Сейчас, однако, холод жил лишь в его мыслях. Жаркое, досыта накормленное хворостом пламя взвивалось из камней очага к потолку, да и от самого Хайяара исходили горячие волны силы. Огромная, блистающая белыми молниями фигура, острый, едва ли не пронизывающий здешние камни свет, громоподобный голос, что для каждого из дикарей звучит по-особому… Да, это несомненно должно сработать.
На самом деле не чувствовал он никакого величия, было и смешно, и слегка стыдно, как в детстве, когда, тайком забравшись в отцовские покои, перевязывался мечами, одевал на голову круглый стальной шлем с иссиня-черным оперением и воображал себя великим воином. По-хорошему, Высокие Господа должны были покарать его за дерзость, за кощунственное уподобление им, настоящим владыкам сущего. Но Хайяар знал — не покарают. В конце концом, не по своей же воле он разыгрывает этот спектакль, достойный ярмарочных потешников. Когда речь идет о спасении Тхарана, не грех и поколебать устои. Ведь и они, Высокие Господа, светлые боги Оллара, тоже нуждаются в Тхаране, им тоже без магов придется несладко, им тоже надо спасаться бегством — сюда, в Древесный Круг. Придется ведь вышвырнуть в жадную пустоту междумирья здешних духов — они, к счастью, пока еще слабы и плохо осознают себя. Опираясь на мощь и мудрость Тхарана, слепить из толпы немытых дикарей народ, построить святилища, ввести законы и установить подобающее правление — и тем самым провернуть застоявшееся колесо этого мира, перенести Оллар — все лучшее, что есть в Олларе, сюда. И никакой Спящий не дотянется, по крайней мере, несколько тысячелетий можно жить спокойно.
— Духи довольны Семьей Седого Енота, — говорил Хайяар на примитивном наречии племени. — Жертвы были обильны, люди Семьи — покорны. Духи, живущие над звездами, решили возвысить Семью Седого Енота над прочими племенами. Вас обижали живущие за великой рекой люди Старой Змеи, но теперь будет иначе. Вы разорите их. Ваши мужчины возьмут их женщин, из черепов их младенцев вы отныне будете пить ягодное пиво, их копья станут вашими копьями, их угодья — вашими угодьями. Племя Серого Медведя вытеснило вас из лесов на закате, где хорошая охота и сладкие коренья. За то Серый Медведь будет подвергнут мору, и закатные леса вернутся к вам. Великие Духи научат вас многому. Ваши луки станут посылать стрелы дальше, мать-земля будет родить вам сладкие коренья, и голод перестанет грозить людям Седого Енота. Духи дадут вам наставников, и те исцелят вас от хворей, которые никто из вас не умеет лечить. Так будет, и так говорю я, посланец неба, дух солнечного огня, Хайяар.
Он сделал паузу, внимательно разглядывая лица охотников. Сюда, в священную пещеру, по обычаю допускали только мужчин, да и то лишь тех, кто, прожив двадцать, а то и двадцать пять зим, давно расстался с молодостью. Здесь приносились жертвы кровожадным местным духам, здесь вершилось правосудие, здесь вождь со старейшинами решали, чему быть, а чему нет.
Ему с самого начала повезло. Молодой охотник, наконец-то забредший на лесную поляну, был неглуп, понимал многое и мыслил связно. Хайяару даже не пришлось особо напрягаться, считывая из его головы знание. Обычно это требовало немалого расхода силы и кончалось ужаснейшей болью, но на сей раз все вышло легко. Люди Магистра тоже оказались на высоте. Едва хлопнул, разорвавшись, воздух, и из пустоты на каменный пол пещеры вывалилось замотанное в шкуры тело, они тут же ловко вырубили дикаря и вкололи ему какое-то снадобье. Да, Железный Круг можно долго и справедливо ругать, но их препараты порой действуют ничуть не хуже, чем приготовленные с соблюдением всех ритуалов олларские зелья. Да что там не хуже! Лучше, гораздо лучше! Не прошло и пяти секунд, как охотник обмяк и погрузился в то, что наивный человек назвал бы сном. Хайяару даже не пришлось ломиться сквозь стенки его души — Магистрово снадобье попросту растворило их, подобно тому как злая вода растворяет медную монету. И это оказалось более чем кстати — времени ведь было в обрез, миры, соприкоснувшись, уже начали опасно трещать, еще лишних полчаса, и змейками-трещинками по ткани бытия поползли бы искажения… В идеале, между обоими переносами должно пройти времени не больше, чем нужно для мысленного чтения гимна «Когда Тлаггои-Триндала создал кольцо Кругов». Реально можно было и подзадержаться, но ненадолго. Одиночный переход способен разрушить оба насильственно слитых, пусть и на мгновение, мира, его нужно сразу же уравновесить, и о том знает любой тхаранский маг.
Но, к счастью, эта опасность позади. Охотник сейчас пребывает под надежным присмотром Магистра. Он будет жив, сохранность его души и тела гарантирована и как только придет пора возвращаться — он окажется на той же поляне. Пускай рассказывает о случившемся соплеменникам и славит духов. Не каждому удается посетить «большие пещеры, которые над небом». Хотя всех его «больших пещер» будет запертая комната на предусмотрительно снятой квартире.
— Вы слышали волю духов, люди Седого Енота? — пророкотал Хайяар, подбавив яркости своему сиянию. — Преклоните же колени в знак покорности!
Он скучающе глядел, как один за другим падали ниц пораженные его величием дикари, как тыкались они лбами в холодные камни пола. Иначе и быть не могло, явление в громе и сверкании молний, яростный свет и проникающий до сердцевины души голос не должны были оставить ни малейших сомнений в его небесном происхождении. В сущности, почти никакой магии и не пришлось тратить, так, обыкновенные трюки, доступные любому средней руки колдунишке. Наведенные грезы, выстроенные в единую линию. Для здешних полулюдей-полузверей более чем достаточно.
Поэтому, когда высокий, костистый старик в накинутой на плечи волчьей шкуре не упал, как было велено, ниц, а напротив, встал и гневно простер к нему руку, Хайяар обомлел. Такого просто не могло быть. Быстро порывшись в заимствованной памяти своего «тламмо», он понял, что старик — нынешний шаман племени. Ну чего можно ждать от дикарского шамана? Ну, лечить может, ну, иногда ему удается договориться о каких-то мелочах со стихийными духами, еще он видит незаметное простым людям и способен порой мыслить абстрактно. Но явленных Хайяаром чудес с лихвой достаточно, чтобы убедить не только шамана, но и целую свору таких же немытых старикашек! Так почему? Что ему не нравится?
— Обман! — прокашлявшись, заявил старик, и презрительно плюнул в его сторону. — Ты говоришь, что ты дух огня? Лжец! Все люди Седого Енота знают, что духа огня зовут Иллабу. Но ты сказал — Хайяар. Мы не знаем такого слова, значит, этого слова не должно быть. Не должно быть и того, кто назвался духом, а сам имеет теплую кровь. — Шаман вдруг дернулся, втянул ноздрями воздух и метнулся к подножию каменного круга, на котором стоял Хайяар. В руке его неожиданно возник бубен, шаман ударил по плотно натянутой коже тонкими пальцами, и по пещере пронесся странный звук. Не то стон, не то крик боли. — Слышу! Слышу! Дух камня хочет напиться ложной кровью! Идет, идет из-под земли, шаги его гулки, десница его тяжела! — Бешено тряся головой, косматый дед закружился возле Хайяара.
— Люди Седого Енота! — приплясывая, воззвал он к распростершимся дикарям. — Вы видели молнии, вы слышали гром! Но это лишь колдовской морок, этого не было. Я вижу! Вижу, как оно раскрыло дверь и пришло из-за нижней тьмы. Оно лжет, его послали не духи! Духи никого не пошлют, не сказав раньше мне!
