Дмитрий Борисович подошел к краю крыши и окинул взглядом равнину. Глубоко внизу виднелось еще несколько корпусов пониже и строящийся купол будущей плазменной лаборатории, затем был парк, система прудов и частные коттеджи. Далее все скрывалось в низкой радужной пелене — там начиналось поле купола. Еще полгода назад здесь была обычная метеостанция — серый куб, призванный не пропустить к себе внутрь холод равнины. Теперь, после установки силового купола, метеостанция была заброшена, там организовали небольшой склад. Дмитрий Борисович поежился — все-таки по сравнению с летней Москвой тут было очень прохладно, градусов восемнадцать. И постоянные сквозняки. Непонятно было откуда берутся сквозняки под куполом, наверное системы нагрева создавали постоянные потоки воздуха.
Зеленые комбинезоны ушли, оставив Дмитрию Борисовичу пульт переключения роликов. Ролики были подобраны еще месяц назад.
Звякнул мобильный, Дмитрий Борисович вынул его из кармана и открыл — на экранчике маячило лицо заместителя — тот доложил, что журналисты прибыли. И действительно — вдалеке одна за другой начали вспыхивать дырки в куполе, и в воздухе появлялись чупы. Дмитрий Борисович насчитал сорок пять. Странно, аккредитовано было сорок четыре. Сейчас журналистов встретят и минут десять поводят по главному корпусу, а затем они поднимутся сюда и начнется самое главное. Дмитрий Борисович вздохнул — и снова кольнуло сердце.
Вдруг он заметил какое-то движение на плексолитовом покрытии крыши — это приземлился, сложил крылышки и теперь полз в укромное место еле заметный серый жучок. Санэпидслужба проекта защищала оазис купола от насекомых — даже в садах не было ни мух, ни даже муравьев. Конечно жучка подбросили журналисты. Тонкий механизм позволял шпионским жучкам месяцами собирать информацию, а затем передавать изображения и разговоры хозяину. Естественно журналист не мог публиковать эту незаконно полученную информацию, однако ведь есть множество способов ее изложить, не упомянув источник. Жучки были официально запрещены во всем мире, кроме специально аккредитованных — но те были зеленые с желтыми полосами, с логотипом хозяев на брюхе.
Неожиданно откуда ни возьмись появился оранжевый богомол — здоровенное членистое насекомое, размером с ладонь. Он прыгнул вбок, пошевелил усиками, перепрыгнул жучка и снова пошевелил усиками. Почуяв опасность, жучок замер, но было поздно. Богомол прыгнул и в один миг проглотил жучка. Затем посидел, прислушиваясь к своему организму, и ускакал за опоры мачт. На все в мире есть противодействие, даже на шпионского жучка, на то и служба охраны. В Антарктиде еще легче — пыли нет, насекомых нет, все на виду. Жучок почти никогда не радирует как обычный радиомикрофон — его бы сразу вычислили. Он либо своим ходом пробирается к хозяину, либо в течении нескольких минут выдает закодированную запись прошедших часов, после чего нередко самоуничтожается. Но оранжевый богомол тоже был не дурак — это чудо техники сконструировали между делом как раз в одной из лабораторий «проекта Антарктиды», по заказу спецслужб — проект включал в себя огромное количество работ, в том числе и не относящихся напрямую к солнцу. Богомол реагировал на крайне слабые микротоки, протекающие в голове жучка. Он безошибочно выделял электронных жучков и пожирал их, унося в своем брюхе в службу охраны. Собственно в брюхе богомола и так находилась достаточно могучая микролаборатория, анализ проглоченного жучка начинался уже там. Далее по обстоятельствам — либо жучка уничтожали, либо подсовывали ему ложную информацию для обмана хозяев.
Оранжевый богомол появился снова и куда-то деловито запрыгал по крыше. Дмитрий Борисович набрал на мобиле семерку. Появилось лицо Гусева, начальника службы охраны.
— Олег Эдуардович, прекратите пожалуйста этот блошиный цирк, — строго сказал Дмитрий Борисович.
Лицо Гусева вытянулось. Дмитрий Борисович продолжил:
— Вы меня за дурака держите? Вы думаете я не понимаю чей это жучок? Откуда взяться жучку на крыше через секунду после вхождения журналистов под купол? Жучки так быстро не летают.
— Слушаюсь, Дмитрий Борисович. Виноват, больше не будем, — ответил Гусев покорно.
Дмитрий Борисович отсоединился. Играются, значит, бездельники. Служба охраны! Или решили развлечь босса?
И тут на крышу вышла толпа журналистов. Когда улеглась суматоха, расстановка аппаратуры, ссоры за место, Дмитрий Борисович начал говорить, попутно демонстрируя ролики.
— Вы находитесь на крыше главного здания проекта. Это огромное здание служит основой башни одного из пяти плазмогенераторов. Первые этажи занимают лаборатории, жилые отсеки, администрация. Следующие шестьдесят этажей будут заняты после открытия Города. Посмотрите на территорию вокруг — на сады, парки. Все это было построено за полгода. Вы видите, что природа Антарктиды вполне позволяет здесь жить. Пока эта территория ежедневно обходится в большую сумму — на обогрев тратится колоссальная энергия. Мы же планируем осваивать территорию, по площади чуть больше Франции, а в дальнейшем освоить весь континент. Как обогреть все это? Это под силу только дешевой энергии плазмы. Посмотрите на экран — по краю выбранной территории установлены пять станций плазмогенераторов. Пока это пять автономно отапливаемых оазисов, но после запуска системы между ними возникает плазменный поток, раскаленное одеяло плазмы, висящее на высоте десять тысяч километров над всей территорией. Это пока все, для чего мы здесь работаем. Теперь я жду ваших вопросов.
— Журнал «Экономикс». Скажите, чего ради осваивается территория Антарктиды?
— Ее освоение с помощью наших технологий не требует огромных средств, за всю историю человечества гораздо большие средства требовались на освоение космоса, да и той же Антарктиды, кстати, тоже. А для чего — полезные ископаемые, возможность уникальных исследований, проблема перенаселения в конце концов. Мы здесь строим новую страну, новую природу, новый климат. Возможно здесь будут жить новые люди, элита человечества. Вообще, человечеству постоянно требуется экспансия, деятельность. Победы, войны. Что лучше — война или Антарктида?
— Журнал «Вестник экологии». Я знаю, что спектр излучения свободной плазмы губителен для всего живого. Объясните, как вы это преодолеете?
— Хороший вопрос. Снизу «одеяло» плазмы прикрыто «наволочкой» из силового поля, не позволяющей проникать жесткому гамма-излучению. Это защитное поле, наподобие того, что накрывает сейчас наш маленький оазис, будет конфигурировано таким образом, чтобы пропускать лишь свет видимого спектра и тепловое излучение.
Вперед вышел высокий бородатый мужчина, открыл рот и произнес хорошо поставленным женским голосом:
— Добрый день! Я представляю телекомпанию новостей Австралии. Как будет влиять плазменное солнце на близлежащие континенты?
«Идиот, — подумал Лебедев. — Ты не мог взять автопереводчика с мужским голосом?»
— С верхней стороны плазма тоже закрывается таким же полем. Таким образом, над Антарктидой будет висеть гигантское одеяло плазмы, накрытое со всех сторон наволочками, излучающее только свет и тепло. Жесткое излучение не пойдет ни на Антарктиду, ни на близлежащие территории, это мы гарантируем.
