Сестра попробовала было возмутиться, но почувствовавший, что она отвлеклась, Глаз, перейдя в джуше, рванулся и запечатлел на ее губах нежный поцелуй…
– Убью! – колотя по его груди кулачками, задергалась Беата, но вырываться из его объятий не спешила…
– Ладно, оставим голубков наедине… – хихикнула Оливия, подхватила под руку сидящего рядом Эрика и с сочувствием посмотрела на меня: – А то Ольгерда жалко. У меня есть Эрик. У Хвостика – Глаз. А он один-одинешенек. Не к кому припасть на грудь…
– Не говори… – поддержал ее Эрик. – Ладно, пока они тут валяются, я схожу и пообщаюсь с Нодри. Может, Митрих передумал?
– Я с тобой… – решив, что повздыхать о Маше я смогу и вечером, буркнул я и первым вышел в коридор…
…Лес на Румейне – так назывался очередной мир Веера, в который нас так не вовремя занесло, – был здорово похож на тот, что можно было встретить в горах Кавказа. Кряжистые невысокие деревья, покрытые мхом, купы похожих на кипарисы растений, густой ковер из кустов, покрытых разноцветными ягодами. Плюс такой же одуряющий запах свежей зелени и смолы.
Прилегающие к столице горы делали понятным скепсис провожающего нас в путь монарха – найти человека в этой безумной мешанине оврагов, скал, бурных речек и пропастей можно было разве что случайно. Или, эксплуатируя мои способности, чувствовать присутствие людей издалека. Впрочем, был и третий способ, гораздо более простой – ло– гика.
Изучив жуткую по своей примитивности карту прилегающих к Милхину земель, мы с Вовкой пришли к одному и тому же выводу – следующего нападения надо было ждать около одной из трех идеально расположенных для внезапной атаки малыми силами деревень. Каждая располагалась в лесу, вдали от крупных дорог, и ни в одной из них не было даже маленького гарнизона. Делить нашу небольшую компанию смысла не было, поэтому мы все вместе отправились к ближайшей…
Двигаться по дороге было бы слишком большим идиотизмом, поэтому мы попросили приданного нам проводника по имени Лопп вести нас по идущему в нужном нам направлении горному хребту.
Лишние километров пять особой роли не играли, а подобраться к врагу с неожиданной для него стороны было бы весьма выгодно тактически. Шестичасовой переход по лесу никого особенно не утомил. Разве что вверг Лоппа в состояние шока – охотник, проживший в лесу всю свою сознательную жизнь, никак не мог понять, как это женщины могут двигаться по ковру из сухих сучьев тише, чем он. И не уставать, двигаясь в таком высоком темпе. К концу перехода он даже перестал коситься на мечи Хвостика, которые в начале пути воспринимал, как никому не нужное украшение…
– Вот это ущелье выводит к Луже… – шепнул он мне, когда я начал оглядываться по сторонам, пытаясь понять, не забыл ли охотник о цели нашего похода: по моим ощущениям, мы уже должны были пройти мимо нужного отрога.
– Иди замыкающим… – приказал ему я, и, проверив, как двигаются клинки в ножнах, сбавил темп…
Присутствие в лесу людей почувствовалось минут через десять. Довольно большая группа, расположившись где-то левее и выше нас, ждала захода солнца. Вместе с перепугавшимся при виде такой массы вооруженных гошшарцев Лоппом осмотрев место их привала, я вернулся к ожидающим нас ребятам и прошептал:
– Сорок семь рыл. Один легко ранен. Жрут. На деревню пойдут, скорее всего, либо вечером, либо на рассвете… Три парных поста… Чуть ниже их лагеря – весьма удобное для потрошения ущелье…
– По двенадцать морд на брата… Чур, я начинаю первая? – без тени улыбки пробормотала Оливия, пересчитывая свои ножи…
– Это как ты так посчитала? – возмутилась Беата. – Хорошо устроилась! Двенадцать ножей, значит, ей столько же противников! А нам?
– А все равно Ольгерд снесет половину, еще треть вырежешь ты… Вовка и Эрик, как обычно, окажутся не при делах… Должна же я подсуетиться?
– Знаю я, как ты суетишься… – заворчала Хвостик. – Только размахнешься, а он уже труп…
Успокаиваться девушки не собирались, и мне пришлось погрозить им кулаком. Увы, как обычно, не сработало – перейдя на язык жестов, они продолжили ругаться, угрожая друг другу всеми карами, которые могли придумать. Лопп смотрел на них, как на умалишенных, но спрашивать, о чем они спорят, не решился.
– Может, снимем часовых? – привалившись к дереву и лениво покусывая стебелек какой-то подозрительно сиреневой травы, поинтересовался Эрик. – А то скучно…
– Спугнем… – поморщился Вовка. – Лучше пойдем, осмотрим ущелье и распределим роли… А то не люблю боев с ходу…
…Гошшарцы снялись со стоянки ближе к утру. И, выпустив вперед боевое охранение из трех бойцов, двинулись в сторону облюбованного нами ущелья. Разобраться с «первопроходимцами» я поручил Эрику, выделив ему для подстраховки трясущегося от страха Лоппа: присутствие страшно потеющего от мыслей о предстоящем бое охотника среди нас показалось мне лишним. А метрах в двухстах ниже по ущелью, где затаился Эрик, он бы не помешал…
Солдаты шли по тропе практически бесшумно, вытянувшись в колонну по одному человеку и стараясь ступать след в след. В свете крупных, с серебряную монету, звезд их строй казался рекой, текущей среди склоненных над тропой деревьев. Удобно устроившись на невысокой скале метрах в семи от тропы, мы с Оливией ждали, пока с нами поравняется замыкающий колонну боец, и старались не шевелиться. Наконец слегка приотставший от товарищей гошшарец сделал последний в своей жизни шаг, и умер, получив клинок Оливии в глаз. Одновременно с началом ее броска я ушел в джуше и, выхватывая мечи, рванулся к тропе. Последних шестерых бойцов я трогать не стал – метательные ножи супруги Эрика, летящие из темноты, обрывали их жизни так, будто она стреляла из пулемета. Поворачивающиеся на звуки падения оседающих на траву тел гошшарцы хватались за оружие, но как-то очень медленно – я успевал дотягиваться до их, не прикрытых кольчугами, шей, и, стараясь ограничиваться одним ударом, несся к середине колонны. Беата, прикрываемая со спины Вовкой, ломилась с ее начала. Судя по темпу ее продвижения, особого сопротивления не ощущала и она – среди несчастных «партизан» не оказалось ни одного Одержимого.
Первые команды растерявшегося при внезапной атаке командира я услышал, отправив к праотцам восьмого противника. Оливия, пытающаяся пристроиться ко мне сзади и справа, как раз метнула свой последний нож.
– Все ко мне! Оружие к бою! – фигура, размахивающая мечом в самой середине колонны, орала на языке, очень похожем на изученный нами симинорский. До него оставалось не так уж и далеко, и поэтому я решил, что лезть за своими метательными ножами не буду – все равно вряд ли они сумеют собраться… А те, кто успеет, вряд ли окажут нам достойное сопротивление… В общем, так оно и вышло – до шумного гошшарца первой добралась моя ненормальная сестричка и походя снесла ему голову, даже не снизив темп своего передвижения.
– А что, они уже закончились? – заметив, что перед ней, собственно, уже появился я, возмущенно поинтересовалась она. И коротко ткнула клинком в зашевелившееся у ее ног тело.
