— Ты чего ржешь, гражданин Климков?
— Потому «бендито» ты поняла как «бандит», — с улыбкой произнес Гриша, — а на самом деле оно значит «благословенный». Бенедикт или Венедикт — слышала такое имя? А «бандит» по-португальски «бандидо» или «бандолейро». Короче, «Бендито сежа Деуш» означает что-то типа «Слава богу!». И нам тоже, наверно, стоит «Слава богу!» сказать, потому что на северо-запад от озера — алмейдовская территория.
— А мы, кстати, на каком берегу?
— На юго-восточном, если не ошибаюсь…
— И дорожка эта, конечно, так вокруг озера и идет? — с хмурым сарказмом спросила Лида.
— Вообще-то, тут даже эта тропа только до речки обозначена… — вздохнул Климков.
— Сколько там вокруг озера пилить?
— Сейчас уточню… — Гриша повозился чуточку и сказал:
— От устья речки — пятьдесят пять километров. Правда, по пути еще три речки придется пересекать.
А напрямую, наискосок через озеро, всего три кэмэ будет. Может, плот построим?
— Запросто! — зло усмехнулась Лида. — С помощью гаечных ключей и отверток… Кстати, вон оно, это озеро, блестит уже…
Речка расширилась метров до пятнадцати, но стала намного мельче. Через прозрачную воду виднелось каменистое дно, которое местами выбиралось на поверхность в виде плоских галечных островков.
— Справа, по-моему, капитальное болото! — сказала Лида. — Рискнем через речку?
И хотя никто не успел ни возразить, ни согласиться, повернула баранку влево. Плюх! — «уазик» на полколеса ушел в воду, но не заглох и не увяз.
Заклокотала вода, где-то что-то зашипело, и «козлик» благополучно выбрался на другой берег. Тут, под сенью деревьев, Лида остановила машину. Дальше дороги не было.
— Если б так и через озеро переехать… — вздохнула Еремина. — Но оно, конечно, поглубже будет.
Воцарилось тягостное молчание. Маша, вскрыв жестяную баночку с морковным пюре, пыталась утолить жажду.
— Ну и как? — спросил Климков. — Полегчало?
— Чуть-чуть… — кивнула супруга. — Хотя, вообще, эта штука жутко прогрелась. Но хоть пыль на зубах не скрипит…
— Тихо! — Лида подняла вверх указательный палец. — По-моему, где-то что-то тарахтит.
Все прислушались. Конечно, всем троим пришла в голову одна и та же печальная мысль о том, что колонна, преследующая их по пятам, обнаружила, куда они свернули и поперла к озеру.
— А если б мы прямо поехали и не стали бы сюда сворачивать? — робко спросила Маша, понимая, что сейчас это уже, что называется, «не в кассу».
— Выехали бы на перевал, а там укрепленная позиция карва-льевцев… — ответил Гриша, поглядев на компьютер, и вдруг, не Постеснявшись дам, охнул:
— О, бля-а!
— Укусил кто? — лихорадочно оглянулась Лида.
— Н-нет, — пробормотал Гриша, — просто тут, на карте, помечено то, что мне нужно. Я из-за этого и ломанулся в Редонду-Гонсалвиш.
— И попался, соответственно?
— Да. Роберт хотел, чтоб я сказал ему, зачем я туда ехал, а у него тут все помечено…
— Значит, уже узнал позже, — сказала Лида, не переставая прислушиваться к неясному тарахтению. — Твоя ценность гражданин Климков, малость сократилась.
А моя вовсе до нуля сошла…
— Это значит, — серьезным тоном произнес Гриша, — что у азеведовцев есть хороший стукач в штабе 2-й армии Алмейды. Он и мою поездку заложил очень оперативно, и вообще…
— Лишнее говоришь, парниша! — заметила Лида. — А я лишнее знать не хочу. Ты лучше послушай ушами: с какой стороны тарахтит?
Гриша замер и через некоторое время ответил:
— Откуда-то из-за озера, кажется… Впрочем, тут горы, скалы, эхо может играть…
— А что, если это пароход? — предположила Маша, опустошив банку морковного пюре.
— Никаких пароходов тут отродясь не было, — сказал Климков. -Тут восемьсот метров над уровнем моря, между прочим.
— Могли привезти и собрать какой-нибудь катер, — заметила Лида. — Или паром, например…
— Вон он! — воскликнула Маша. — Идет через озеро! Сквозь просветы между деревьями на фоне гладкой голубой воды и зеленовато-синеватых берегов замаячило некое плавучее средство. Конечно, это был не пароход, хотя бы потому, что двигателем этого сооружения был дизель, но и катером это никак быть не могло, ибо имело солидные размеры.
— Паром! — веско заявила старшая дочка старшего прапорщика инженерных войск. — Два двойных понтона состыковали, и катер их толкает, а вот что за хибары они там на них установили — не пойму.
Действительно, поверх понтонов просматривались какие-тод брезентовые сооружения.
— То ли это палатки, то ли это они там технику замаскирова ли, — предположил Климков.
— Ой, по-моему, он сюда идет! — встревожилась Маша.
— А флаг-то на катере карвальевский, — вздохнул Гриша. — Значит, если они азеведовские эмблемы увидят — обстреляют сразу же.
— Надо еще, чтоб увидели, — процедила Лида. — Мы за кустами стоим, так просто не разглядишь.
— Господи, лишь бы Женька не проснулся! — прошептала Маша.
Паром действительно приближался к устью речки и, похоже, собирался пристать к тому месту, которое Лида охарактеризовала как «капитальное болото».
— На фига им туда? — недоуменно произнесла Еремина. — Здесь, если высадишься — сразу увязнешь по уши.
— Д-да, — явно подавляя накативший страх, произнес Климков. — Интересно, сколько их там?
— Мне тоже это интересно, — кивнула Лида. — Может, угнать эту заразу, а?
Климковы дружно поглядели на свою неформальную предводительницу со страхом и надеждой.
— Ты думаешь, это возможно? — захлопал глазами Гриша.
— Ну, если их там всего человек пять, например, — предположила Лида. — А у нас два пулемета. Шансы есть… Сам говорил: три километра — и мы у алмейдовцев.
— А если их там человек пятьдесят?
— Ну, значит, не будем угонять.
— Но ведь они могут высадится и берег прочесать…
— Попробуем и пятьдесят перестрелять, если успеем. Патронов хватит.
— А если не хватит?
— Тогда они нас перестреляют, — невозмутимо произнесла Лида.
— Опять ты шутишь! — проворчала Маша. — Юмор висель-ницы!
— Не шипи, молоко свернется! — огрызнулась Лида. Паром находился уже в полусотне метров от устья речки и меньше чем в сотне метров от укрытого кустами «уазика». На палубе около одного из брезентовых сооружений возились человек пять солдат. Брезент сдвинули, и оказалось, что под ним скрывается странного вида машина с кабиной и кузовом, но без колес, а кроме того — складная грузовая стрела, укрепленная на палубе парома. Появилось еще три человека, и вся публика принялась орудовать около стрелы, поднимая ее в рабочее положение. — На воду будут спускать, — сказал Климков. — По-моему, это болотоход какой-то. Судя по карте, тут болото километров на десять в глубь суши уходит.
