Вооружённый пистолетами и мечом, этот молодой островитянин приготовился, как и другие абордажники, к рукопашной схватке. На реях матросы хлопотали с парусами, приказы следовали один за другим, и «Вегейр» с величественной грацией выполнял поворот, ловя ветер. Противник, менее податливый, только приступил к маневру, когда новый громовой удар разорвал воздух. Наш фрегат, повинуясь моей команде, дал залп всеми пушками борта и окутался белым дымом.
«Лотарингия» показала свои кормовые окна с позолоченной лепкой, и «Вегейр», поймав ветер, довернул и устремился к врагу, чьи паруса внезапно беспомощно захлопали. Палуба противника исчезла в клубах дыма, и торжествующий вопль вырвался из глоток.
Раздался жуткий треск ломающегося дерева, и бизань-мачта с грохотом обрушилась, обрывая паруса, путая снасти и калеча людей. Ещё один залп смёл всё с палубы обречённого корабля. Внезапный сильный порыв ветра подтолкнул его навстречу гибели.
Полетевшие в сторону противника абордажные крючья прочно связали два корабля, и в бой вступила абордажники под командованием Ларса, и на этот раз показавшего свою безудержную удаль — куда и подевалась его хандра… Короткий бой принёс победу и ценную для нас добычу. По большей части, как оказалось, фрегат был нагружен провизией, которую «француз» доставлял на Мартинику. Такой груз для нас, как известно, представлял не меньшую ценность, чем золото. Золота-то у нас давно было предостаточно, но обменивать его на припасы, необходимые для выживания племени, не всегда удавалось.
Переправив к себе наиболее необходимое из груза, вкупе с остатками команды незадачливого «француза», вздумавшего попиратствовать на беду себе, мы расцепили корабли и продолжили движение. Стоявшие у борта матросы проводили взглядом «Лотарингию», которая черпнула воды, плавно задрала нос к небу и медленно уходила на дно по мере нашего отдаления.
Непонятно, чего ради капитан поверженного корабля, основательно нагруженного, ещё и решился нападать, но свою тайну этот погибший болван унёс на дно вместе с большей частью команды…
Я вёл наш фрегат по всем законам дальнего плавания — по дуге большого круга, сильно отклоняясь к западу от гряды ближайших островов, круто уходивших на восток. Мы не намеревались заходить в порты, но короткую остановку всё же пришлось сделать, чтобы пополнить запас пресной воды. А также высадить пленных. Мы не убивали тех, кто сдавался, хотя сопротивлявшихся никогда не щадили.
Среди остатков команды оказались два потомка норманнов, знавших даже несколько слов на языке предков. Им было сделано предложение присоединиться к нам. С честной оговоркой, что следует присоединяться по доброй воле, а не с целью получения выгоды. Конечно, этим двоим ещё предстояла проверка на истинность желания быть викингами. Случалось уже, что присоединявшиеся делали это, преследуя некие цели, расходящиеся с нашими. Это довольно быстро проявлялось, и мы не щадили таких обманщиков.
О местонахождении острова Дракона посторонние, чужаки, ведать не должны. Вот почему у нас имелись определённые трудности со снабжением. На другие острова в качестве лазутчиков или закупщиков высаживались только самые проверенные люди, неоднократно доказавшие преданность нашему племени.
Осторожность мы проявляли с самого начала. Ибо намеревались жить, а не погибать, и прекрасно понимали, каким лакомым кусочком для любой из корон является целый новый остров, да ещё набитый ценной добычей, которую мы постепенно приумножали. Нам уже было что терять, и мы не намеревались отдавать владения и сокровища безропотно, за здорово живёшь…
Море не стелилось под днище фрегата безмятежно-гладкой дорогой. Потрёпанный штормами, с экипажем, измотанным качкой, «Вегейр» сделал стоянку на одном из крохотных островков архипелага. На юго-запад от длинного мыса мы нашли маленький уединённый залив, врезавшийся глубоко внутрь суши. Здесь, как и вообще у западного берега этого острова, море было идеально прозрачным. Вода под шлюпкой, откомандированной на берег, напоминала голубоватый прозрачный студень, и лодка казалась парящей в воздухе высоко над морским дном.
Островок казался совершенно необитаемым. Мы довольно быстро нашли источник пресной воды. И вдруг потерялся Торнсби, бросившийся в погоню за редкостным жуком. Его пошёл искать Ларс и… тоже исчез.
Я испытал беспокойство за обоих, даже не знаю, кого из двоих не хотелось бы терять больше. И уже намерен был отправить на поиски чуть ли не половину экипажа, как вдруг они вернулись. Вернулись одновременно, но с разных сторон. Радостный Алан сообщил, что на этом острове его коллекция пополнилась уникальными экземплярами. А Ларс сказал, что в глубине зарослей обнаружил хижины, скорее всего стоянку пиратов.
Этот островок мы присмотрели и хотели использовать как одну из промежуточных баз для драккаров нашего флота, но отказались от затеи. Если здесь уже бывали другие корсары, то вернутся ещё. Зато у французов с потопленной «Лотарингии», оставленных нами здесь, будет хоть какая-то крыша над головой. А там уж как им повезёт… У всех людей свои взаимоотношения с Леди Удачей.
Спустя сутки, после короткой передышки, пополнив запасы воды, мы снова продолжили путь.
…Очередной солнечный день, тропически ленивый и жаркий, царил над Карибским морем. Такой же ленивый знойный ветер, медленно вздымавший крупные пологие волны, нисколько не принося облегчения, покачивал фрегат в сонной влажной истоме. Все участники рейда большую часть времени проводили в ленивой дремоте, лёжа на палубе под тентами и поднимаясь на ноги только для того, чтобы добыть из моря ещё одно ведро воды и облить друг друга забортной влагой, почти не дарившей прохлады распаренным телам.
К вечеру густой туман заволок окрестности, корабль дрейфовал, словно дохлая рыбина в пруду. Я беседовал на корме с боцманом Килингом, обсуждая текущие заботы. Остальные, продвигаясь по палубе, бросали на нас угрюмые взгляды, в которых сквозило затаённое чувство непонятной тревоги. Через час густейший ватный туман стал непрогляден. Доктор подошёл к корме и услышал мои слова, обращённые к собеседнику.
— Когда утром встанет солнце, — говорил я боцману, — туман рассеется. Одновременно начнёт тянуть ветер.
Я старался, чтобы в моих словах звучала полнейшая уверенность. Стив Килинг слушал меня с непроницаемым выражением лица. Он стоял, расправив плечи, широко расставив ноги и цепляясь большими пальцами рук за широкий пояс, за который были заткнуты пистолеты, слегка изогнутая сабля и два кинжала.
— Сейчас мы неподалёку от испанских владений. Неплохо бы убраться до того, как случится какая-нибудь неприятность. Люди устали, нам сейчас не до сражений.
— Капитан, — обратился ко мне подошедший Торнсби, — возможно, мне послышалось, но кажется, за нами идёт какое-то судно.
— Будем надеяться, что лишь показалось, Алан.
Но когда к утру туман действительно начал рассеиваться, стал виден силуэт ещё одного фрегата, который шёл следом за нами. На приличном, хотя не таком уж большом расстоянии от «Вегейра», примерно с такой же скоростью. Его корпус то проявлялся, то растворялся, тонул в туманных лохмотьях.
