Хотя, припомнив историю своего знакомства с Полиной, Таран подумал, что про ее характер он еще многого не знает. Ведь поехала же она зимой к ним в область и раздобыла там пять тысяч баксов, которые ее непутевый братец задолжал крутому дяде с нежной кликухой Варя. Где, как— этого Таран до сих пор не знал. Зато прекрасно знал, что лично он в родной области не сумел бы и тысячи долларов набрать, если б они не свалились ему в руки с неба. Конечно, то, что она с этими баксами одна поперлась на «Войковскую» и там чуть не пропала, характеризовало ее как дуру, но дуру весьма отважную. С другой стороны, во всех остальных острых ситуациях она никакой отваги не проявляла, а скорее наоборот. Вот тут и суди-ряди, какова она, эта очкастая.
Таран подумал, что времени поговорить об этом еще хватит. Примерно за полчаса они с Полиной сумели более-менее обустроиться в своей плавучей гостинице. Разговоров особо не вели, только перебрасывались словами по поводу того, чего куда поставить или положить. Часы показывали без пяти девять, когда, как и ожидалось, пискнул телефончик, оставленный Аликом.
— Алло! — отозвался Юрка.
— Встречайте ужин! — доложила Тина.
Ужин оказался не очень роскошным, но плотным. Это была некая мясная поджарка с картофельным пюре плюс салат с курицей и чай.
— Завтра получше будет, — пообещала Тина. — Вот меню, ставьте плюсики против того, что на завтрак, обед и ужин хотите. Через полчаса приду и заберу посуду. Дальше можете до утра спать, разбужу, когда завтрак принесу.
И величаво удалилась.
Пока ужинали, разговоров тоже не вели, Юрка проголодался, да и Полина, похоже, не меньше, поэтому слопали все гораздо меньше чем за полчаса. Потом прибыла Тина, погрузила на свою каталку грязную посуду и с иронической усмешкой пожелала:
— Спокойной ночи, приятных снов!
После этого она демонстративно бросила на стол некое подобие пулеметной ленты из презервативов в упаковках. Полина хихикнула и произнесла вслед Тине:
— Спасибо за заботу!
Замок щелкнул, шаги и шелест колесиков каталки в коридоре затихли.
— Ну что, будем шампанское пить? — предложила Полина.
— Я бы сейчас водяры глотнул, — сказал Юрка, — настроение такое. Погода клевая, так и шепчет: займи и выпей! А это что…
Шампанское было с красивой, жутко занимательной этикеткой. На горлышке была наклейка: «1722 год». Какой-нибудь наивный гражданин мог бы подумать, будто это вино чуть ли не триста лет выдерживалось. Но на основной этикетке, с точки зрения исторической, была такая ахинея, что Таран, который все-таки недавно школу окончил и еще не все забыл, аж прибалдел. Шампанское называлось «Император» и посвящалось посещению императором Петром I с армией и флотом города Дербента, ради чего на этикетке были нарисован царь и медаль, посвященная этому событию. А ниже значилось:"Советское шампанское». Это ж точно только в нынешней России может быть такое: «Советское шампанское „Император“! Ни самому Петру Великому, ни учредителям советской власти такое и во сне присниться не могло. Однако для фирмы „Дагвино“ и Дербентского завода игристых вин сие смотрелось вполне нормально. Кстати, само шампанское Тарану показалось вполне приятным, хотя он, конечно, не принадлежал к числу крупных ценителей и великих дегустаторов. Он вообще-то шампанское пил третий раз в жизни. Первый раз на выпускном вечере в школе, второй — на своей свадьбе. Воспоминание о свадьбе возникло очень не к месту, и настроение у Тарана опять сильно упало.
— Ну, и за что мы это выпили? — спросила Полина, когда они без тоста осушили бокалы.
— Фиг его знает, — честно признался Юрка. — За все хорошее, наверно.
— Удобный тост! — хмыкнула Полина, отщипывая крупную ягоду от виноградной грозди. — И главное — всеобъемлющий… М-м! А виноград-то сладенький. Я такой люблю.
— Знаешь, — сказал Таран, — что-то меня в сон клонит. Извини, но мне больше сидеть неохота.
— Понятно, — криво усмехнулась Полина. — Значит, Алик верно подметил. Мы еще несколько часов не проехали, а тебе уже скучно стало?
— А чему радоваться? Ты знаешь, зачем нас везут, куда?
— Не знаю! — беспечно сказала Полина, прожевав виноградинку. — И знать не хочу. Мне на все стало наплевать. Главное, что сейчас хорошо. Даже если нас утром выбросят за борт вместе со всеми этими шмотками. Но этого наверняка не будет, потому что тогда не стоило бы их брать в таком количестве. Я уверена, что нас должны где-то и кому-то показать. Шикарно одетыми и красивыми. Может быть, нас даже за границу увезут.
Таран насторожился. Как-то сразу вспомнилось, что, пока он беседовал с Магомадом, Полина общалась с дядиными племянницами. О чем они там толковали, интересно? Может, они сказали Полине нечто, во что Магомад не стал посвящать его? И вообще не играет ли она с ними в одной команде? Последнее предположение Юрке сразу же показалось абсурдным, но он уже настолько заплутался во всех хитросплетениях, что не стал его отбрасывать насовсем. Потом вспомнилось, что о том, какой разговор Полина подслушала на борту «Светоча», он знает только от нее самой. А если там никакого разговора не было? И она его специально придумала, чтоб навести подозрения на Васю и Кинзу? Ведь прошлым летом Жора Калмык заставил Дашку придумать, будто Седой, отправляя ее с Юркой на «операцию» против журналиста Крылова, произнес фразу:
«Теперь Калмыку не поздоровится!» И фиг бы кто это смог опровергнуть…
Конечно, предполагать все это было очень глупо. Не прошло и минуты — Таран в это время успел раздеться и улечься, — как он нашел несуразицу в своих размышлениях. Если Полина что-то наврала, для того чтоб подставить экипаж «Светоча», то по идее должна была это сделать для того, чтоб обелить Колю. Но Таран-то, блин, остался жив совершенно случайно! Кто бы ни нажимал кнопку, экипаж «Светоча» или Колины друзья, ни один из них не планировал, что Таран пойдет посрать в лесок и благодаря этому уцелеет. На фига придумывать враки для того, кто должен быть мертв при всех раскладах? Нет, скорее всего Полина не врет и «шестерку» взорвал Кинза по поручению Васи.
Но вопрос о «Светоче» и Васе с Кинзой был сейчас не главным. Вряд ли они рискнут брать на абордаж большой теплоход, тем более что скорее всего ни шиша не знают о том, куда делась Полина.
Гораздо интереснее, что же все-таки затеял Магомад и почему это похищение — а как еще назвать мероприятие, когда двух людей куда-то увозят против их воли? — обставлено в форме свадебного круиза? На фига был ограблен честный торгаш Гуссейн? То, что с ним сделали, конечно, трудно подвести под соответствующую статью, ибо его не били (по крайней мере, в этот-раз!) и даже ничем не угрожали. Он просто добровольно отдал товар на десять тысяч рублей или даже больше, однако в житейском понимании — это чистой воды грабеж. Насколько проще было бы, если б Тарана с Полиной запихнули бы в трюм какой-нибудь баржи или повезли по суше в каком-нибудь фургончике! И сама цель этого «круиза» была не очень понятной. Ну, за Полину, возможно, планируют выкуп взять в наличных или услугой. А Таран? Неужели надеются что-то поиметь с Птицына? Конечно, кавказские граждане риск любят. Но не настолько, чтобы собственные головы терять. Птицын не будет раскошеливаться и бабки платить. Ему российские демократические законы не писаны. Он просто похватает в области, а если надо и в Москве десяцка два таких кадров, как Магомад, и спрячет их поглубже. Вот после этого, пожалуйста, можно поторговаться. Нет, Магомад Птицына знает хорошо и навряд ли что-то такое прикинул…
