После одного из залпов «Богатыря» на полубаке неприятельского крейсера взвился клуб белого дыма и повалил пар. Одновременно миноносец отдал буксир и дал полный ход. Огонь «Богатыря» был сразу же перенесён на уходящий миноносец, но причинить ему вред не удалось — он почти сразу скрылся в тумане.
«Паллада» открыла огонь несколько позднее «Богатыря». Неприятельские снаряды ложились довольно близко от крейсера. Туман поднимался всё выше, и с мостика ничего не было видно. Тогда старший офицер «Паллады», капитан 2-го ранга Романов спустился на срез шестидюймовых орудий, чтобы лучше рассмотреть находившиеся подле «Магдебурга» неприятельские суда. По его словам, отряд состоял из крейсера и двух миноносцев. Крейсер шёл полным ходом, имея перед форштевнем большой бурун; в кормовой части было видно пламя.
Крейсер и миноносцы увидели и другие офицеры «Паллады», не находившиеся на мостике; при этом некоторые заметили уходивший крейсер и при нём только один миноносец.
В 11 часов 8 минут неприятельские корабли скрылись в тумане и «Паллада» прекратила огонь.
В 11 часов 10 минут внезапно вынырнувший из тумана немецкий миноносец выпустил по «Богатырю» две самодвижущиеся мины. «Богатырь» немедленно положил руль право на борт, чтобы уклониться. Мины прошли рядом с бортом. В это же время «Паллада» вступила «Богатырю» в кильватер.
Вскоре по «Богатырю» была выпущена третья мина. Снова повернув вправо, «Богатырь» открыл огонь с левого борта, но тотчас его прекратил — неприятель больше не отвечал.
Из хроники событий:
«В 11 часов 40 минут по носу открылись два миноносца, шедших полным ходом на крейсера. По донесениям крейсеров, головной выпустил мину, крейсера открыли огонь по миноносцам, но после четырёх залпов заметили, что миноносцы наши, и прекратили огонь. По донесениям миноносцев, оказавшихся «Лейтенантом Бураковым» и «Рьяным», крейсера открыли огонь первыми, после чего «Бураков» выпустил две мины, не распознав наших судов. К счастью, ни в тех, ни в других попаданий не было: крейсера стреляли на циркуляции».
Из мемуаров «На «Новике»» капитана 1-го ранга Графа:
«Продолжая идти, миноносцы в тумане не могли открыть островов, но по времени заметили, что они должны были его уже пройти. Поэтому пришлось повернуть обратно и взять курс в пролив между островом и материком. В этот момент вокруг них стали ложиться снаряды. Из-за сильного тумана даже нельзя было разобрать, с какой стороны стреляют. Скоро им удалось выйти из-под обстрела, и почти в тот же момент стрельба прекратилась, а через несколько минут опять началась, с ещё большей силой. По звуку выстрелов можно было определить, что это стреляет крупная артиллерия, и так как раньше сообщалось, что выскочивший на камни крейсер четырёхтрубный, то стали предполагать, что это крейсер «Роон»».
Между тем миноносцы повернули и пошли вдоль восточного берега острова. К этому времени туман стал понемногу рассеиваться, и первое, что бросилось в глаза, было огромное пламя. Оно поднималось от горящих построек вокруг маяка, зажжённых снарядами неприятельского крейсера. Потом стал виден и сам крейсер. Его носовая часть была взорвана и совершенно отделена от остального корпуса, и вид был самый печальный, но тем не менее крейсер продолжал отстреливаться. Тогда на «Буракове» приготовились к минной атаке. Но вдруг по носу открылись силуэты двух больших кораблей. Было решено атаковать их, а не крейсер, который сидел на камнях прочно и уже никуда не мог уйти.
Разобрать, что это были за корабли, из-за тумана было невозможно. Зная же по сообщению штаба, что в море своих кораблей нет, можно было с полным основанием считать их неприятельскими. Не желая упускать удобный момент, когда передний из них приблизился на прицел, по нему была выпущена мина… Но корабли круто повернули, и на миноносце увидели, что это крейсера «Богатырь» и «Паллада». К счастью, «Богатырь» заметил шедшую мину и увернулся. «Паллада» же, не разобрав, что это за миноносцы, открыла огонь, и один её восьмидюймовый снаряд упал так близко от «Буракова», что всех стоявших на палубе окатило водой. Разобравшись, что крейсера эти наши, миноносцы сделали опознавательные сигналы и, когда «Паллада», дав ещё два-три залпа, прекратила огонь, подошли к «Богатырю».
Трагедия, которая могла произойти из-за неразберихи с выходом кораблей и сильного тумана, не произошла. Судьба в последний момент уберегла наши крейсера и миноносцы от взаимного уничтожения. Воистину, Господь благоволит храбрым!
Андреевский флаг над «Магдебургом»
Между тем миноносец «Лейтенант Бураков» подошёл к «Богатырю», и их командиры высказали друг другу всё, что думают по поводу произошедшего недоразумения. На мостике «Буракова» — капитан 1-го ранга Непенин. Командир «Богатыря» сообщил ему, что неприятель больше не отвечает. После этого Непенин принял решение подойти к сидящему на камнях крейсеру, чтобы узнать, в чём там дело. Было решено: если тот откроет огонь, тогда наши крейсера снова начнут его обстреливать.
С развёрнутыми торпедными аппаратами и готовыми к открытию огня пушками «Бураков» устремился к германскому крейсеру. Тот продолжал стоять под флагом, и все его орудия были наведены на миноносец. Казалось, что крейсер вот-вот откроет огонь. Но немцы почему-то не стреляли.
Тогда начальник службы связи Непенин приказал спустить вельбот и послал на нём к крейсеру лейтенанта Гамильтона (известного на Балтийском флоте под шутливой кличкой Леди — в честь небезызвестной леди Гамильтон) с сигнальщиком и гребцами, вооружёнными винтовками. Когда вельбот подошёл к борту, Гамильтон заметил, что за бортом висит штормтрап, по которому лейтенант и взобрался на крейсер. При этом он прочитал и название корабля: «Магдебург». Так вот кто стал пленником Оденсхольма! Поравнявшись с палубой, Гамильтон увидел, что к нему бегут шесть немецких матросов. Не зная их намерений, он выхватил револьвер и вылез на палубу, готовый дорого отдать свою жизнь…
Из воспоминаний капитана 1-го ранга Графа, которые он писал по рассказу Михаила Гамильтона:
«Все матросы были безоружны, их лица не носили характера угрозы, так что револьвер оказался ненужным. Не владея хорошо немецким языком, лейтенант Гамильтон спросил обступивших его матросов, не говорит ли кто-нибудь из них на другом языке. Тогда вперёд выступил кондуктор и заговорил на отличном французском языке.
Кондуктор рассказал, что их крейсер выскочил на остров ночью при полном тумане. Сначала он пытался сам сняться, но из этого ничего не вышло. Тогда был вызван миноносец, но и он не мог помочь. В это время подошли русские крейсера, и начался бой. Убедившись, что вести его не имеет смысла, миноносец принял 220 человек команды и ушёл. Затем из оставшихся ещё 45 человек спаслись вплавь на остров, и только шесть человек остались на крейсере. Когда кондуктор закончил свой рассказ, лейтенант Гамильтон указал ему на кормовой флаг и объяснил, что хочет его спустить и поднять русский. На это тот ответил, что бой окончен и дальнейшие действия зависят уже от русских. Тогда лейтенант Гамильтон с сигнальщиком и немецкими матросами отправился на кормовой мостик. Там вместе с сигнальщиком они спустили германский флаг, но никак не могли его отвязать — фалы сильно намокли. Видя это, один из немцев сбегал на палубу и принёс нож, которым фалы были перерезаны, и тогда подняли Андреевский флаг.
