Прайт похлопал ее по бедру и подмигнул.
– Не сердись, куколка.
Он вышел из квартиры и спустился вниз. Доу появился через десять минут. Зевая и ежась, несмотря на жару, он быстро пересек улицу и втиснулся на переднее сиденье.
– Куда мы едем, изверг?
– К Бланш Тарнер.
– Э, нет! – возмутился Доу. – С меня хватит, сегодня я пить не намерен.
– Заткнись! Тебе никто не предлагает пить. В лучшем случае тебя ожидает перекладина с веревкой.
– Ну и юмор у тебя по утрам!
Прайт включил зажигание, двигатель заурчал, и машина рванулась с места.
6
Чемберс лежал за занавеской, уставившись и низкий потолок. Он был готов действовать, но не Знал, с чего начать. Теперь он выяснил, кто преступники, но что толку? В любом случае ему с ними не справиться. Он никому ничего не сможет доказать. Подозрение неизбежно падет йа него. Таких парией, как Прайт, носят на руках. Полиция стоит перед ними, держа руку под козырек, а пресса печатает их фото, утверждая, что это и есть сама Америка. Эталон, Бог, все что хотите… Сколько Чемберс ни ломал себе голову, он так и не смог ничего придумать.
Миссис Чемберс, пожилая негритянка с добрыми глазами, заглянула за занавеску. Убедившись, что сын не спит, она сказала:
– Джо, к тебе пришел Морис.
– Пусть заходит, я встану.
Опухоль в колене спала, и он уже мог, не опаснясь боли, спокойно ступать на ногу. Он встал и, сдвинув тряпичную занавеску, вынырнул в небольшую комнату, тесно заставленную старой мебелью.
– Ну, как твоя нога? – спросил небольшого роста, худощавый негр, появившийся в дверном проеме.
– В порядке. А вот Сэму уже никто не поможет.
– Я сварю вам кофе, – предложила мать, направляясь в кухню.
– Спасибо, ма! – крикнул ей вслед сын и укачал приятелю на табурет. – Садись, рассказывай, что слышно.
– Я выяснил, что девочку зовут Бэтти Грэйс. Ее отправили в больницу, мамаша уже побывала там. Ее сопровождал полицейский, затем он возил се в управление. Отец девочки служит в морской пехоте, каратель, короче говоря. Вот и все.
– А как миссис Вильямс?
– Плачет. Жена Сэма поехала в морг… Я не пойму, Джо, почему ты не сказал ей правду? Зачем ты наврал, что вы расстались у кинотеатра? Ты думаешь, она не знает, что вы всегда вместе возвращаетесь домой?
– Я правильно сделал. Если фараоны пронюхают, что мы были вместе, то мне предъявят обвинение в убийстве.
Что заставляет тебя так думать? И с какой стати ты будешь убивать своего друга, с которым вы вместе росли, вместе делили кусок хлеба и вместе работали?
– Им так проще. Не надо тратить время на поиски преступников.
– С чего ты взял, что они их не найдут?
– А тебе разве не известно, что только за последние несколько месяцев ухлопали с десяток цветных? Полиция и не думает искать убийц, а пресса утверждает, что черные сводят между собой счеты. Так им проще. Кому нужны негры? А в этом деле, если и нападут на верный след, то меня уж точно вздернут на перекладине. Потому что я знаю мерзавцев, которые надругались над девочкой и убили Сэма. Единственное, что мне сейчас остается, – это исчезнуть.
– Знать убийц и молчать об этом? И тебе наплевать, что они разгуливают на свободе? А как же Сэм? Его мать, жена, дети? Ты трус!
– Не кипятись, Морис. Я не сумею доказать, что эти люди преступники. Меня для начала поднимут на смех, а потом посадят за клевету. Это в лучшем случае. Но скорее всего, во всем меня и обвинят. Кто поверит чернокожему?
– А девочка? Она же их видела!
– Она в больнице, и не забывай, что она несовершеннолетняя.
– В данном случае это не имеет значения.
– Именно теперь необходимо переждать. Если меня убьют, кто их опознает? Кто им отомстит? Пойми, если убийцы меня найдут, мне и минуты не прожить. Это страшные люди. Они ни перед чем не остановятся. На таких закон не распространяется. Они стоят вне закона. Им ничего не грозит, и они никого не боятся.
– Тик уж и никого? Все ходят под Богом и законом.
– Хороший ты малый, Морис, – улыбнулся Чембсрс, – но наивный. Я тебе потом все объясню, но для начала мне нужно принять единственно правильное решение.
– А ты подбрось письмо шерифу, где изложишь все факты.
– Чепуха! Что ты думаешь, шериф побежит арестовывать людей на основании какой-то записки-анонимки? Нет. Тут нужен хитрый ход, иначе мы просто расшибем себе лоб.
– В субботу приедут ребята с приисков на уик-энд. Может, их подключить?
– Не торопись…
В комнату с кофейником вошла миссис Чем-берс. Поставив его на стол, она присела на табурет и внимательно взглянула на сына.
– Напрасно, Джо, ты это скрываешь от меня. С моим жизненным опытом я могла бы помочь тебе. Извини, я не подслушивала, но ты громко говорил, сквозь фанерные стены все слышно. Я твоя мать, и ты у меня один. Твоего отца тоже убили белые… Его затравили собаками… – на ее глазах выступили слезы. – Я не хочу…
– Что вы, ма, не надо, – он положил свою ладонь на дрожащую руку матери. – Я все вам расскажу. Морис, прикрой-ка дверь покрепче. Возможно, сообща мы что-нибудь придумаем.
Кофе давно остыл, а они все еще совещались.
7
– Ну, наконец-то! – Рокуэл Тибс распахнул дверь и пропустил вошедших Прайта и Доу. Выражение его лица было красноречивее всяких слов.
– Дрожишь? Нервы лечить надо, – усмехнулся Прайт. – Выпиши себе успокоителыюе.
– Ты разбудил меня, чтобы я вновь увидел это сокровище? – гаркнул из-за его спины Доу.
– Напрасно язвите, – торопливо произнес Тибс. – Проходите, Бэрт уже здесь.
В гостиной с мягкой, обитой синим плюшем мебелью в одном из кресел сидел Бэрт Бэйли. Он холодно кивнул вошедшим и сунул в рот погасшую сигарету.
– Ну вот, не успели расстаться, как снопа вместе, – сказал Прайт, вешая шляпу на вешалку.
Все четверо устроились вокруг стола.
– Напрасно фиглярничаешь, Тим, – надул щеки Тибс. – Дела наши – дрянь!
– Это я уже слышал. А где же хозяйка?
– Занимается, как и положено, пациентами.
– А выпить найдется? – спросил Прайт нарочито бодрым тоном.
– Ты знаешь, где выпивка.
– Кто еще хочет?
Остальные отказались. Он подошел к встроенному в стену бару и достал бутылку мартини. Налив себе полстакана, вернулся к столу и сел. Дарэк Доу поправил очки указательным пальцем и недоуменно взглянул на присутствующих.
– Может быть, мне наконец объяснят, что здесь происходит?
