Под килем «Изольды» была нефть или что-то ей подобное, такое же темное и густое, вязкое, липкое. Корпус корабля покрылся темными жирными пятнами, они растекались по деревянной обшивке и при этом ползли не только вниз, но и по сторонам, и мне показалось, что это пауки разбрасывают свои чудовищные конечности и того гляди дотянутся до нас.
Пятен становилось все больше, светлый корпус бригантины на глазах темнел, стало казаться, что доски шевелятся, вздуваются, точно кто-то пробует оторвать их, но делает это совершенно бесшумно. Я не слышал ничего кроме жирного плеска далеко внизу, но и он стал тише. Да еще и бригантина заметно сбавила ход – ветер совершенно исчез, паруса поникли, «Изольда» буквально «брела» по морю из нефти, грозя вот-вот остановиться.
– Ходу, ходу, – шептал Сильвер, – выноси нас отсюда, старушка! Вот уж где бы я не хотел закончить свои дни даже за все вместе взятые «обратки» этого паскудного океана. Если выберусь… – он не договорил, поднял голову, да так и застыл, вцепившись пальцами в планшир фальшборта. Я посмотрел в ту сторону и сразу понял – это последнее, что я вижу в жизни, нам всем конец, теперь уж точно.
Мы плыли через лес, самый настоящий – с деревьями и кустами, он тянулся по обе стороны корабля, деревья были высокие и тонкие, их верхушки уходили вверх и пропадали в тумане. Мне показалось, что я уже видел эти растения на подходе к Кольцу, но понял, что ошибался.
Эти были другие, с обычными ветками, но все же что-то в них было не то. Присмотревшись, я понял, что на стволах нет коры, и они отсвечивают синим и белым, точно новенькие металлические болванки, а листья росли на этих болванках самые настоящие. Правда, они отвратительно шуршали, вернее, скрипели, и мне показалось, что это не листья, а гигантская чешуя исполинского существа, а ветки – это ворсинки шерсти или чего-то подобного.
Стволы поднимавшихся прямо из воды деревьев слабо засветились, мне почудилось, что их сердцевины начали вращаться против часовой стрелки, и от этого движения было невозможно отвести глаз. Оно завораживало, не давало отвлечься, затягивало, манило к себе, его хотелось рассмотреть поближе. Я лег животом на брус, перегнулся, вытянул голову и прищурился, пытаясь рассмотреть все хорошенько. И тут меня дернули за воротник. От неожиданности я прикусил язык и поэтому не смог незамедлительно высказать Сильверу все, что о нем думаю. Во рту появился солоноватый привкус, зато наваждение схлынуло, и я видел то, что видел – призрачный лес, выросший из тумана, деревья и быструю тень между ними, серо-стального цвета с багровыми отливами на выпуклых боках.
– Сиди здесь, – пробормотал Сильвер, – и упаси бог тебя подойти близко к борту. Я никому не пожелаю такого конца… Боже милостивый, ты это видишь?..
Сильвер оттащил меня подальше от борта, мы ухватились за канат, и мне снова обожгло ладони. Боль отрезвила, вернула в реальность, но видение не исчезло. За деревьями поднималось нечто исполинское, бесформенное, отдаленно похожее на купол, оно было монолитным, но странно светилось и выглядело так, точно его сплели из толстых нитей или веток. Оно поднималось все выше над лесом, и тут я понял, что ошибаюсь – это деревья уходили в землю. Какая-то непостижимая сила втягивала их внутрь, ветки складывались, будто вывернутый сильным ветром зонтик, и проваливались в туман, а купол оживал, шевелился, и рядом появился еще один, немного меньшего размера. Они двинулись синхронно, и я понял, что это одно существо, и оно живое, и оно видит нас. И оно не одно здесь.
Со стороны раздался чей-то крик, но тут же оборвался, потом мне показалось, что я слышу слова молитвы, но она закончилась в самом начале. Читавшему ее не хватило духу продолжать, я видел, как матрос упал на палубу, закрыл голову и руками, да так и остался лежать, его била дрожь, постепенно переходящая в судороги. Мелькнула мысль, что человеку надо помочь, но я не мог двинуться с места, не мог отвести взгляд от «берегов», что сдавили «Изольду» с обеих сторон.
Сферы прекратили мерцать, они высились в темноте бесформенными громадинами, у них появились тонкие полусогнутые конечности, и создания больше всего напоминали мне муравьев. Возможно, так оно и было, но спину каждого из существ украшал гребень наподобие того, что был у Марты, только гребень этот был размером с парус фрегата, и не складывался, а возвышался над спиной существа. Они неторопливо шли навстречу друг другу, и напоминали двух псов, что присматриваются к сопернику издалека, принюхиваются и оценивают, на что способен их враг. А оценив, молча кидаются друг на друга. И выглядит это так, точно невысокие скалы вдруг сорвались со своих мест, ринулись в драку и столкнулись лбами.
Битва была скоротечной, я ничего не успел понять, когда все закончилось. Одна тварь рухнула так, будто раскололся многометровый утес, завалилась набок, вторая подошла, остановилась и тронула противника лапой или ногой – я не знал, как назвать этот тончайший упругий отросток, вместе с тем сильный и мощный. Настолько сильный, что от тела поверженного существа отделился хороший обломок, потом второй, третий – победитель расчленял поверженное, но еще живое существо, осколки глыбы дрожали, точно в агонии, а победителю все было нипочем. И я был готов поклясться, что первое существо корчится от боли, а второму просто интересно, что будет, если разорвать на клочки еще не испустившее дух тело.
– Нам конец! – заорал кто-то, я и Сильвер вздрогнули от этого крика, а тварь на «берегу» прекратила свои эксперименты и повернулась к нам. Я был уверен – он нас видит, хоть и не мог различить в полумраке его глаз, которых могло и не быть – я не знал, как эти твари ориентируются в пространстве. Но видело и слышало оно превосходно, отвалило с дороги здоровенный фрагмент полуживого еще соперника и шагнуло к «Изольде».
Не страх – паника и неописуемый, почти первобытный ужас охватили меня: мы были полностью во власти этого существа, оно могло сделать с нами все, что угодно, и нам было нечего противопоставить ему. Я видел, как доктор поднимает руку с «береттой» и тут же опускает оружие – бесполезно, монстр не почувствует пули или она пройдет сквозь него, не оставив следа. За первым существом появилось еще одно, его спина с длинным гребнем виднелась из-за низких здесь деревьев, и мне показалось, что там, еще дальше, приближается третий. Это видели все, в том числе и тот, кто поднял панику, правда, сейчас он не орал – он набирал воздух для нового крика, и даже в сумерках я видел и его бледное, перекошенное гримасой лицо, и вытаращенные в истерике глаза, и расстегнутую на груди одежду.
– Мы сдохнем здесь! – выкрикнул он и тут же захлебнулся воплем, упал на колени и ничком повалился на палубу. Я не понимал, что происходит, а Сильвер, что все еще держал меня за капюшон, пробормотал, едва шевеля языком:
– Молодец доктор, и патронов не пожалел. Это он в точку…
Лесли убил паникера, пристрелил его, чтобы тот не навлек на нас беду, но это было только начало. Хоть на наше счастье ветер немного усилился и бригантина резвее заскользила по густой вязкой воде, но это уже не играло роли. Убитый паникер сделал свое дело – люди, что до сих пор кое-как держали себя в руках, сорвались. Кто-то бестолково забегал по палубе, кто-то, самый сообразительный, кинулся в трюм, и у меня не повернулся бы язык осудить их – нас окружало нечто, превосходящее наш разум, наше восприятие мира, мы не знали, с чем сравнить то, что сейчас видим, что показывает нам океан. Не факт, что именно так выглядели пришельцы – они могли навести на нас какой угодно морок, вызвать любые видения, вплоть до тех, что не выносит рассудок, а, может, это и было их целью… У меня мелькнула мысль, что и Флинс, и Билл, и остальные матросы, что были тогда с ними, видели все это, причем не один раз – они прошли через Кольцо дважды, туда и обратно. От одной мысли, что нам придется возвращаться тем же путем, меня как кипятком ошпарило, я зажмурился и крепче ухватился за канат, не обращая внимания на обжигающую боль в ладонях.
