— И даже более того, — дребезжаще рассмеялся Хайяар, — у вас ее при себе и нет, той самой корочки.
— Вот что значит настоящий маг! Насквозь видит, почище рентгена! — восхитился Петрушко, извлекая из дипломата пузатую коньячную бутыль. — Ни корочки, ни формы, ни ствола. Просто потому что ни к чему. Я ведь просто так забежал пообщаться, приватно. В общем, я представился. Теперь о вас. Меккос Хайяар, маг Великого Посвящения, эмиссар олларского Тхарана, по-нашему говоря, оккультно-военного Ордена. На Земле работаете нередко, в этот сезон — с двадцатого мая. Квартиру, документы и пенсию на Попова Константина Сергеевича сделал вам наш общий знакомый Юрий Иванович Сухоруков, в просторечии именуемый Магистром. Здесь вы осуществляете некую миссию, а Юрий Иванович вам посильно помогает. Все верно?
— А что если я сейчас отвечу, мол, знать не знаю никаких Магистров, Тхаранов, Олларов и магов, а зовут меня Константин Сергеевич, и документы у меня подлинные? — стараясь выглядеть как можно наивнее, осведомился Хайяар.
— Тогда я с вами соглашусь, особенно насчет документов. — Петрушко свинтил пробку и разлил коньяк по рюмкам. — Документы и в самом деле подлинные, но есть загвоздка. Настоящий Константин Сергеевич благополучно пребывает сейчас в городе Санкт-Петербурге. Н обменял не так давно паспорт старого образца на новый российский, и вот именно его старьем вы и пользуетесь. Увы, при нашей всеобщей коррупции документики пошли на продажу. У вас, надеюсь, в Олларе иначе?
— Иначе, — строго глядя на него, подтвердил Хайяар. — У нас такому корыстолюбивому писцу отрезали бы руки. Деревянной пилой. По уложению древнего государя Мглиму-ла-мош-Айньягу, да хранят его Высокие Господа в светлом своем чертоге…
— Круто. А у нас, понимаете, все как-то не дотягивает. Ну, меккос, за знакомство!
Чокнулись, выпили. Приятная теплая волна прокатилась по пищеводу, не хотелось ее гасить ни лимоном, ни ветчиной. Но ничего не поделаешь — не напиваться же он сюда пришел. К тому же нельзя отказываться от предложенного хлеба — у них, дикарей, наверняка с этим серьезно. А Хайяар, при всей его внешней интеллигентности и светскости, все-таки оттуда…
— Я вот, кстати, еще чего хочу сразу пояснить, — прибавил Виктор Михайлович как бы между делом. — Не пытайтесь считать мои мысли или еще как воздействовать. Стоит защита. Ставили наши специалисты, а они свое дело знают. Не пробьете. Да вы ведь наверняка уже и пытались, пока мы с вами тут шутковали?
Стариковские глаза коротко мигнули. Ясно, пытался.
— Насчет всего остального уж не знаю, — вздохнул полковник. — Возможно, в крысу вы меня и превратите, или сердце «третьей рукой» раздавите, а я и взаимностью не смогу ответить — не обучен, знаете ли. Только ведь нам с вами глупости не нужны?
— Эх, молодой человек, молодой человек, — усмехнулся Хайяар, — стар я уже для глупостей. Я уже не всегда и понимаю, где глупость, где наоборот… Но что вы все ходите, как у вас тут выражаются, вокруг да около?
— А разве вы куда-то торопитесь? — удивился Петрушко. — С Магистром у вас встреча назначена на восемь вечера, насколько я помню. А мне, поверьте, действительно интересно пообщаться с человеком из сопредельного мира… к тому же еще и потрясающе сильным магом. Люблю редкости. Но что ж, раз уж вы настаиваете, коротко обрисую ситуацию. Все действительно просто. Вы явились в наш мир, на Землю, с некой целью, которая мне, выразимся так, не совсем понятна. При этом вы развернули бурную деятельность, мобилизовали Магистра и его людей, вы проводите оккультные опыты в подмосковных каменоломнях… и не только. В результате ваших магических воздействий уже погибло два человека…
— Вам их жаль? — недоуменно поднял брови Хайяар.
— Ну, как вам сказать? Все ж таки люди… ходили, дышали… Далее — смертельно больны двое подростков, еще один бесследно исчез… потом едва не покончил с собой один не самый вредный юноша… пускай и не самый умный… И ведь нет никаких гарантий, что подобное не повторится. Разве все это не может не вызывать законного интереса: а зачем? Ради чего копаете грядки, Хайяар?
— Неужто вам друзья-единяне не сказали? — брезгливо бросил Хайяар, вгрызаясь в бутерброд.
— А вы откуда знаете? — не удержался Петрушко.
— Тоже мне… задачка… — Хайяар иронически пожал плечами. — Откуда еще вы можете знать об Олларе, о Тхаране, обо мне, в конце концов? Ясно же, бородатые настучали по Тонкому Вихрю… у вас тут его называют астралом.
— А все-таки? — не отставал полковник. В подобные моменты Виктор Михайлович становился на редкость занудлив. — Поймите, Хайяар, это действительно очень важно. Я потому и пришел к вас с открытым забралом… Вы знаете, что такое «забрало»? Вот и хорошо. Смотрите далее. Мы можем попытаться вас арестовать, а то и того… устранить. Не знаю уж, насколько гладко это у нас получится, вы маг сильный, может, посильнее наших… и сколько народу в результате ляжет… Но поймите и другое — при таком раскладе продолжать свою деятельность вы просто не сможете. Пещерку в любой момент несложно взорвать… собственно говоря, она уже заминирована. Ваш друг Магистр у нас на коротком поводке… по нему колония строгого режима давно плачет, а повернуть дышло в нужную сторону для нас не проблема. Так и будете бегать, прятаться, менять укрывища, как какой-нибудь недопроткнутый граф Дракула. Не преувеличивайте возможности своей магии. Против нашей системы она… ну все равно как жечь костры, надеясь этим остановить наступающую зиму. Да, может, и уцелеете, но работать не сможете однозначно. А вы ведь к нам сюда работать пришли, а не с Анечкой под ручку на Тверской гулять. Согласны?
— И это знаете? — мрачно протянул Хайяар.
— Знаем, знаем, — довольно кивнул Петрушко. — Электроника хоть и ломается вблизи вашего магического поля, так ведь не сразу же. Да и не обязательно вблизи. Можно и со спутника… Будьте уверены — каждый ваш шаг отслеживается. Ну, или почти каждый. Ох, меккос, вы же не впервые на Земле, жизнь нашу изучили. В шахматы играть доводилось? Так вот, пользуясь аналогией — типичный цугцванг. Обеим сторонам невыгодно делать ход. А не ходить тоже нельзя, правила требуют. Поймите, Хайяар, наша служба не занимается отстрелом всего, что шевелится. Наша задача — предотвратить магическую опасность стране… да, пожалуй, и всему человечеству. — И поэтому… — заинтересовался Хайяар.
— И поэтому просто постарайтесь меня убедить, что вы — в смысле, ваш Тхаран, не опасны для нас. Тогда все возможно, вплоть до некоторого содействия в разумных пределах. Если же от вас исходит серьезная угроза — что ж, повоюем. Но прежде чем воевать, надо сначала выбраться из этого взаимного тупика. Поэтому к вам приехала не группа захвата, а всего лишь я, и не с пистолетом, а с коньяком. Как знать, может, нам и делить-то нечего. Не собираетесь же вы, в самом деле, оккупировать Землю?
— Вот еще, — точно от недозрелого лимона скривился Хайяар. — Не говоря уже о том, что это невозможно… Вы тут правильно сказали — зиму кострами не остановишь. Ваш мир… по-нашему, Железный Круг… вы что же, не видите, не чувствуете, как он гниет? Когда-то, тысячи лет назад, у вас был хоть какой-то порядок, люди чтили высших, повелевали низшими… и образ мыслей приближался к правильному. Но с тех пор все у вас поплыло, исказилось. Не важно, что тому виной — религия ли ваша европейская или возросшие на ней идеи — поговорим о результате. А результат печален, полковник. Вы все заражены… включая и самых лучших, но вместе с вами заражен и весь Круг, все его вихри, потоки и пульсации… Ему уже, по большому счету, немного и осталось. Как вы думаете, отчего это в последние… ну, хотя бы, полвека, участились катастрофы, природа начала сходить с ума, испортился климат, появились новые болезни, один за другим рождаются уроды? Думаете, случайность? Нет, любезные, это вы сами довели! Сперва истребили своих Высоких Господ, держателей Круга, потом отравили его тонкое тело недолжными идеями, и начался распад… Как вы одичали за последние пять веков! Вы разделяете себя и мир, а самое смешное — думаете, что улучшаетесь, и болезнь свою называете прогрессом. Оккупировать… Было бы что оккупировать… Ну, положим, явимся мы сюда, весь Тхаран… хотя это и невозможно. Ну, справимся мы с вашим мертвым оружием… хотя это очень непросто здесь, где природные потоки силы давно уже обмелели… Но что потом? Что мы сможем сделать с вашими испорченными мыслями? Установить внешнее подобие порядка — это даже не полдела. Откуда мы вам новых Высоких Господ возьмем? Наши-то сюда, увы, не дотянутся. Их власть лишь одним Кругом очерчена. А та мелочь, что у вас осталась… эти бесприютные духи… нет, решительно не годится. А самое главное — что мы с главной-то заразой, с вашей безумной европейской верой поделаем? Тем более, и у нас-то и у самых начинается… А уж тут, где две тысячи лет… Сейчас-то на первый взгляд она у вас поутихла, но только тронь — пойдет полыхать по новой, да еще и к нам перекинется, пожалуй. Без Высоких Господ тут не справиться, а вы же их у себя извели, и других не будет. Вы, полковник, наверное, плохо понимаете, о чем я говорю… да и неважно. Поймите главное — захватить вас мы и не в состоянии, и не хотим, и вообще, будь такая возможность, держались бы от вас подальше. Как от черного мора. Но увы, приходится…
