Морган смотрит на меня странным взглядом.
Вампир нападает. Он появляется среди нас внезапно, истинные вампиры обладают огромной скоростью. Морган разворачивается и направляет на него свой посох. Слишком медленно.
Вампир вырывает посох у него из рук и отбрасывает в сторону. Посох тотчас же тонет в грязи. С ладоней мага срывается огонь, вампир перемещается в сторону, и здание за его спиной вспыхивает, несмотря на то что доски пропитались влагой.
Меч с серебрёным лезвием уже у меня в руке. Я прыгаю на вампира, но беру чуть левее. По моим расчетам, он должен переместится туда. Я промахиваюсь, но самую малость, меч задевает его бок, и я чувствую железную хватку его рук на своем теле. От его рук исходит холод, распространяющийся по всему моему телу. Его лицо приближается…
Морган отбрасывает его в сторону заклинанием. Вампир падает в грязь, я рублю его мечом, слышится дикий, разрывающий барабанные перепонки вопль. Еще удары. Чтобы убить эту тварь наверняка, надо отделить голову от тела.
…Удар такой сильный, что рука немеет. Противник ухмыляется.
— Капитан погибшего гарнизона, — говорит он. — Чего ты хочешь? Мести? Славы? И того и другого?
— Ты слишком много говоришь, Келлен, — отвечаю я. — Займемся лучше делом.
— Вот как? — Он издевательски улыбается. — Ты шел за моим войском две недели, преследовал меня, нападал на высланные дозоры, не спал по ночам, резал моих часовых. Я думал, может, ты что-то сказать мне хочешь?
Вместо ответа я пытаюсь ударить его мечом. Я устал. Я голоден. Я зол. Я почти наверняка проиграю, но сейчас я не думаю об этом. Я думаю только о том, чтобы его убить.
Он — Черный Лорд, слуга Темного Властелина. Он стар, могуществен, умел. Он убивал уже тогда, когда я только только учился держать в руках деревянный тренировочный меч. Я проиграю.
Я понимаю, что так думать нельзя. Негативное мышление — половина поражения. Я должен его убить.
Он легко парирует все мои удары. Он смеется надо мной. Выпад, я не успеваю парировать, и моя правая рука уже не может держать меч. Я роняю его, наклоняюсь, чтобы подобрать меч левой. Он ждет в учтивом полупоклоне.
— Ты храбр и горд, капитан, — говорит он. — В другое время и в другом месте мы могли бы стать друзьями.
— Только в аду, — отвечаю я.
Но я слишком слаб. Он снова уходит от удара, отвечает, теперь левое мое плечо охвачено огнем.
Вокруг силуэты его солдат, темные на фоне звездной ночи. Это не орки, не зомби, это люди — предатели, дезертиры, ренегаты. Они увидят, как умирает настоящий дворянин. Они и собрались, чтобы на это посмотреть. Любопытное зрелище перед сном, перед долгой дорогой, перед возвращением к своему темному хозяину.
Я уже не могу держать меч. Он делает выпад, я парирую, и клинок вываливается из моих слабеющих пальцев, а его оружие входит в мою грудь.
— Твоя беда в том, что ты не умеешь проигрывать, — говорит мне Келлен.
Я насажен на его меч, как бабочка на булавку, и уже не могу сделать ни одного движения. Ни назад, чтобы соскочить с лезвия, ни вперед, чтобы в последние минуты добраться до него и попытаться задушить, заранее зная, что попытка не увенчается успехом.
— Но ты неплох во всем остальном, — продолжает он. — Тщеславие, гордость, упрямство, достойное осла. С тобой было интересно иметь дело.
— Избавь меня от своего трепа, — говорю я. — Убей.
— А вот и не убью, — говорит он. — Наоборот, я оставлю тебе жизнь, я сделаю из тебя живую легенду. Живую легенду всегда интереснее убивать, чем никому не известного капитана.
— Лучше убей, — говорю я. В голове моей полная ясность, словно кто-то расставил прошлое и будущее по полочкам, и я вижу все, что было и что может произойти. — Потому что, если ты не убьешь меня сегодня, когда-нибудь мы встретимся снова, и тогда я убью тебя.
— Буду ждать с нетерпением, — говорит он, выдергивая меч из моей груди.
Я падаю, и солдаты Келлена склоняются надо мной.
— Отнесите его в долину, — говорит Келлен. — Через пару дней там пройдет войско лорда Келвина, посланное за нами вдогонку. Если он проживет эти дни, они его подберут.
Меня подхватывают, несут куда-то… Я теряю сознание.
…Темные коридоры старых замков. Грязные улицы городов. Пыльные равнины Кантарда. Узкие горные ущелья. Влажные леса, затхлые болота.
Дни, ночи.
Один против одного, один против двоих, один против всех.
Мечи, кинжалы, топоры, алебарды, пики, копья, булавы, молоты и даже дубины.
Армия на армию, отряд на отряд.
Битвы, схватки, дуэли.
Захватывающий, чарующий танец смерти.
Победы, поражения, отступления, атаки, маневры.
Боль, кровь, смерть.
Огонь, сталь, плоть.
Выпад, парирование, защита. Лучшая защита — нападение. Бей первым.
Всегда атакуй. Атакующий диктует условия. Он навязывает бой. Он ведет в этом танце. Атакуй.
Не можешь убить, жаль, как оса. Внушай страх. Подавляй волю.
Ярость излишня. Она убивает тебя изнутри, делает это раньше, чем враг.
Звон стали приятнее, чем музыка. Бой лучше, чем секс. Вид поверженного врага стоит картин лучших мастеров.
Бей-убивай.
Люди, орки, гномы, зомби, эльфы, огры, вампиры, оборотни, демоны. Нет никакой разницы между ними. Ты — лучший. Ты — единственный игрок, они — лишь фигуры.
Ты можешь убить любого. Ты можешь убить всех.
Жизнь — игра. Твоя жизнь — ставка в этой игре. Игра всегда кровава. В конце концов, ты проигрываешь. Клинку огню, старости.
Бей в спину — если он обернется, он может тебя убить.
Бей лежачих — они опасны вдвойне.
Бей ниже пояса — если можешь туда попасть.
Ищи бреши, используй слабости.
Бей-убивай…
Сэр Реджи рубился с зомби. Сначала я подумал, что это продолжение гипнотического транса, навеянного ключом Знаний, однако в таком случае я не мог бы видеть сэра Реджи со стороны, ведь в трансе я смотрел на события его глазами. Следовательно, битва происходила в реальном времени.
Пробуждение было незаметным и мгновенным, совсем не таким, как погружение.
Я осмотрелся.
Я все еще сидел в кресле, а ключ Знаний все еще стоял на постаменте передо мной. Противоположное кресло, в котором ранее находился сэр Реджи, пустовало. Его владельцу было не до отдыха.
Зато обстановка в комнате изменилась. Имевший место очевидный недостаток интерьера Парящий Ястреб Кантарда решил возместить трупами.
Один из трупов принадлежал Корду. Старый волшебник валялся на полу, неестественно подогнув ноги. Из его горла торчал арбалетный болт.
