– Алик, только ты знаешь, что здесь можно заставить громко звучать.
– Радио! – обрадовался Максим.
Я выразительно посмотрел на него. Но он и сам уже понял, что погорячился – радиоприемник висел на стене в двух метрах от пола.
– Может, как-нибудь залезть на стол, – размышляла Эльза, – и свалить с него что-нибудь тяжелое?
– Как-нибудь залезть? – переспросил я.
Мы не спеша прогуливались взад-вперед. Я уже начал склоняться к мысли, что действительно придется стрелять в Леху. И вдруг в воздухе мелькнула черная тень. Максим упал и покатился по полу, как скомканная бумажка. Мы испуганно замерли. Казалось, после такого кульбита человек должен превратиться в котлету. Но он сразу вскочил и закричал:
– Бегите! Скорей!!!
Я растерянно обернулся и увидел, что свет заслоняет нечто черное и огромное, как грозовая туча. Эльза успела отбежать и забиться в пространство между полом и ножкой стула. Я заметил, что она начала стрелять. То же самое делал и Максим.
Это дало мне шанс: черная туча отшатнулась, а я, сделав несколько неимоверных прыжков, залег между двумя листами линолеума на полу. Из-за скопившейся грязи здесь было совсем немного места, но я сумел ввинтиться в лохмотья пыли и затихнуть. Лишь теперь я получил возможность опознать черную тучу.
Это был сотрудник нашей фирмы – жирный черный кот, которого за вредность мы прозвали Никотином. Он был бездомным, Аллочка пожалела и приютила его, и вот теперь я пожинал плоды ее доброты.
Видимо, Эльзе и Максиму удалось надежно спрятаться. Никотин направился ко мне.
Он подошел и начал внимательно рассматривать мое убежище то одним глазом, то другим. Затем приблизил голову и шумно вдохнул. Поток воздуха едва не вынес меня наружу.
У котов очень нежные органы чувств. Я затаил дыхание, но, видимо, мерзкое животное все же учуяло меня. Я понял это, когда он начал выцарапывать меня из щели когтями.
Острый крюк размером в половину моего роста царапнул по линолеуму, и чуть не разодрал на мне комбинезон. Это повторилось несколько раз.
– Кис-кис-кис, – тихонько позвал я.
Никотин вздрогнул и убрал лапу под себя. Он смотрел на меня немигающими глазами, а я лепетал какую-то чушь:
– Хороший котик! Хоро-о-оший! Иди отсюда. Иди, лови мышек. А я невкусный. От меня животик заболит. Иди, котик, погуляй. Иди, кисонька, а то я завтра тебе устрою....
Мой монолог так заинтересовал Никотина, что он вскочил и начал расцарапывать линолеум обеими лапами. На меня посыпалась какая-то труха.
– Мерзкая зверюга! – закричал я. – Пошел отсюда! Пошел! Я тебе завтра все усы повыдергиваю, ненасытная твоя рожа! Ты кого хочешь сожрать?! Ты вспомни, кто тебя кормит и жалеет, свинья усатая!
Вдруг я услышал щелчки. Кто-то из ребят опять начал стрелять. Микроскопические пули не могли повредить коту, они лишь расщекотали его. Он поднялся на дыбы и начал отмахиваться лапами от неведомого неприятеля, а я воспользовался случаем и что есть сил пополз вдоль щели. Клянусь, я побил рекорд скоростного ползания, ибо сам не заметил, как достиг стенки и спрятался под плинтусом. Следом подоспела Эльза – ее укрытие располагалось вплотную к моей «траншее».
Никотин обнюхал еще раз мое недавнее убежище и побрел к скамейке. Он оттолкнулся от пола и приземлился прямо у Лехи на животе. Тот даже не хрюкнул. Кот зевнул и прикрыл глаза.
Если мы с Эльзой, можно сказать, спаслись, то с Максимом дело обстояло гораздо хуже. Он спрятался в пачке из-под сигарет, что валялась на самом виду посредине комнаты. И едва он начинал шевелиться, Никотин открывал один глаз и переставал сопеть.
Мы с Эльзой беспомощно наблюдали за тихим противоборством кота и Максима, пока мне в голову не пришла одна мысль. Я лег поудобнее, положил под ствол карабина высохшую чаинку и прицелился в наш верный электрокар, стоявший неподалеку возле стеклянной трубы.
– Что ты делаешь? – сердито зашептала Эльза.
– Не мешай, женщина, – ответил я, не оборачиваясь.
Следовало прицелиться очень хорошо, чтобы попасть в контактный блок, не повредив механизм. Первая пуля попала в дверцу. Я сосредоточился и выстрелил еще раз. Заряд проломил пластик чуть левее, кар вздрогнул и, медленно набирая скорость, покатил по полу.
Никотин вскочил, завис на мгновение в воздухе и ринулся за ним.
Максим все понял. Он вынырнул из своего коробка и помчался к нам. Через несколько секунд мы снова были вместе и, тяжело дыша, наблюдали, как кот сражается с электромобильчиком.
– Что дальше? – спросил Максим, отдышавшись.
Вопрос был обращен скорее всего ко мне. Но я сделал вид, что не расслышал. Вмешательство Никотина перечеркнуло все наши планы, а времени оставалось все меньше.
– Тут какая-то щель, – сообщила девушка. – Похоже, вход в другое помещение. Давайте посмотрим.
Мы проползли в заросшее грязью отверстие и оказались в просторной комнате, заставленной конторскими столами.
– Это офис другой фирмы, – объяснил я. – Они занимают смежное помещение. Торгуют, кажется, лесом.
– Это очень здорово, что они торгуют лесом, – язвительно сказал Максим. – Для нас это просто спасение.
– Не надо нервничать, – проговорила Эльза. Она смотрела куда-то вверх, заложив руки за спину. Потом она позвала меня.
– Алик, там в аппаратной есть телефон?
– Есть, а что?
– Видишь, со стола свисает провод? Это, видимо, кнопочный телефон. Мы можем позвонить твоему Лехе.
– Да? И как ты собираешься поднять трубочку?
– Ее не обязательно поднимать. По-моему, это стандартный офисный «Панасоник» со встроенным громкоговорителем и микрофоном. Достаточно нажать кнопку...
Максим посмотрел на подругу несколько удивленно, а я поразмыслил немного и вынес вердикт:
– Ничего не выйдет. Он нас не улышит, как бы мы ни надрывались. Наши связки уменьшены в сотню раз и звучат в другом диапазоне.
– Но ведь ты как-то разговаривал с ним там...
– Да. Через преобразователь.
– Постойте! – воскликнул Максим. – Чего мы мучаемся! Надо было сразу вызвать его в микрофон!
– Если бы все было так просто, – сказал я, – мы не поперлись бы сюда. Но интерком выходит в другую комнату. Так что поговорить с Лехой нам не удастся никак.
– А нам необязательно с ним говорить. Хотя бы только разбудить.
Я решил, что мысль разумная. Леха проснется от телефонного звонка (может быть), увидит нашу машинку, вспорет брюхо Никотину и, убедившись, что нас там нет, затеет поиски. А там уже мы как-нибудь дадим о себе знать.
– Меня смущает один вопрос, – сказал я. – Как мы залезем на стол?
Максим уже стоял возле стола и со злостью пинал его ногой.
