Фермер охнул, сделал к ней шаг – и резко остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду.
– Ольга!.. – выдохнул он. – Ольга, милая… Но этого не может быть!
Маленькая женщина стояла, опираясь рукой на ларь, и с нежной грустью смотрела на хозяина дома. Она была одета в простое сафари, украшенное мелкими розовыми цветами. Небольшая головка с точеными чертами, как у рафаэлевской мадонны, сочные, плотно сжатые губы, говорящие о мягкости характера… Короткая мальчишеская стрижка придавала женщине совсем юный вид, но глаза!.. Саманта никогда не видела таких глаз – темных, бездонных, всепонимающих…
– Ты прав, Николай, – продолжила женщина. – Этого, конечно, не может быть. Я не воскресла… и вообще, я не человек и не какое-нибудь другое существо. Я…
– Вы – то самое «послание» гэрлов, об отсутствии которого мы так сокрушались? – пораженный догадкой, воскликнул взволнованный Эдмунд.
– Да, я всего лишь голограмма, – мягко ответила Ольга, неотрывно глядя на Николая Евгеньевича. – Простите, что не сразу показалась вам, мне, вернее, моему электронному мозгу, запрятанному в ларе, нужно было время, чтобы адаптироваться в новых условиях после долгого сна… За прошедший час мне удалось исследовать всех вас. Я узнала достаточно, чтобы наконец вступить в контакт… Конечно, я могла принять любую другую форму, но вряд ли у нас получился бы доверительный разговор, если бы я предстала в облике моих создателей, гэрлов. Если тебе неприятно, Николай, что я предстала перед вами в облике давно умершей Ольги Северцевой, то я могу…
– Нет! Нет… Пусть пока все остается так, как есть, – глухо ответил фермер, отступая на шаг назад и упираясь спиной в бревенчатую стену. – Я уже понял, что это не ты… Глаза… У Ольги были совершенно другие глаза!
Женщина улыбнулась и перевела взгляд на Саманту.
– Здравствуй, девочка, – сказала она. – Я наблюдаю за тобой с той самой секунды, когда ты взяла в руки ларь. Прости, что там, у колодца, я ничем не могла тебе помочь – мне нужен был час времени, а у тебя было всего несколько минут. Благодаря тебе я поняла, что «цивилизатор», который вы почему-то назвали «мечом времени», попал на благодатную почву и взрастил благородную, достойную цивилизацию!
– Взрастил? – воскликнул Робин.
Ольга подошла к Робину и ласково прикоснулась к его волосам. К своему изумлению, мальчик почувствовал тепло нежной женской руки!
– Видишь, Робин, не такая уж я и бесплотная, – коротко рассмеявшись, сказала она. – Мои создатели, гэрлы, умели делать куда более совершенные голограммы, чем вы, земляне… Но не думайте, что вы – наши потомки! Люди на самом деле произошли от обезьяны, и «цивилизатор» лишь помог своим всепроникающим силовым полем в развитии человеческого мозга. В результате на вашей планете гомо сапиенс появился всего лишь через миллион лет эволюции – у нас на Ромии путь был куда более длинным… Потому-то гэрлы и оставили «цивилизатор» на Земле тысячи веков назад, когда разведчики пришли к выводу, что на ней может со временем появиться разумная жизнь! А теперь, Николай, проводи меня на балкон – мне так хочется своими глазами взглянуть на земные просторы…
Вздрогнув, фермер нерешительно подошел к женщине и осторожно протянул к ней руку. На этот раз их уже не разгораживало силовое поле. Робко улыбнувшись, Ольга взяла его под руку и медленно, словно после долгой болезни, пошла в сторону узкой лестницы, ведущей на второй этаж. Любопытный Робин хотел о чем-то спросить ее, но Саманта сурово дернула его за рукав, а Эдмунд многозначительно приложил палец к губам. Выдержав паузу, они втроем потихоньку последовали за странной парой.
С широкого балкона, над которым нависал узорчатый конек крыши, открывался очень красивый вид на золотистое поле пшеницы, малахитовую стену леса, за которой в дрожащем горячем воздухе можно было смутно разглядеть далекие горные вершины. Сильный ветер, напоенный запахами жаркого весеннего дня, растрепал волосы женщины. Подойдя к краю балкона, она закинула руки за голову и прошептала:
– Вот уж не думала, что опять увижу такое… Ты помнишь, Коля, как я умирала: два месяца не вставая с постели в больничной палате. Одни белые бесконечные стены и боль, не отпускающая ни на минуту боль…
Саманта была поражена: впервые в голосе «живой голограммы» прозвучали оттенки эмоций, и это были человеческие эмоции!
Фермер, широко раскрытыми глазами смотревший на «Ольгу», тоже почувствовал это и сделал шаг вперед, желая обнять фантом за плечи. Но минута слабости уже прошла – женщина, повернувшись, холодным, рассудительным взглядом посмотрела на своих новых друзей.
– Теперь я успокоилась и могу отвечать на любые ваши вопросы. Поверьте, прелестная молодая женщина по имени Ольга – лишь случайная моя форма. Главное во мне другое… Задавайте вопросы, пока не прилетели ваши товарищи с Базы. Их флайеры уже в нескольких километрах от леса.
Николай Евгеньевич со вздохом опустил голову и отошел в сторону – ему было не до расспросов. Никто, даже неугомонный Робин, не произнес ни слова – настолько потряс их мгновенный переход от чудом ожившей женщины к говорящему голографическому «посланию».
– Хорошо, я подожду до встречи с другими людьми, чей разум будет не так затенен эмоциями, как сейчас у вас, – сухо сказала «Ольга». – Кажется, я уже начинаю жалеть, что выбрала такую неудачную форму воплощения… А сейчас я хочу ответить на один из твоих вопросов, Николай. Гэрлы, оставляя «цивилизаторы» в недрах самых перспективных планет, осознавали, что со временем некоторые не вполне разумные существа могли использовать его как оружие. Но ведь любое могучее средство может служить как для мирных, так и для разрушительных целей. Вспомните, как двояко использовались у вас на Земле сила атома и ядра – на создание чудовищных бомб и на развитие атомной энергетики. Да и ваши атомные станции, дав огромное количество дешевой электрической энергии, принесли немало зла людям своими смертоносными отходами… Чтобы земляне не использовали «цивилизатор» в разрушительных целях, гэрлы заложили в «мозг» ларя-хранителя специальную программу. Ларь должен был показаться на глаза людям только в тот момент, когда количество оружия на планете начало бы резко уменьшаться. Это – главный признак зрелости цивилизации! Попав в руки аборигенов, ларь немедленно должен вызвать летающую станцию Хранителей. Окончательное решение о разумности обитателей планеты принимает Большой Мозг, находящийся в подвалах здания на астероиде, который вы назвали «дворцом».
– Значит, через триста тысяч лет Станция на астероиде погибнет и все другие «цивилизаторы» на других планетах останутся без Хранителя? – не выдержав, спросил Робин.
«Ольга», нахмурившись, покачала головой.
– Боюсь, дело обстоит куда хуже, Робин. Вы сами видели мертвый астероид, висящий сейчас где-то над Землей. Я не понимаю, почему он был разрушен и перенесся в далекое прошлое. Возможно, не обошлось без рэгедов. Так или иначе, на нашей «развилке во времени» Хранители погибли. И не без помощи вас, землян: если бы военные не решили использовать «цивилизатор» как оружие, катастрофы бы не произошло!
