Книга Русь окаянная, страница 39. Автор книги Сергей Норка

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Русь окаянная»

Cтраница 39

— Итак, голубчик, — сказал Николай Иванович, разливая коньяк по рюмкам и открывая коробку с конфетами, — давайте выпьем за наше знакомство и сотрудничество.

Они чокнулись и выпили, но по-разному. Бардин пил маленькими глотками, вдыхая коньячные испарения, а Кот опрокинул рюмку резким движением и тут же сунул в рот конфету.

— Вы знали, что Романов приведет меня на заседание? — спросил он и, не дожидаясь предложения, налил в чашку кофе. Напиток был натуральным, мастерски сваренным, и Константин Павлович пил его, явно наслаждаясь вкусом и запахом.

— Разумеется, — подтвердил догадку Кардинал.

— Это ваша наружка «пасла» меня всю неделю накануне заседания?

— Это была не наружка, голубчик, — Николай Иванович налил себе кофе и сделал глоток. Затем поставил чашку на поднос и откинулся в кресле, заложив руки за голову. — Это были сотрудники моей лаборатории, которые снимали с вас псипараметры для просчета вашей псимодели.

— И как вам моя псимодель? — насмешливо спросил Кот.

— Отменная модель. Вы важное приобретение для нашей организации.

— А вы уверены, что вы меня приобрели? — продолжал паясничать Сидоренко, но Бардин не принял вызова.

— Какая разница, кто кого приобрел. Мы вас или вы нас. Главное, мы теперь вместе. А скажите, голубчик…

Разговор на ничего не значащие темы продолжался еще около часа. Кардинал не задавал вопросов, поскольку всю необходимую информацию о собеседнике уже имел. Кот же задавал вопросы один за другим, и Николай Иванович с удовольствием отметил, как профессионально велся «допрос». Но вот дверь отворилась, и вошел Романов.

— Ждем вас, Петр Алексеевич. Разговор не начинаем.

Романов сел напротив Кота. Даже посторонний наблюдатель отметил бы сходство трех внешне непохожих друг на друга людей. Романов вопросительно посмотрел на Бардина, и Николай Иванович утвердительно кивнул головой.

— Константин Павлович, — заговорил председатель Партии, — давайте откровенно. Вы пришли к нам от имени западных спецслужб и в частности от ЦРУ. Вы понимаете, что никакой дружбы и доверия с ЦРУ у нас быть не может. С некоторыми европейскими спецслужбами в будущем может. А с ЦРУ нет. Кем вы себя считаете? Кто вы? Один из них или один из нас?

— В любом случае не один из них, — сказал Сидоренко серьезно. — А если не секрет, на чем базируется такое разделение?

— Любому мало-мальски мыслящему и грамотному человеку понятно, что США наш враг. Когда я говорю наш, я имею в виду не Россию, а Европу. И многие, от которых зависит судьба Европы, это понимают, но, — он поднял к верху указательный палец, — пока не видят пути, пойдя по которому, Европа может перестать быть экономическим и политическим вассалом Америки. После крушения одной из двух сверхдержав многие европейские политики и финансисты наивно полагали, что сверхдержав больше не существует, поскольку они больше не нуждаются в защите от красного монстра, готового слопать европейскую цивилизацию. Время показало, что они сильно заблуждались. И сейчас многие понимают, что не только США защищали их от советского монстра, но и советский монстр защищал их от американского монстра. Произошло фактически следующее: американский монстр подчинил советского монстра, и теперь старушка Европа будет вынуждена противостоять монстру сочлененному. Но о делах внешних мы поговорим как-нибудь позже. Сейчас же давайте обратимся к нашим скорбным делам. Николай Иванович, кофейком не угостите? Только погорячей.

Бардин нажал кнопку селектора.

— Виктор, у нас кофе остыл. Завари, дружок, по новой и принеси еще одну чашку.

Романов сложил ладони, как молящийся, и сидел в этой позе до тех пор, пока перед ним не появилась чашка ароматного напитка. Сделав глоток, он продолжил.

— Итак, как вы уже догадались, пообщавшись с Николаем Ивановичем, нашим оружием на предстоящих выборах будут новые специальные технологии и деньги. Кстати, о деньгах. Какие у вас источники существования?

Сидоренко улыбнулся:

— Полковничья пенсия.

— Не густо, — сокрушенно покачал головой Романов. — И все?

— Я очень скромен в быту, как раньше писали в партийных характеристиках. Кроме того, время от времени провожу мелкие операции консультационного и посреднического характера. Словом, на хлеб хватает.

Романов одобрительно кивнул.

— Похвально. У нас вы тоже будете получать небольшую зарплату. Итак, отныне вы мой помощник по специальным вопросам.

— Что это за специальные вопросы? — быстро отреагировал полковник на новое назначение.

— Специальные вопросы, — отвечал председатель Партии, — это сфера деятельности Николая Ивановича. Вы будете работать в его лаборатории. Надеюсь, вы подружитесь, хотя говорят, что у Николая Ивановича есть только один друг, его овчарка. В лаборатории разрабатываются методы воздействия на индивидуум и социум. Эти методы будут главным инструментом нашего прихода к власти, а в дальнейшем и управления страной. Для начала я хотел бы, учитывая ваш опыт в специальной работе, использовать вас в отработке психоинформационных ударов.

Кот насмешливо посмотрел сначала на председателя, а потом на начальника лаборатории.

— Псиметоды годятся только против слабонервных дамочек. Я готов вам это доказать на практике. Атакуйте. Если же у вас разрабатываются электронные псигенераторы, разрушающие психику, а затем и организм человека, то, уверяю вас, пистолет решает эти вопросы гораздо быстрее. И дешевле.

Бардин не отреагировал на насмешку. Он подошел к металлическому шкафчику, набрал код и, когда дверца распахнулась, достал оттуда картонную папку, на которой было написано от руки: «К. П. Сидоренко. Псимодель А1412». Кот все так же насмешливо наблюдал за действиями профессора медицины. Бардин сел рядом и раскрыл папку, в которой лежали несколько листков бумаги, испещренных непонятными значками и цифрами, а также две фотографии. На одной был изображен сам Сидоренко, на другой он же с женщиной средних лет и юношей лет двадцати с тонкими чертами лица и глазами, как у Константина Павловича, только не насмешливыми, а грустными.

— Извольте взглянуть, Константин Павлович, — ласковым и даже каким-то сочувствующим тоном заговорил Бардин.

— Я уже видел эту фотографию, — саркастически сказал Сидоренко.

— Не сомневаюсь, голубчик. Разрешите задать вам несколько вопросов и объяснить кое-что. У вашего сына с детства неважный вестибулярный аппарат. Не так ли?

— Допустим.

— Кроме того, в возрасте пяти лет он получил удар по голове, результатом которого стало сотрясение мозга. Так?

— Так.

— После этого вы стали замечать в его поведении некоторые странности. Так?

— Нет. Не так. Никаких странностей я не замечал.

— Возможно, — согласился профессор. — Вы их не заметили, а точнее, не обратили внимания на то, что в возрасте 12–13 лет он стал раздражительным, участились конфликты. Так?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация