Книга Битва за Дарданеллы, страница 26. Автор книги Владимир Шигин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Битва за Дарданеллы»

Cтраница 26

Негошу Сенявин обрисовал свою позицию относительно Бокко-ди-Катторо так:

– Сей город был дан австрийцами Наполеону по Пресбургскому миру, а так как мы ныне в войне с Наполеоном, то ни с австрийцами, ни с кем иным считаться в этом деле я не намерен!

– Добро говоришь! Истинно так! – поддержал его митрополит.

Слова Сенявина стали известны и находившимся в Катторо австрийцам. Испытывать судьбу они не стали, а тихо покинули город. В тот же день бокезцы и черногорцы заняли все городские форты. Католический каноник и агент римской церкви Кайнович, понаблюдав в эти дни за русскими, проникся к ним искренним уважением. В Рим он, к неудовольствию папы, отписал всю правду: «…Русские никого не обижали и не утесняли. Офицеры были хорошо воспитаны, а солдаты вежливы. Они были снисходительны и совершенно не суровы… Что касается религии, то она была так же свободна, как при прежних правителях… Кто хотел бы сказать что-либо плохое о русских, по крайней мере о тех, которые были в Будве, заслужил бы имя лживого человека». В школах на вопрос «Кому должно поклоняться?» дети, как один, отвечали: – Единому Богу! – Кому служить до последней капли крови? – Единому Александру!

Мальчишки черногорцы, беспрестанно паля на улице в воздух из пистолей, восклицали:

– Да здрав буди наш царь Александр, да погибнет песья вера!

Но праздники, сколь долгими бы они ни были, все же рано или поздно заканчиваются. А потому Сенявин с Белли, уединившись, обсуждали план дальнейших действий. Вице-адмирал рассуждал:

– Здешний залив – наилучший на всем побережье по защите. Горы, окружающие область, неприступны и непроходимы. Рядом Черная Гора, а на черногорцев мы можем полагаться всегда и во всем. Да и местные бокезцы своею доблестью тоже известны. А потому, думаю я, что надо нам делать Бокко-ди-Катторо нашей основной базой в войне с французами! Отсюда легко дотянуться везде, но сюда дотянуться будет почти невозможно! Мы морской блокадой изолируем Далмацию от Италии и принудим французов таскать свои припасы через горы. Посмотрим, как они обрадуются, столкнувшись там с черногорцами! Однако надо ухо держать востро.

В тот же день был учрежден торговый конвой в Адриатике и в Черном море. Отныне российский флот брал на себя безопасность плавания и защиту морской торговли в здешних водах.

Сенявин был прав, ибо, несмотря на столь бескровное и стремительное занятие Катторо, радоваться особых причин пока не было. Борьба за Адриатику только начиналась, тем более что главный противник – французы, по существу, в нее еще и не вступали, а, оккупировав большую часть Далмации, лишь готовились со своей стороны к захвату Дубровника-Рагузы. Не имея солидных регулярных сил, чтобы противостоять французам на суше, Сенявин все же успел овладеть не менее важным, чем Рагуза, портом, спутав при этом карты как австрийцам, так и французам.

– Куда поворачивать мне корабли теперь? – поинтересовался у командующего деловой Белли.

– Тебе, Григорий Иванович, дело всегда найдется! – усмехнулся Сенявин. – Двинешься сейчас же к лежащим против Далмации островам и овладеешь ими. На борт возьмешь для этого сотни три черногорцев. Я же, вернувшись на Корфу, отправлю тебе оттуда еще два-три егерских батальона.

– Справлюсь! – мотнул головой Белли. – Нам не привыкать!

Следующим утром Сенявин уже встречался с местными старейшинами и главами районов – коммуниа-тов. Рядом с адмиралом на самых почетных местах восседали митрополит Пётр да братья Ивеличи. Первым слово держал старший из Ивеличей отставной генерал Марко:

– У нас в провинции имеется до четырех сотен судов. Что нам стоит снарядить в каперы хотя бы несколько десятков из них!

– Ничего не стоит! – поддержали его старейшины. – И пушки есть, и храбрецы найдутся!

– А уж на суше можно собрать целый полк в тысячу храбрецов! – продолжал Ивелич. Внезапно его остановил недовольный митрополит.

– Неправильно ты говоришь, граф! Ту тысячу воинов ты оставь себе и сам ею верховодь! Я же обещаю русскому адмиралу, что соберу шесть тысяч лучших юнаков и сам стану над ними предводительствовать!

Слушая такие речи, Сенявин лишь кивал головой и улыбался. Обещанные тысячи воинов были ему сейчас нужны как воздух, а о каперских судах и говорить нечего. Недостаток в мелких шебеках да фелюгах эскадра испытывала наисильнейший. Теперь, кажется, все эти проблемы решались наилучшим образом. Затем к командующему обратились и местные купцы:

– Война приносит нам страшные убытки! Еще несколько месяцев, и все мы будем разорены. Помогите!

– Поможем, – кивнул вице-адмирал. – Грузите свои товары, а я дам вам конвой.

Тут же Сенявину старейшины вручили благодарственный лист.

– Отныне наши жизни и имущество в полном вашем распоряжении! – сказали они.

Вернувшегося ночевать на фрегат «Михаил» вице-адмирала встречал кавторанг Лелли:

– Ладно пока все у нас здесь получается, Дмитрий Николаевич, вот и дальше бы так!

– Тьфу-тьфу, не сглазь! – трижды сплюнул за борт Сенявин. – Лиха беда начало. Кто знает, что произойдет дальше, так что не станем пока загадывать! Пока ж выбирай якорь да бери курс на Корфу. Пора возвращаться на базу и заниматься эскадренными делами!


* * *


От бухты Кастель-Ново до Новой Рагузы при свежем попутном ветре ходу всего пять часов. Зайдя в залив Ка-ламото, фрегат «Венус» отдал якорь.

– Вытравлено пятнадцать саженей! – доложили Развозову.

– Добро! – кивнул тот. – Баркас к спуску. Мичма на Броневского ко мне!

Володя Броневский, недавно сменившись с вахты и залезши с головой под одеяло, только-только заснул, а потому прибывшего рассыльного встретил словами не слишком ласковыми. Но делать нечего, надо подниматься. Спустя полчаса он с тремя десятками матросов, имея на четыре дня провианта, уже шел на баркасе к небольшому островку, что располагался на выходе из залива. Одновременно на переговоры к Рагузе ушла шлюпка с графом Войновичем.

Опытный Развозов знал, что делал. С островка было очень удобно наблюдать за проходящими мимо залива судами. Командир «Венуса», естественно, пожелал занять столь удачный для перехвата возможных неприятельских судов пост.

Свежий ветер бытро привел молодого мичмана в чувство, и он уверенно направлял румпель баркаса к северной стороне каменистого островка. За кормой трепетал Андреевский флаг. Толстобокий баркас повиновался малейшему движению руки, а Володя был весьма горд, что именно ему, а не кому иному, поручено столь ответственное и самостоятельное дело. Высадились на остров. Берег был высок и обрывист, а потому взбирались на него, держась за колючий терновник. Пока матросы перетаскивали припасы, Броневский забрался на вершину и, вооружившись зрительной трубой, осмотрел окрестные воды. Однако, кроме пенных шапок волн и большого наката, он ничего не увидел. Далеко к югу синели острова Курцало и Меледо, а к северу покрытые снегами вершины катарских гор. Оглядел он сверху и весь свой остров: брошенную среди волн каменную плиту с кривыми можжевеловыми деревцами и шиповником. Вдалеке паслись небольшие стада диких ослов и коз.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация