Размышления были прерваны самым неожиданным образом. «Мерседес» тормозил во дворе моего дома, когда я заметила Настю. Она сидела на качелях, прижимая к груди сумку и глядя себе под ноги.
– Черт, – буркнула я в досаде и тут же пожалела об этом.
– По-моему, тебя ждет сцена ревности, – хмыкнул Димка. – Это ведь жена Стаса? Я не ошибся?
– Мы с ней дружим, – растянула я губы в улыбке. – Водой не разольешь.
– То-то на твоей физиономии так много счастья. Не забудь передать ему мои слова.
– Ты так много говоришь, что всех слов не упомнишь.
Я вышла и немного потопталась возле подъезда, ожидая, когда Димка с охраной уедут, а потом направилась к качелям. Настя поднялась мне навстречу, а я в который раз подумала, что она похожа на испуганную птичку, и мгновенно появилось чувство… нет, не жалости… тревоги, словно она была маленьким ребенком, а я… «Рожать пора», – подумала я с неудовольствием.
– Здравствуйте, – сказала Настя, поправляя прядь волос. Движение вышло нервным, да мне и без того было ясно: девушка очень взволнована. Или напугана. Скорее и то и другое. И что мне с ней делать?
– Хотите чаю? – сказала я, так ничего и не придумав.
– Нет, спасибо. Я… я сегодня приехала из Питера, а Стаса нигде нет. Он не велел приезжать, но я все равно… вы не знаете, где он?
– Нет, не знаю, – ответила я.
– Но… он ведь был у вас?
– У него есть мобильный, вы не пробовали позвонить?
– Я звонила, но он не отвечает.
– Возможно, какие-то важные дела. Зайдете? – Откажись она от приглашения, я была бы только рада, и все же… не могла я оставить ее одну.
– Если вы не против, – вздохнула она.
– С какой стати? Идемте.
Мы поднялись в квартиру, я все-таки включила чайник и собрала на стол, решив быть гостеприимной. Настя сидела нахохлившись, теребя ручку сумки, которую так и держала на коленях.
– Он изменился, – вдруг произнесла она, а я невольно поморщилась.
Меньше всего я хотела говорить о Стасе. Она же могла говорить только о нем, не подозревая, что у меня кишки сводит от боли, стоит мне просто услышать его имя. Идиотская ситуация: передо мной его жена, она вроде бы ждет от меня сочувствия, а я ей в самом деле сочувствую и думаю о том, как ее успокоить, внушить уверенность в скором и безграничном счастье. И побыстрее прекратить это самоистязание.
– Он изменился, – повторила Настя с печалью. – Стоило вам встретиться, как все пошло не так. Зачем вы меня обманывали? Вы ведь раньше были любовниками. Думаете, я не поняла? Вы нам помогли, но не просто так. Вы же знали, что после этого он не сможет просто взять и уехать.
– Слушайте, я не знаю, где ваш муж… и, честно говоря, у меня очень много дел, – прозвучало это не особо уверенно.
– Он сюда из-за вас приехал, – как будто не слыша меня, продолжила Настя. – А мне приезжать не велел. Вы меня дурой считаете, да? Стас иногда во сне разговаривает, шепчет «Принцеска» и улыбается. Это ведь он вас так зовет? Он придумал это прозвище еще тогда, много лет назад, да? И… я ему совсем не интересна… Что вы в него вцепились, точно клещ? – вдруг закричала она. – У вас же ваш Славка есть. Вам что, мало? Вам еще мой муж понадобился? Он мой муж, мой… Я люблю его и никому не отдам, слышите, никому!
– Я на него не претендую, – сказала я как можно мягче.
– Вы не претендуете? Тогда почему он здесь? Не отвечает на звонки… Почему я ему не нужна? Почему?
– Разбирайтесь сами со своим мужем, – не выдержала я.
– Я не могу без него, неужели вы не понимаете… – Она разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Я подошла к ней и нерешительно коснулась ее плеча. Настя сбросила мою руку, вскочила и кинулась к двери, уже на пороге она повернулась и заговорила вновь: – Он любил меня, любил, пока вы не появились. Такие, как вы… вам все надо испортить, сломать, вы не любите своего Славку, вы никого не любите. Просто не умеете. Дрянь, вот вы кто…
Хлопнула входная дверь, и стало тихо. А я принялась шарить по шкафам в поисках сигарет. Руки мелко дрожали, я привалилась к стене и заревела. Не от обиды. Обиды на Настю у меня не было, я ревела от безысходности, ее и моей, я чувствовала ее боль, и она странным образом смешалась с моей болью, становясь с каждой минутой все острее, все невыносимее.
– Он уедет, – бормотала я. – Он уедет, и все наладится.
Сигареты я так и не нашла. Отправилась в комнату, легла на диван, накрыв голову подушкой. Не видеть, не слышать, не чувствовать… Мобильный настойчиво трезвонил в кармане джинсов.
– Где тебя носит? – возмущенно спросил Славка.
– У меня хорошая новость. Нашли убийцу Ольги, – заговорила я преувеличенно бодро.
– И кто это?
– Адвокат, с которым у нее вроде был роман. Завтра отпразднуем победу, а сегодня я ужасно устала.
– А что ты делала?
– Суетилась. В основном по пустякам. От этого устаешь даже больше.
– Я не понял, какое отношение этот адвокат имеет к Милке?
– Вышло так, что никакого. Так что самое время завалиться спать, все лучше, чем голову ломать: кто убил и за что.
– Ломать голову надо бы ментам.
– Ладно, увидимся завтра.
Славка что-то недовольно буркнул, а я поспешно отбросила телефон. И вновь сунула голову под подушку. Лежала, прислушиваясь к тишине, пока не хлопнула входная дверь.
– Что ж ты неугомонный какой, – пробормотала я, уверенная, что это Славка. Отбросила подушку, села и потерла лицо ладонями. Дверь в комнату распахнулась, и вошел Стас. Господи, ну зачем?
– Выглядишь паршиво, – заявил он, приглядываясь ко мне, сел в кресло, закинул ногу на ногу и закурил.
– Спасибо за комплимент, – кивнула я.
– Проблемы?
– Головная боль с перепоя. У подруги был день рождения.
– Серьезно? А имя у подруги есть?
– Какая тебе разница, если ты ее не знаешь?
– Просто подумал, может, ее Димка зовут? Твои соседи сказали, вчера ты прибыла на черном «БМВ», и даже номер тачки сообщили. Примечательный.
– Соседям бы своими делами заниматься…
– Что он хотел на этот раз?
– Его интересовал один человек, меня тоже. Мы объединили усилия.
– Вот как?
– Ага. Практически подружились. Вряд ли надолго.
– Ходит слух, в него вчера стреляли.
– Может быть. Наша дружба не так крепка, чтобы он со мной откровенничал.
– Мне не нравится, что он опять объявился.
– Он настроен дружелюбно. Даже что-то говорил об отпущении грехов. Моих. К тебе он добрых чувств не питает. Велел передать, чтоб ты из города выметался.
