– Стойте! – закричал Кандид. – Разве вам не жаль покидать лучший из миров?
Никто ничего не понял, потому что Кандид кричал на непонятном языке. Люди решили, что это беженец из горячей точки. Сейчас в России много таких горячих точек и много беженцев.
Лестница вынесла людей на твердое пространство.
Из тьмы выкатилось что-то длинное и грохочущее, похожее на железную змею, и люди устремились внутрь, в большие светлые клетки. Кандид вошел вместе со всеми. Люди спокойно уселись по обе стороны и стали читать большие шелестящие листки. Поезд пошел по тоннелю, в конце которого должен быть свет. Все должны предстать перед Создателем, и он начнет сортировать – кого в ад, кого – в рай. Но люди, похоже, ничего не ждали. Все сидели, уставившись в страницы.
– Опомнитесь! – закричал Кандид. – Приготовились ли вы к встрече с Богом?
Люди подняли головы, посмотрели на орущего парня в камзоле и ничего не сказали. Только одна старуха покачала головой.
– Это все Горбачев виноват. Развалил Россию, – закричала старуха.
Она полезла в сумку, достала яблоко и протянула Кандиду.
Изо всех ароматов мира Кандид больше всего любил яблочный аромат. Он надкусил, но ничего не понял. Яблоко ничем не пахло. Тем временем клетка остановилась, двери раскрылись и часть людей вышли из клетки. Остальные остались сидеть. Кандид не знал: оставаться ему или выходить…
Вдруг он замер. Мимо него прошла девушка – пышная и румяная, похожая на Кунигунду тех времен, когда она еще жила в замке барона Тундер-тен-Тронка.
Кандид устремился за ней и попал на лестницу, которая понесла его вверх.
– Какой это город? – спросил Кандид у девушки, похожей на Кунигунду.
– Москва, – ответила девушка. Она была учительницей французского языка и понимала речь Кандида.
– А какой век?
– Двадцатый.
«Сколько же мне лет?» – подумал Кандид. Но сообразил, что он нарушил время и пространство и продолжал быть молодым в новом времени.
Вместе со всеми Кандид вышел в незнакомый город. Дома – непривычно высокие, а улицы – непривычно широкие. Ни карет, ни повозок, ни лошадей – ничего этого не было. По дороге бежали большие железные жуки и сильно воняли. И никому не было стыдно.
– Что это такое? – спросил Кандид, показывая на дорогу.
– Это машины, – ответила учительница. – Средство передвижения.
– Не понял, – сознался Кандид.
– Можно быстро доехать туда, куда надо, – объяснила девушка.
«Вы быстро доедете до своего конца», – подумал Кандид. А вслух сказал:
– Пойдемте со мной.
– Куда?
– В восемнадцатый век. Там лучше. Там едят натуральную еду, яблоки из сада, и дышат чистым воздухом, и много ходят пешком.
Девушка подозревала, что этот парень в камзоле – пьяный актер, который не успел переодеться после спектакля. Актеры всегда пьют, пристают и интересничают.
Девушка решила не продолжать беседу и пошла через дорогу. Кандид какое-то время постоял в нерешительности, а потом устремился на красный свет, наперерез железным жукам. Один из них со скрежетом остановился перед Кандидом, оттуда выскочил сердитый человек и ударил Кандида по лицу. Кандид сделал то же самое: ударил по лицу. Он это умел и всегда испытывал готовность к драке. Человек упал.
Все кончилось тем, что собрались люди. Остановилась машина, похожая на квадратного жука, и Кандида затолкали в темный кузов с решеткой на окне. Он догадался, что это тюрьма на колесах. Там было темно и пахло мочой.
В машине еще кто-то сидел. Привыкнув к темноте, Кандид разглядел молоденькую девушку. Она была пьяная и вполне красивая. Ее открытые ноги бледно белели в темноте.
– Хочешь? – шепотом спросила проститутка. – Только быстренько, и один разочек.
Кандид не понял незнакомый язык.
– А ты отдашь мне свой пиджак, – продолжала девушка. – Это сейчас модно.
Кандид снова не понял.
Девушка подняла юбку. Кандид понял наконец и стал делать то, что она предлагала. Но не быстренько, а долго.
Машина остановилась. Милиционер открыл дверь и увидел голый зад Кандида. Огрел резиновой палкой. Потом стал вытаскивать Кандида из машины. Девушка успела стащить с него камзол. Кандид в одних панталонах оказался на земле.
– Паспорт есть? – спросил милиционер.
Кандид не понял. Подошел второй милиционер.
– Где живешь? – спросил второй.
– Во Франции, – ответил Кандид.
– А год рождения?
– Восемнадцатый век. – Кандид показал на пальцах.
– Из психушки сбежал, – предположил первый. – Там они все Наполеоны и Бонапарты.
– Веди его в отделение, – сказал второй. – Для выяснения личности…
– Да ну его, возиться с ним, бумаги заполнять…
Первый милиционер – тот, что с дубинкой, дал Кандиду пинок под зад.
– Иди отсюда, мотай, – добавил он.
Кандид хотел вернуть милиционеру несколько пинков, но передумал. Пошел прочь от машины.
Он вышел на широкую улицу. Быстро темнело. В окнах зажглись огни, и дома походили на светящиеся каменные соты. И в них, как пчелы, сидели люди.
Хотелось есть. По улицам в молчании шли люди, никто ни с кем не здоровался.
«Как много людей, – подумал Кандид, – и никто никому не интересен». Болела скула, ныл копчик. Бог возвратил его в этот лучший из миров, но люди грубы.
Вдруг он услышал волчий вой. Кандид двинулся на звук и вышел к зоопарку.
На входе его остановили и потребовали билет. У Кандида было несколько франков, но они остались в камзоле.
Кандид перемахнул через ограду. В прыжке он зацепился за острый конец, и часть его панталон осталась на ограде. А полуголый Кандид оказался в зоопарке. Он пошел мимо клеток, как дикарь.
Волк выл, будто звал. Кандид быстро нашел его и протиснулся в волчью клетку.
– Почему ты плачешь? – спросил Кандид.
– Я пою, – ответил волк. – Я влюблен.
Они говорили на разных языках, но понимали друг друга. Почему-то.
Пришел сторож и кинул в клетку кусок темного вонючего мяса.
– Ты будешь это есть? – удивился Кандид.
– Конечно. И ты будешь это есть.
– Я не буду. Пойдем отсюда. Поохотимся. Поедим свежего мяса.
– Отсюда нельзя уйти, – сказал волк. – Это зоопарк.
– Ну и что? Разве у тебя нет ног? Нет желания?
– Зоопарк – это тюрьма.
– И что же?
– Это значит, ты должен делать то, что хотят другие.
