— Так что, — сказал Жиль своему молодому приятелю, — даже если вы не договоритесь, мы по крайней мере хорошо поужинаем.
Перспектива хорошо поужинать Рене обрадовала, но название таверны навеяло ностальгические воспоминания о его собственной кузине, которую ему теперь не следовало считать невестой, и он переступил порог таверны со смешанными чувствами. Однако быстро справился с ними. Он же принял решение не переживать или нет?
В «Кузине Мари» им сообщили, что месье Собрик инспектирует кухню, но скоро закончит. Жиль велел Рене сесть за стол и ждать, а сам отправился поторопить бывшего пациента. А на самом деле, как он заговорщицки шепнул ученику, застукать старину Магиса за поеданием сладостей.
— Не поверишь, Рене, он их ест, как ребенок, а ему при его комплекции и одышке это совершенно противопоказано. Ну да сам увидишь!
Оставшись в одиночестве, Рене заказал себе устриц и вина и принялся от нечего делать разглядывать посетителей. Учитывая, что в Новом Свете он впервые попал в приличное заведение, ему было очень интересно. Здесь не было такого жесткого деления на сословия, как в Старом Свете, и потому типажи попадались весьма впечатляющие. У Рене даже возникло ощущение, что здесь, именно на этом острове и именно в этой таверне, собрались самые удачливые авантюристы всех мастей и со всего света. Пираты, торговцы, военные, их всех ощутимо объединяло одно, общее для всех стремление — поймать свою птицу счастья. Кто знает, может, так оно и было на самом деле?
Рене ел устриц, запивая их вином, и с удовольствием вдыхал воздух, пропитанный табаком и авантюризмом. Он ему нравился и казался прекрасной приправой к ужину. Однако его приятное времяпрепровождение в скором времени оказалось прерванным самым неожиданным образом. Дверь таверны, которая находилась в поле зрения Рене, открылась, и в нее вошла самая невероятная девушка из всех, которых ему доводилось когда-либо видеть. Он застыл со стаканом в руке, пожирая ее глазами. Все в ней было необычно. Во-первых, она была одета в почти мужской костюм из мягкой коричневой кожи, который так подчеркивал все изгибы ее прелестной фигуры, что Рене невольно проглотил обильно выделившуюся слюну. Во-вторых, у нее на поясе висело оружие, количество которого впечатляло. Во всяком случае, его было намного больше, чем у самого Рене. И, в-третьих, ярко-рыжий, почти огненный цвет ее длинных волос заставлял предположить, что перед ним не живая женщина, а принявшая человеческий облик саламандра. Ну и в довершение всего она была просто красива. Большие глаза, пухлые губки, прелестные округлые формы, ну и все такое…
Не придавая никакого значения тому, какое впечатление она произвела на находившихся в таверне посетителей, потому что смотрел на нее не один Рене, девушка спокойно прошла по залу и уселась за соседний с Рене столик. Небрежно подозвала официанта и заказала мясо по-парижски и стакан свежевыжатого апельсинового сока.
Рене, возблагодарив про себя всевышнего, тоже кивнул официанту и велел ему подать очаровательной соседке бутылку самого лучшего вина. За его счет, разумеется.
Девушка удивленно посмотрела на официанта, когда тот принес ей вино. Спокойно поинтересовалась, от кого оно. Тот кивнул в сторону Рене. Она безразлично глянула на него, но от вина отказываться не стала, что позволило Рене начать надеяться. Он подождал немного, пожирая ее глазами и надеясь, что она улыбнется или хотя бы окинет его благосклонным взглядом, но она неторопливо ела свое мясо и не обращала на него ни малейшего внимания.
«Набивает цену», — усмехнувшись про себя, подумал Рене. Впрочем, красивой женщине можно простить и не такое. Однако дольше ждать он не собирался. Рене поднялся, подошел к девушке и поклонился.
— Поскольку в этом чертовом зале нет никого, кто мог бы нас представить по всем правилам, придется мне сделать это самому. Барон де Гранси к вашим услугам, мадемуазель… — Она молча посмотрела на него, не называя своего имени. Повисла небольшая пауза, которую Рене предпочел не заметить. Может, девушка не говорит по-французски, что в общем-то не так уж и страшно. Язык любви одинаков для всех. — Вы позволите мне присесть?
— А если я скажу «нет», вы не сядете? — с любопытством глядя на него, спросила она. На неплохом французском, в котором, однако, слышался довольно заметный английский акцент.
— Я просто не поверю, что такой милой девушке не нужна компания! — галантно заявил Рене по-английски, присаживаясь напротив нее. Несмотря на годы, потраченные на семинарию, он все-таки успел получить хорошее образование. — Неужели вам не хочется поболтать за ужином с приятным собеседником?
Это была наглость со стороны Рене, но он уже безошибочно определил, что девушка хоть и обладает неплохими манерами, но явно не аристократка, а с такими можно не церемониться. К тому же всем женщинам льстит проявленный поклонником напор, хоть они и предпочитают это скрывать. В этом Рене был свято убежден.
Рыжая внимательно посмотрела на него, склонив голову набок.
— На самом деле я не знаю, чего мне больше хочется, — сказала она. — То ли убить вас, то ли разбить о вашу голову эту чертову бутылку. — Она взяла упомянутую бутылку, вытащила пробку и понюхала горлышко. — То ли все-таки сначала выпить вино, потому что, если я не ошибаюсь, оно очень хорошее, а потом уже разбить бутылку.
— Так за чем же дело стало, милая леди? Разумеется, его следует попробовать! — улыбнулся Рене, ни в малейшей степени не приняв всерьез ее слова про убийство и разбивание бутылки о его голову.
Он знаком подозвал официанта и велел ему принести бокалы для вина. Тот мгновенно выполнил приказ, и Рене быстро, пока девушка не передумала, разлил вино.
— За вас, милая леди! — поднял он свой бокал.
Рыжая бестия взяла свой и сделала несколько глотков.
— И впрямь недурное! — сложив губки в очаровательную улыбку, удовлетворенно заметила она. — Стоит наверняка не меньше золотого. Вы всегда так швыряетесь деньгами, милорд, или только по пятницам?
— Ни одно из ваших предположений неверно, моя леди, — мурлыкнул в ответ Рене, — я начинаю швыряться деньгами только в том случае, если вижу красивую даму, а это, согласитесь, веский повод!
— Тогда вам ни в коем случае нельзя заходить в квартал красных фонарей, — засмеялась она. — Там от вашего состояния быстро ничего не останется!
Хотя Рене и собирался оказаться там как можно быстрее, он тем не менее горячо запротестовал.
— Что вы, милая леди, да разве тамошних шлюх можно называть дамами, да еще красивыми?
— Ну это вам лучше знать! — отпарировала рыжая, вставая и берясь за саблю. — Но то, что вы меня приняли за одну из них и собирались купить за золотой, и даже не за золотой, а за бутылку вина, я вам никогда не прощу! Убирайтесь из-за моего стола ко всем чертям, или я вас убью!
Рене запротестовал, поднимаясь.
— Да у меня и в мыслях не было, моя леди!..
На счастье Рене, совершенно не настроенному устраивать дуэль с женщиной, тем более с такой, с которой он предпочел бы устроить дуэль совсем другого рода, дверь таверны в этот момент открылась и в нее вошли несколько бородатых головорезов. Рыжая выругалась сквозь зубы, резко швырнула саблю в ножны и направилась к ним, бросив напоследок:
