Сценарий. Массовая забастовка в России начала XX века.
Я уже рассказывал о большой забастовке в Петербурге в 1896 году. С этим явлением мы еще столкнемся не раз. Они возникали и развивались примерно по одному сценарию. Чтобы не повторяться, я этот сценарий и приведу, в дальнейшем указывая лишь отличия.
Такое случается, только если социальное напряжение достигло критической черты. Как в высушенном засухой лесу, где от одной выброшенной сигареты может полыхнуть страшный пожар. А любителей «бросать сигареты» в России хватало. Причем власти всегда ничего не замечали до того момента, когда что‑то предпринимать было уже поздно. Ну, власти‑то ладно, а вот администрация предприятий почему ничего не видела? Видела. Но не могли они себя переделать — перестать смотреть на рабочих как на быдло.
Начиналась забастовка с какого‑нибудь совершенно пустякового случая, который не стоил выеденного яйца. Кого‑то уволили, кому‑то недоплатили, кого‑то оскорбили. Для начала хватало одного ставшего цеха или малого предприятия. А соседи думали: там бастуют, а мы что? — и дальше все катилось как снежный ком. Разумеется, каждый новый присоединившийся цех, фабрика или завод выдвигали свои требования.
Рабочие очень быстро организовывались, и дальнейшее развитие стачки шло уже волевым порядком — ребята ходили с завода на завод, призывая присоединиться. Не всегда агитацией, иногда угрозами, а порой и мордобоем. Тут же появлялись борцы за рабочее дело, которые с увлечением начинали лить в огонь керосин и оказывать посильную помощь. Предприниматели всегда проявляли фантастическое упрямство, чем также разжигали пожар. Требования забастовщиков становились уже о — очень серьезными. Нет, чисто политических лозунгов до 1905 года обычно не выдвигалось — просто планка требований подскакивала так высоко, что «разойтись по — мирному» было уже невозможно.
Власть действовала глупо и с опозданием. Пытались арестовывать «зачинщиков», что было бесполезно, потому как приходили новые. Пытались вступать в переговоры — без толку.
Рабочим становится скучно сидеть по домам, они начинают устраивать демонстрации. Их разгоняют. Снова кого‑то арестовывают. В конце концов, запал иссякал и забастовка затухала. Конкретные результаты — кому что прибавили, а кому нет — были неважны. Общий итог всех массовых забастовок — упавший престиж власти и выводы рабочих: в следующий раз дружнее браться.
Знаменитая Южнорусская стачка началась на железной дороге. Кондуктор ударил своего подчиненного, тот цивилизованно обратился к мировому судье. Суд вынес решение в его пользу — но рабочего уволили. И началось по вышеприведенному сценарию. Забастовала железная дорога, порт, а также команды находящихся там судов. Встали заводы. Огонь перекинулся на Николаев и Киев. Одновременно имелся и другой эпицентр — в Баку, но о нем будет рассказано дальше. Сейчас нас интересует Одесса.
Советские историки утверждали, что все эти забастовки, включая одесскую, организовали комитеты РСДРП. Это не так. Другое дело, что «искровцы», будучи неплохо организованы, быстро сориентировались в ситуации и на ряде предприятий сумели возглавить забастовку, а в других местах занимались уже знакомой нам «листовочной войной» и довольно быстро начали приобретать влияние. Противостоять им в рабочей среде могли только «независимцы».
Напомню, у ребят Шаевича была как раз противоположная задача, нежели у социал — демократов — гасить забастовки! Точнее — не давать им развиваться в такой вот пожар. А они становятся во главе рабочих масс, опередив эсдеков! Не только не гасят стачку, а наоборот — всячески ее раздувают. Сам Шаевич тут был ни при чем. Он‑то как раз пытался удержать своих рабочих — но уже ничего не мог поделать. Сам научил их на свою же голову.
Его натренированные на «малых стачках» ребята увлеченно бросаются в поток. Так, в агентурных донесениях жандармов отмечено, что некий «независимец», работающий в порту, усиленно бегает по судам, чьи команды еще не забастовали. После его посещения моряки вливаются в общие ряды… И таких деятелей — множество. Возникает подозрение, что члены зубатовских профсоюзов просто — напросто использовали полковника и его людей для того, чтобы пройти самый трудный «нулевой цикл», а потом, когда началось серьезное дело, элегантно его «кинули». Это не значит, что «независимцы» побратались с эсдеками. Они друг друга продолжали не любить. «Искровцы» — то имели глобальные цели, а зубатовцы, раз уж пошла такая пьянка, просто хотели сорвать с буржуев по максимуму.
И что мог сделать Шаевич? Хотя по другим версиям, он тоже был себе на уме. В конце концов, к августу 1903 года, стачка закончилась. В Одессе применили вооруженную силу, разогнав митинг рабочих в Летнем саду. Кто‑то из бастующих в итоге не получил ничего, кто‑то сумел добиться уступок от предпринимателей. Шаевича объявили организатором забастовки и отправили на пять лет в ссылку.
Зубатову тоже было невесело.
«Теперь все сразу обрушилось на Зубатова. Все враги его как бы объединились против него и решили использовать благоприятный момент для его падения. О Зубатове кричали, что он сам устроил забастовку, что он сам революционер. Обвинение в революционизме было, конечно, нелепо, но оно шло из кругов чиновничества и его, конечно, подхватили в пику правительству. В дело вмешался великий князь Александр Михайлович, доложивший государю, что забастовку в Одессе устроил сам Зубатов».
(А. Спиридович).
Итак, попытка создания мирных профсоюзов потерпела крах. Впоследствии многие говорили и писали, что власти проявили близорукость, а вот если бы… Но на самом‑то деле зубатовская затея была обречена на провал. Предприниматели упорно не желали делиться, власти столь же упорно не понимали необходимости ограничивать произвол капиталистов. В этой ситуации ничего иного выйти просто не могло.
На этом карьере Зубатова пришел конец. Министр МВД Плеве его люто невзлюбил. Может, полковник и отделался бы назначением на должность начальника охранного отделения куда — ни- будь в Киев, а может, и пересидел бы грозу. Но не такой он был парень. В то время в среде высшего чиновничества плелся заговор против Плеве, во главе которого стоял давний противник полковника — Витте. И Зубатов решил перебежать на другую сторону. Действуя в этом направлении, он стал заниматься откровенно некрасивыми делами — вроде фальсификации «писем из народа» в поддержку Витте, на чем и погорел. И тут ему всё припомнили. Зубатов был выгнан со службы без пенсии и отправлен в ссылку в Вологду. Правда, в 1906 году ссылку отменили и вернули пенсию — но на службе не восстановили.
Что же касается Зубатовских организаций, то судьба их такова. Западную и Одесскую разогнали полностью. Московская осталась как вялая тусовка. Но имелась еще одна. Ее уже в 1903 году Зубатов создал в Петербурге. После отставки полковника эту организацию возглавил Георгий Гапон.
Партия смертников
Гвозди бы делать из этих людей.
