— Женя, перестань, — сказала Вероника. — Виталик и так читал нам мораль час назад, теперь еще и ты.
— Это не мораль, это мой личный взгляд на жизнь. Мысли вслух, если хотите. Кстати, вы не знаете, конференцию собирают из-за Виталика или нет?
— Какую конференцию? — удивился я. Василий и Вероника переглянулись, недовольно нахмурившись. Оба тотчас перевели испепеляющий взгляд на старичка.
— Ой, я, кажется, лишнее ляпнул, — произнес Евгений Валерьевич тихо.
— Лучше бы ты молчал совсем, — ответил Вася.
— Так что за конференция? Вася глубоко вздохнул:
— Вообще-то, тебе не положено знать. Это дело только игроков Зари и больше ничье.
— И все-таки меня съедает любопытство.
— Всех съедало в свое время, — Вася улыбнулся, давая понять, что разговор окончен.
Интересно, что бы они могли скрывать? Хотя я ведь действительно для них лишний. Всего лишь очередной смертный, которого и живым-то они могут завтра утром не увидеть. Так, пустышка, про которую потом будут говорить: «А вот он был восемнадцатым! И, представляете, попытался взять Васька и Веронику в заложники! Да еще с чем! С транстерминатором!» Черт, но любопытно все-таки, что за конференция! Вероятно, кто-то собирает Игроков в одном городе, чтобы обсудить кое-какие проблемы. Может, и вправду создавшуюся со мной ситуацию? Но нет. Я слишком мелкая фигура, тем более что, как и говорила Вероника, их правила запрещаю Игрокам вмешиваться между мной и Исправителями. Тогда что-то другое. Может, просто хотят подсчитать свои силы, имеющиеся в городе? Или разработать новый план борьбы? Или кофе попить с тортом, отмечая чье-нибудь пятисотлетие! Как-никак полтысячелетия — это большой праздник.
Я усмехнулся. Что за дурацкие мысли лезут в голову? Разве наша Московская Дума не собирается каждый день? Вот и у них так же. Ничего особенного. Что-то решают, обсуждают, исправляют, выносят на голосование — вот и все. Ведь верно? Как ни убеждал я себя, глубине сознания мне все же упорно казалось, что в Краевском затевается что-то не то. Или у меня в связи со всем, что произошло за последние сутки, начала очень быстро развиваться шизофрения или какая там еще ее мания?
— Вот ведь скрытники! — прошептал мне на ухо Евгений Валерьевич. Я даже не успел заметить, как он пересел ближе ко мне. Его старческое лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от моих глаз, и я смог разглядеть каждую морщинку на нем, вплоть до крошечных трещинок на губах. Евгений Валерьевич заговорщицки подмигнул:
— Тебе же, Виталька, все равно, ты и так умрешь…
— С чего вы взяли?
— Ну, в этом, поверь мне, сомневаться не приходится! За двести лет я многое повидал. Но чтобы нарушивший правила не-игрок выжил? Ни за что!
— Вы меня «обрадовали», — честно признался я.
— Виталик! Я, конечно, уважаю твое стремление бороться, и то, что ты задумал, может, и продлит тебе жизнь, но ненадолго. Как только Исправители наткнутся на твой след, они опять нападут, а потом еще и еще, пока, наконец, все не завершится для них успехом. Понимаешь, у тебя впереди всего лишь жизнь, а у них — вечность. Убегать вечно ты не сможешь. Я прав?
Я кивнул. Да, он действительно прав.
Ну и что с того? Это моя жизнь, и я решаю, что с ней делать… не это ли говорила мне Вероника в подземке, когда я вытащил ее из-под надвигающегося ураганом аэрокатера? Я начинаю противоречить сам себе.
— К чему вы завели этот разговор?
— Просто так. Мне немного жаль тебя, поверь. А Вероника с Васей не прожили так много обычной жизни, чтобы стать мудрыми. Их сила немного затмила им глаза и научила чересчур высокомерно относиться к смертным. Если Вероника еще и принимает тебя за человека, то Вася уже нет. Для него ты…
— Да-да, я знаю. Ходячий труп. Вы ведь это хотели сказать?
— Точно. Для него ты — труп и ничего больше. А зачем трупу что-то объяснять?
Я вспомнил, как Вася отговаривал меня ехать к нему, а потом с явной неохотой показал мне историю создания их Игры. Он ведь и правда считает, что вся эта информация мне ни к чему.
Но ведь обладание информацией — это жизнь. А значит, я все еще жив!
Евгений Валерьевич слегка отклонился в сторону:
— Знаешь, почему они пошли за тобой?
— Потому что я мог их убить.
— Нет. Совсем не так ты мыслишь. — Старичок едва заметно улыбнулся, — Твой транстерминатор по сравнению с силой, которой обладает Василий, как игрушечный пистолет против танка. Уверенности придает, а толку, сам понимаешь, никакого.
Это интересно.
— Ну, и что же тогда их заставило приехать?
— Веронику с Васей вызвали на конференцию. Какой-то очень срочный слет всех игроков Зари ближайших городов. Для чего и почему никто не сказал. Дал понять только, что жрецу было видение, из-за которого нас всех и собирают. А тебя взяли за компанию. А еще, Евгений Валерьевич скорчил таинственную гримасу, мне кажется, что это все из-за тебя! Поэтому Вася и позволил тебе поехать.
Это тогда что же получается? Не я их в заложники, они меня? «Позволил тебе поехать» — это прозвучало и уст старичка, словно «Его Величество соизволили отпустить».
— То есть весь тот спектакль, который они разыгрывали передо мной у Васи на квартире, был ничем?
— Не знаю, что у вас там произошло у Васи на квартире, но дела обстоят так, как я тебе сказал.
Я коротко кивнул и прислонился к спинке лавочки размышляя.
Через двадцать минут Вася вдруг четко и громко сказал:
— Вот черт!
— Что? — задремавшая Вероника, открыв глаза, первым делом посмотрела в мою сторону.
Может, надеялась, что это Исправители пришли Потом уставилась в ту сторону, куда смотрел и Вася, Евгений Валерьевич, кстати, тоже.
Смотрели они на центральный вход вокзала. Там, как и обычно, входили и выходили люди.
Группками и по одному. С детьми и без. Ничего странного я не заметил, но вот лица всех троих игроков выдавали, что они вдруг увидели что-то не очень приятное.
— Сколько их? — спросила Вероника. — Четверо?
— Пятеро, — поправил Вася, — еще один в спортивной куртке. Идет к кассе. Видишь?
Вероника коротко кивнула.
О чем это они говорят? Я поискал глазами человека в спортивной куртке и увидел около касс сразу троих. Ничего необычного в них не наблюдалось.
Один — крепенький и низкорослый с короткой прической «под площадку». Другой похож на самого Васю, такой же молодой и с такой же копной волос.
Третий и вовсе был стариком. Для чего он напялил яркую куртку с эмблемами «Кока-колы» на груди и спине, оставалось для меня непонятным.
— Черт, ну надо было именно в тот момент, когда подходит наш поезд, — пробормотал Евгений Валерьевич. На лице его читалась тревога. А возможно, и страх, потому что он как-то чересчур нервно озирался по сторонам, выискивая кого-то глазами. — Вы уверены, что их только пятеро?
