня ловили. Донхилл — сущий дьявол, Роберт. И у него длинные руки. Одной мне убежать не удастся.
— И вы думаете, что вместе с нами у вас это получится? — я вздохнул. — Боюсь, что вы нашли себе плохих союзников, Присцилла. Вы ведь даже не знаете, каким ветром нас сюда занесло.
— Я вам помогу, — сказала Присцилла так быстро, как будто ожидала услышать эти слова. — Как только зайдет солнце, я выведу вас отсюда. Но вы должны взять меня с собой.
Воцарилось молчание. Присцилла взглянула на меня, и мне опять показалось, что в ее глазах затаилась какая-то необъяснимая боль.
— Вы рискуете своей жизнью, дитя, — сказал Баннерманн через некоторое время. — Вы хоть понимаете это? Если Донхилл действительно преступник, каким вы его считаете…
— Он не преступник, — резко перебила его Присцилла. — Он — настоящий дьявол, Баннерманн, я говорю это серьезно. Он и его шайка связались с сатаной, и платят по его счетам жизнями невинных людей.
Баннерманн нахмурил лоб и уже намеревался что-то сказать, но я быстрым жестом остановил его.
— Что вы имеете в виду? — поспешно спросил я.
— Именно то, что я сказала, — ответили Присцилла. — Слово в слово. Вы — нездешние и, возможно, не знаете, что рассказывают про Голдспи, но…
— Вы имеете в виду чудовище?
Присцилла удивленно заморгала:
— Вы… знаете об этом?
— Мы сегодня утром встретили одного человека, — кивнул я. — Там, у озера. Он рассказывал про какое-то чудовище. Но я не знаю, что из этого правда, а что нет. Он, похоже… сумасшедший.
— Каждое его слово — правда, — сказала Присцилла. — Чудовище озера Лох Шин действительно существует, Роберт, и требует жертвоприношений.
На мгновение мне показалось, что меня коснулась невидимая ледяная рука.
