Между тем краткая передышка, вызванная тем, что самолеты первой волны покинули небо над гаванью, подходила к концу: на подлете была вторая волна японских самолетов, стартовавшая вслед за первой в 7 часов 15 минут. В нее входили 167 самолетов, включая 33 истребителя, 54 горизонтальных и 80 пикирующих бомбардировщиков.
Последние первым делом принялись сбрасывать бомбы на линкор «Невада», который развел пары и теперь шел по фарватеру. «Потопите корабль, идущий по фарватеру!» — передал самолетам приказ капитан Футида, и те один за другим словно ястребы упали на свою добычу. Попадания следовали одно за другим, однако линкор, огрызаясь огнем, продолжал движение. Тогда капитан Футида приказал бомбить его непрерывно, до тех пор, пока тот не затонет и не заблокирует выход из гавани. В «Неваду» попало пять бомб, но рулевому удалось так мастерски поставить раненого великана на дно мелкой бухты, что фарватер остался свободным для прохода. В самой бухте один из эсминцев протаранил и потопил японскую подводную лодку.
В 9 часов 45 минут последние японские самолеты возвратились на свои авианосцы, которые не потревожил ни один американский самолет. Только капитан Футида все еще кружил над гаванью, чтобы зафиксировать на фотопленку сокрушительную победу японцев: полный хаос посреди клубов черного дыма.
Японцы уничтожили или привели в негодность тринадцать американских кораблей, а сами потеряли лишь пять маленьких подводных лодок; из восьми линкоров противника они потопили три, один опрокинули килем вверх, один сел килем на днище, трем были нанесены повреждения. Было уничтожено или серьезно повреждено 349 американских самолетов, в то время как японцы потеряли всего лишь 29 машин. 74 самолета получили повреждения, а общие потери в летном составе среди офицеров и рядовых достигли 55 человек. С американской стороны людские потери составили свыше трех тысяч человек. Но едва ли не самым тяжелым последствием японской атаки стало уничтожение складов жидкого топлива, означавшее выход из строя всего американского флота, базировавшегося на Гавайских островах, на все время, пока оно не будет завезено с континента.
Вернувшийся на свой флагман Мицуо Футида настаивал на организации еще и третьего удара по американской базе, однако адмирал Нагумо от этого предложения решительно отказался, мотивировав это тем, что эффект внезапности они уже потеряли и новую волну самолетов может встретить значительно более плотный и лучше организованный огонь зенитной артиллерии, а также и американские истребители. Кроме того, он опасался возможного удара палубных самолетов с американских авианосцев, находившихся неведомо где, и действий вражеских подводных лодок, представлявших вполне реальную и серьезную угрозу.
И так уже было очевидно, что японцам удалось осуществить совершенно исключительную операцию стратегического масштаба, поневоле вызвавшую восхищение военных специалистов всего мира. В то же время достигнутый фактор внезапности был следствием не только лишь коварства японских адмиралов, сколько бюрократической волокиты как в самом Вашингтоне, так и в штабах на Гавайских островах.
Интересно, что то, что случилось вслед за нападением на Перл-Харбор, было одновременно и грустно и смешно. Так, о том, что Япония находится в состоянии войны с США и Великобританией, императорская штаб-квартира в Токио объявила лишь в 10 часов 30 минут, а уже через полчаса перед японским консульством в Гонолулу пришлось выставлять полицейских, чтобы защитить дипломатов от возмущенных до предела американцев. В самом городе распространились самые дикие слухи: якобы в горах высадился десант японских парашютистов, будто японцы отравили питьевую воду, а японские сельскохозяйственные рабочие выкосили огромные стрелки на полях сахарного тростника, которые указали японским самолетам направление на Перл-Харбор. Волна антияпонских настроений захлестнула Америку. Уже во второй половине дня 7 декабря агенты ФБР начали арестовывать «подозрительных» японцев. А в феврале 1942 года Франклин Рузвельт уполномочил армию депортировать всех этнических японцев с тихоокеанского побережья Соединенных Штатов и заключить их в концентрационные лагеря в центре страны; такая участь постигла 120 тысяч мужчин, женщин и детей.
На Филиппинах, едва там узнали о нападении на Перл-Харбор, в небо подняли всю американскую авиацию — искать и уничтожать японцев. Врага они не нашли, зато едва только лишь самолеты приземлились, как появились японцы и, удачно выбрав момент для нападения, уничтожили большое количество американских самолетов прямо на аэродромах.
Затем в море были обнаружены два тяжелых британских корабля: линкор «Принц оф Уэллс» и линейный крейсер «Рипалс», которые Черчилль отправил на Дальний Восток «демонстрировать флаг». В итоге уже через два часа оба корабля были потоплены японской авиацией, и кроме булькающих пузырей на поверхности Южно-Китайского моря, от них не осталось и следа.
Таким образом, всего лишь за четыре дня японцы потопили шесть и основательно повредили четыре крупных корабля из одиннадцати, предназначавшихся для борьбы с ними. Теперь они были в силах установить свое господство на всем пространстве Тихого океана и Юго-Восточной Азии.
Глава IV
Зима, которая не может длиться вечно
Ой мороз, мороз, Не морозь меня. Не морозь меня, Моего коня.
(Русская народная песня)
Две войны — европейская и азиатская — наконец-то пересеклись, в результате чего военный конфликт теперь стал всеобщим и превратился в войну планетарного масштаба. Теперь уже нигде и никто не мог чувствовать себя в безопасности. Даже в удаленной от всех и вся Новой Зеландии заговорили о том, чтобы иметь собственные танки, ведь угроза вторжения японских войск после 7 декабря стала более чем реальной.
Впрочем, война стала всемирной все-таки не в один день, а в течение некоторого времени после Перл-Харбора, так как некоторые лидеры все еще сомневались, воевать или нет. Президент Рузвельт, например, не был совершенно уверен, будет ли гнев американского народа столь же силен против Германии, как против Японии, и некоторое время выжидал.
В Берлине мнения также разделились. Геринг и германская военная элита хотя и считали, что войны с Америкой не избежать, все-таки не спешили с ее началом, хорошо понимая, что у них нет ни соответствующего флота, ни авиации. С другой стороны, необходимость учитывать нейтралитет США в ходе боевых действий в Атлантике самым серьезным образом отражалась на качестве боевых операций Кригсмарине. Зато теперь, когда все силы Англии и США должны были быть брошены на войну с Японией, любые ограничения снимались и, соответственно, их эффективность должна была резко возрасти!
А раз так, то Редер уже вечером 8 декабря, даже не проконсультировавшись с другими нацистскими лидерами, разрешил немецким надводным и подводным кораблям нападать на любые американские суда в Атлантическом океане, замеченные в так называемой «зоне боевых действий». В результате уже на следующий день подводная лодка U-186 потопила американский эсминец неподалеку от Исландии и тем самым фактически спровоцировала Соединенные Штаты объявить войну Германии и Италии, что и произошло 10 декабря.
