– Можно с ним?
Марков и Лукин переглянулись.
– Можно.
Через минуту орловские земляки уже собирались на вылазку. Прихватив автомат, бесшумно выскользнул из помещения Быков. Сержант Куценко плюхнулся за пулемет на освобожденное Воронцовым место.
– Справишься, унтер? – с сомнением в голосе спросил Воронцов.
– Обижаешь! – возмущенно фыркнул Куценко.
– Только, слышь, унтер, в случае чего длинными не лупи.
– Товарищ капитан, ну разрешите, – просил Вася Бурцев Маркова. – Ну товарищ капитан. Что ж, этому с дядей Игнатом можно, а мне нельзя? Я пригожусь, товарищ капитан, ей богу пригожусь.
– Ну ладно, ступай, – чуть улыбнулся Марков. – Фомичев! Возьмешь Бурцева.
– Есть!
Ушла в ночь разведка. Было тихо. Марков и Лукин снова присели рядом у стены. Сашка убрал фонарик. Спросил неожиданно дрогнувшим голосом, в котором смешалось все – волнение, тревога, надежда и боязнь разочарования:
– Жорж, ты ничего не знаешь о Лизе и Ване?..
20
В Новочеркасск дроздовцы вошли на Пасху 1918 года. Бой был недолгим – красные оставили город. Совершившая долгий и трудный поход бригада русских добровольцев Румынского фронта влилась в Добровольческую армию под командованием генерала Деникина. Их расположили на отдых в Новочеркасске. Свободных казарм в городе на тот момент не имелось. Им досталось весьма оригинальное место расквартирования – в корпусах Новочеркасского девичьего института.
– Милейшее соседство, однако, – с улыбкой произнес Лукин, сдвигая фуражку на затылок. – Ты не находишь, Жорж?
Марков только отшутился и махнул рукой. Протянул мечтательно:
– Эх, отоспаться бы…
Оказалось, не тут-то было. Порядки на новом месте завели прямо как в военном училище. Утро начиналось с поверки и молитвы, затем следовали занятия. Передвижения – строем. Гоняли основательно. Все исключительно по уставу. Марков и Лукин временами вспоминали даже родной кадетский корпус. Зато на душе было бодро и весело.
А потом влюбился Лукин. Сашка пропадал вечерами, несколько раз просил Маркова подменить его по службе. Как-то даже удостоился замечания от командира офицерской роты за недостаточно прилежное исполнение своих обязанностей. За опоздание из увольнения Лукин загремел под арест. Отсидев положенный срок, тут же скрылся куда-то опять.
– Может быть, наконец расскажешь, кто она? – поинтересовался у друга Марков.
– Она? – блеснул зелеными глазами Лукин. – Она самая замечательная!
Марков расхохотался – объяснил, так объяснил!
– Милейшее соседство, говоришь? – подмигивая, кивнул Марков на корпуса девичьего института у них за спиной.
– Да! – светился от счастья Сашка.
Лукин познакомил их на следующий день. Лиза действительно оказалась замечательной. Добавить было нечего – Жорж был просто рад за друга. Это само по себе казалось тогда настоящим чудом, что после нескольких лет мировой войны, в разгар войны гражданской можно просто так вот радоваться за своего ближнего. Совершенно бескорыстно. Через неделю Марков получил приглашение на свадьбу. Все было скромно, светло и необычайно искренне. Платья, погоны, тихое потрескиванье свечей в храме. Сашка и Лиза были на венчании такие серьезные, красивые и – Марков вдруг отчетливо это заметил именно тогда – необычайно молодые! После был банкет с однополчанами. Спустя три дня они выступили из Новочеркасска в поход…
– Теперь очередь за тобой, Жорж! – смеялся Лукин. – Желаю удачи!
Весной 1919-го во время тяжелых оборонительных боев в Каменноугольном районе с Марковым и вправду произошла история, которая могла бы, пожалуй, рано или поздно привести к исполнению Сашкиного пожелания. Начало ее было отнюдь не мирным. Конный разъезд под командой поручика Маркова двигался по территории, считавшейся подконтрольной добровольцам, когда за грядой холмов раздались звуки выстрелов. Дав лошадям шпоры, быстро вынеслись на гребень. Внизу, по пыльной полевой дороге, прямо на них несся закрытый экипаж. На облучке пожилой солдат в белой рубахе испуганно нахлестывал четверку лошадей. Рядом с ним, отчаянно мотаясь из стороны в сторону, восседал какой-то седобородый господин в гражданском костюме с винтовкой на коленях. Рассыпавшись веером, экипаж догоняли разношерстно одетые всадники. Их было около дюжины.
– Бандиты! – процедил сквозь зубы Марков, быстро вскинув бинокль к глазам. И скомандовал разъезду: – Спешиться! В цепь!
Побросав поводья коноводу, несколько дроздовцев с карабинами на изготовку заняли позицию на гребне холма. Медлить было нельзя – преследовавшие экипаж всадники могли вот-вот поравняться с ним. Тогда стрелять станет невозможно.
– То-о-всь! – прокричал Марков. – Залпом – пли!!!
Дружный залп снес половину преследователей.
– За мной! – крикнул Марков, взлетая в седло и обнажая шашку.
Они вынеслись из-за холма, ударив по уцелевшим бандитам с фланга. Все было кончено в считаные секунды. Последнего неприятеля Марков догнал на бешеном галопе уже у самого экипажа, с размаху рубанув по спине. Тот кулем повалился из седла в дорожную пыль. Придерживая разгоряченного скачкой коня, Марков описал дугу и уже шагом вернулся обратно. Спешившись, дроздовцы останавливали экипаж, взяв под уздцы взмыленных лошадей. Сняли с облучка застреленного солдата. Седобородый господин спрыгнул сам. Он был бледен, тем не менее неумело, но твердо сжимал винтовку обеими руками за цевье, как весло.
Марков спрыгнул с коня, подходя, вогнал шашку обратно в ножны.
– Поручик Марков! – козырнул штатскому.
– Профессор Шапошников, – приподнял котелок седобородый. И, отворяя дверцу экипажа, проговорил:
– Варенька, не волнуйся, все хорошо!
Из экипажа выглянула барышня в дорожном платье и простой белой косынке на голове. В руках девушка держала маленький браунинг, продолжая направлять его на дверь. Широко раскрытые голубые глаза были устремлены прямо на Маркова. Как притянутый магнитом, Марков сделал еще шаг вперед, вновь беря под козырек, и представился повторно, склоняясь в полупоклоне:
– Поручик Марков! Вы находитесь под защитой вооруженных сил юга России!
– Варвара Николаевна, – просто отозвалась девушка, все еще держа в руках пистолет.
– Вы позволите?
Браунинг перекочевал к Маркову. Он снял его с предохранителя.
– В следующий раз в подобном случае делайте так.
– Благодарю вас, поручик.
Вечером Лукин, лежа поверх покрывала на кровати в домике, где они квартировали вместе Марковым, говорил:
– Какая романтическая история! Он спасает ее от разбойников… Непременно должно быть продолжение.
– Прошу тебя, Сашка, перестань, – медленно и старательно скобля перед мутным зеркальцем опасной бритвой подбородок, отвечал Марков.
