– С Альбиной? – удивился Сергей. – И как она?
– На пенсии. Про детдом уже думать забыла, отдыхает человек.
– Понятно.
– А про Садыка ничего не слышал?
– Про Садыка? – Серега отставил чашку и нервно усмехнулся. – Садыка я посадил.
– А...
– Не спрашивай. Было за что. Выйдет – снова сядет. Он за эти годы так ничего и не понял.
Коснувшись этой темы, Серега стал непривычно серьезным и немного чужим. Однако скоро его отпустило. Он поднял на Павла веселые глаза и сказал:
– А я тебя в картотеке нашел. Ты по сто второй статье проходил, как малолетний свидетель. И еще год бродяжничал. Все правда?
– Правда. Только давно все это было.
– Давай еще по кофе? А лучше – покрепче чего-нибудь. Слушай, ну неужели ты совсем непьющий?
– Совсем. А насчет кофе – может, в следующий раз? – Павел смутился. – Родители ждут, я не предупредил.
– Родители... – вздохнул Серега. – Ну что, идем к Нине?
– Конечно.
– Тогда запиши телефон – мой и, если хочешь, ее.
– Говори, я запомню.
Они расплатились с официантом, вышли на крыльцо.
– Значит, договорились – завтра ты мне звонишь и мы вместе идем, – подвел итог Серега.
– А если завтра не получится, все равно скоро увидимся. Когда придешь получать премию.
Они пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.
Однако на следующий день Павел не смог позвонить другу. Потому что, возвращаясь с работы, услышал наконец голос «Покровителя».
* * *
Ветер то затихал, а то вдруг налетал с такой силой, что в лесном массиве начинали трещать ветки.
Если б не этот звук, невозможно было бы понять, что там, впереди, есть что-то, кроме пустой, беспроглядной ночи.
Павел лежал в густой траве, слушая ветер. В воздухе витало настроение наступающей грозы или чего-то еще – такого же неумолимого, жутковатого. Но страшна была не ночь и не ее звуки. Больше всего пугала неизвестность. И от этого чувства не спасало ничто – ни могущество «Покровителя», ни холодная самоуверенность инструктора, ни лежащий под рукой автомат с полным магазином.
* * *
...Сегодня все было не так, как раньше. Голос «Покровителя» вызвал не томительные позывы ожидания и беспокойства, как раньше, а горячую волну боли, прокатившуюся от самых пяток до свода черепа. Отвыкшее от вмешательства сознание отреагировало на него так, как реагирует незажившая рана, в которую влезли скальпелем.
Но боль удалось стерпеть, а затем она отступила, затаившись где-то рядом.
Небесная машина опустилась поздно ночью прямо во дворе, среди детских качелей и песочниц. Павел ждал ее на скамье у подъезда.
В кабине уже находились несколько человек. Они были, как обычно, неразговорчивы, но чувствовалась их непонятная нервозность. Все делалось в спешке, в суете, от прежнего спокойствия и достоинства не осталось и следа.
Однако Павел понял, что готовится что-то серьезное. Хотя бы по тому, что на общем сборе присутствовал не один, как раньше, а целых четыре инструктора. Слугам поспешно раздали оружие и развели малыми группами в разные стороны, ничего не объяснив...
* * *
...Тишину вдруг вспорола короткая автоматная очередь.
– Лежать тихо! – раздался откуда-то сзади яростный шепот инструктора.
Павел выждал несколько секунд, и осторожно повернул голову. В зарослях молодых деревьев, где располагались несколько приземистых бетонных зданий, замелькали огни фонарей.
Прошло еще несколько напряженных секунд, и стрельба возобновилась. К ней прибавились крики и треск ломающихся кустов.
Инструктор напомнил, чтобы все оставались на местах, и исчез в темноте.
– Куда это он, а? – запаниковал один из тех, кто находился рядом – худой и пугливый парень лет восемнадцати.
Павел пожал плечами, хотя в темноте этого жеста, конечно, никто не мог увидеть.
– Что нам делать-то? – не унимался сосед. – Когда стрелять?
– Эй, тише там! – приглушенно крикнул кто-то из травы.
Треск автоматов вдруг резко прекратился. Через несколько секунд как из-под земли вырос инструктор.
– Двое за мной, – тяжело дыша проговорил он, кивнув Павлу и его нервному соседу, – остальные ждите...
Павел поднялся и, согнувшись, побежал за инструктором. Сердце бешено колотилось – каждую секунду он ожидал, что навстречу ему начнут хлопать выстрелы. Он старался прислушаться, но шорох травы под ногами заполнял весь мир.
Они проскочили сквозь кусты, перебрались через разорванные ряды колючей проволоки.
– Тс-с, – едва слышно просвистел инструктор.
Павел замер, а его напарник шумно повалился в траву.
– Да тише!
Инструктор медленно обвел пристальным взглядом окружающую черноту. Потом посмотрел в небо.
– Все, пошли.
Павел тоже поднял глаза, и на мгновение показалось, что над ним нависает какая-то исполинская масса, грозящая раздавить все, что окажется под ней. Может быть, просто небо было сегодня таким тяжелым?
– Быстро, быстро, – подгонял инструктор.
Мутное пятно света впереди начало приобретать форму. Оказалось, десятка полтора людей с фонарями сгрудились в центре бетонной площадки и что-то делают там.
Глаза вдруг ослепил внезапно ударивший сверху поток света. Павел от неожиданности присел, одновременно взглянув на небо. Странное чувство не обмануло его – в небе висела огромная машина, свет падал из нее.
Теперь они уже не таясь подошли к людям на бетонной площадке, и стало видно, что те возятся с тяжелой металлической крышкой люка. Ее диаметр был не меньше двух с половиной метров.
– Это все? – спросил кто-то инструктора. – Давайте быстрее, времени мало.
Напарник Павла все время оглядывался и порывался что-то спросить. Похоже, он был из новеньких – не знал даже языка небесного острова.
Инструктор забрал у них оружие и указал на край площадки, где темнели в траве несколько неподвижных человеческих тел.
– Отнесите их в машины.
Павел кивнул напарнику, и они приблизились. У их ног лежали шестеро солдат – совсем юных, с перекрещенными пушечками на погонах. Они были опутаны каким-то белым волокном и не двигались, однако все оказались живыми.
– Пошевеливайтесь! – крикнул кто-то из старших. – Волоките их прямо по траве.
Павел ухватил одного из солдат за ноги и сразу почувствовал, как волокно прилипает к рукам и одежде. Солдат смотрел на него, не мигая, не пытаясь пошевелиться или что-то сказать.
