На выборах в декабре 1984 г. Рейган с треском проваливается. Новый президент США вылетает для переговоров с русским лидером в нейтральную Женеву. Объявлено о сокращении программ американских вооружений. Гигантские средства приходится перебрасывать на борьбу с безработицей…
Самое интересное, что многие события, описанные в этом сценарии «как могло быть», произошли в действительности. Скажем, девальвация доллара в восемьдесят пятом. Опасное падение акций на NYSE в 1987-м. Беспорядки и бои в Лос-Анджелесе в 1992-м. Бунт Европы против засилья США в 1983–1984 гг…
Ах, если бы Москва заметила открывающийся в 1982-м году шанс и устроила бы польский дефолт! Если бы не продолжала тупо помогать восточноевропейским странам. Господи, какой финансовый блицкриг мы могли бы тогда устроить! То был бы аналог гитлеровской кампании 1940 г., стремительной, ошеломляющей, идущей вопреки всем правилам. Победа в холодной войне просто падала нам в руки.
В итоге рождался мир, весьма не похожий на сегодняшний. В нем, пожалуй, не было бы Интернета, зато продавались бы биородопсиновые батареи и на Луне работали бы первые научноисследовательские базы. Не было бы полутора десятка миллионов погибших и безвременно умерших после распада СССР. А русские космические корабли стартовали бы к Марсу…
Машина времени: преступление без срока давности
Хоть убивайте меня, а я продолжу твердить: СССР погиб не из-за экономической слабости. И не из-за нехватки ресурсов. Для победы в противостоянии США у нас имелось все необходимое: оружие, нефть, запасы золота и валюты, сильные спецслужбы и отлично подготовленные технократические кадры.
Причина нашего поражения — плохое управление. Менеджерский дефолт.
В позднем СССР правила зажиревшая и обленившаяся бюрократия. Она создала себе застойный мир и ничего менять не желала.
Лидер СССР Леонид Брежнев, умерший в ноябре 1982 г., и в здравом-то уме был всего лишь исполнителем, высокопоставленным бюрократом, а не вождем-визионером. Его кругозор и в молодые годы был кругозором советского обывателя: покататься на хороших автомобилях, поохотиться, баб в баньке потискать. А к началу восьмидесятых Брежнев вообще превратился в развалину с периодически отключающимся сознанием.
Разве такой человек мог понять, что такое технологический блицкриг? Разве он понимал, что такое неустойчивые мировые финансы и что такое их подрыв? Разве мог осознать, что в борьбе нужно умело комбинировать военные, экономические и политические средства?
Уже к концу семидесятых Брежнев, совершенно не разбираясь в экономике, выпустил из рук управление народным хозяйством СССР. Он переложил заботы о нем на плечи многочисленной бюрократии из отраслевых отделов ЦК КПСС. Вместо управления началась бюрократическая возня. Стали цениться не те, кто двигает страну вперед, а те, кто может «выбить» побольше денег из фондов. Роль Госплана как блюстителя общегосударственных интересов и главного межотраслевого координатора была сведена почти к нулю. Принималась масса совместных постановлений советского правительства и ЦК КПСС, которые никто и не думал выполнять…
Кто выступал ближайшим сподвижником Брежнева? Астматический аппаратчик Черненко, всю жизнь перебиравший бумажки? Носивший очки Брежнева в футляре и в нужный момент подававший их Брежневу? Скучный идеологический «сухарь» Суслов? Аппаратчик Кириленко, норовивший подмять под себя все экономические вопросы и уже в 1974 г. впавший в слабоумие из-за склероза? (Мой отец его видел на банкете, когда тот приезжал в Туркмению.) Льстивый хамелеон, желчный Тихонов, ставший главой правительства? Тот не умел ничего, кроме как льстить Брежневу. Словом, власть оказалась в руках не умных технократов и стратегов, а серых партийных чиновников.
Впрочем, военные оказались не многим лучше. Сплошь сухопутно-танковые генералы с минимальным образованием, застывшие во временах Курской битвы и Ясско-Кишиневской операции.
В те годы шла борьба исполинов: американского и советского. Вот только у нашего врага оказался более развитый мозг, а «голову» нашей страны поразил склероз. У Рейгана был энергичный и эффективный НСПГ, гибрид «мозгового треста», ситуационно-координационного центра и ставки верховного главнокомандования. А в Москве — неповоротливое Политбюро ЦК КПСС — рассадник бюрократов, собиравшихся по четвергам.
Враг превзошел нас не только в пассионарности, но и в системе управления страной и войной. Второе, читатель, неминуемо вытекает из первого.
Главным преступником, доведшим русских до позорного развала, стала советская бюрократия. Помните наш вывод о том, что СССР, «гость из будущего», был вынужден пользоваться негодной технологической базой индустриальной эпохи? Именно это и предопределило существование громадного корпуса управленцев — бюрократии Бюрократия — вещь мерзкая и опасная. Сначала ее создают для того, чтобы решить конкретные задачи. Скажем, министерство авиапромышленности. Самолетостроение создается, и возникает огромный аппарат управления отраслью. Но вот работа отрасли отлажена, и теперь аппарат работает уже не на задачу (обеспечить стране господство в воздухе), а на сохранение самого себя, на поддержание статус-кво. Изменения и революционные прорывы опасны: они заставляют меняться, сокращают число руководящих кабинетов, отбирают льготы и кормушки. Поэтому наступает застой. Все действительно новое подавляется, ибо грозит изменить сложившийся порядок вещей. К чему нам дирижабли, если они отнимают ресурсы и должности у вертолетостроителей и «самолетчиков»? А вы нам что принесли? Проект совершенно нового летательного аппарата типа «ЭКИП»? Идите в задницу. Мы ничего не хотим менять.
Если ты создал бюрократию для временной закупки технологий за границей, то она норовит сделать импорт вечным. Иначе ей придется исчезнуть. А она, как истый Голем, стремится к самосохранению и расширению. При этом чиновничий аппарат инертен: в нем боятся проявлять инициативу и предприимчивость. Если ты не уничтожишь сей отряд чиновников силой, он начнет подавлять отечественных ученых и изобретателей.
Трагедия заключается в том, что технологический прорыв, необходимый для победы СССР в войне с союзом «Америка-Сообщество Тени» требовал усиления спецслужб и репрессий для саботажников. А бюрократическому болоту этого ох как не хотелось! Ставка на советских разработчиков и начало финансовой войны положили бы конец сладким загранкомандировкам чиновников и их «устроенных» деток. Новые условия работы требовали изобретательности, умения рисковать и предприимчивости, а номенклатурная пирамида культивировала угодливость начальству и бесхребетность.
Безусловно, нужно было создавать новую систему управления страной, основанную на новых организационных технологиях, на ситуационных центрах и комплексах, создававших временные «виртуальные корпорации» для достижения конкретных целей. И такие технологии у нас появились еще в шестидесятые благодаря деятельности «отцов организационного оружия» СССР — Побиска Кузнецова и Спартака Никанорова. Они позволяли сделать госаппарат страны эффективным и быстродействующим, обходясь без увеличения числа министерств и ведомств. Вот это был бы достойный ответ американской системе управления!
