– Второй! До смены десять минут.
– Понял вас, третий. Ребята уже прогревают моторы?
– Что там прогревать?
– Не скажи…
И в тот самый момент, когда поручик Кузнецов открыл рот, чтобы выдать очередную непристойность, на которые был большим мастаком, перед ним внезапно возникла цель. И не какая-нибудь там приевшаяся уже «Сулица»…
– Вижу цель, – напряженно царапнуло по барабанным перепонкам.
– Сам вижу… – приоткрыв рот, Кузнецов следил за таким же, как и у него самого «Сапсаном», с точно такими же красно-сине-белыми кругами на крыльях и хвостовом оперении, несущимся по пологой траектории куда-то вниз и за границы их «зоны ответственности».
Более того, перед порядковым номером на фюзеляже красовалась оскаленная волчья морда – фирменный знак их полка!
– Неужто наш… Откуда он взялся?
– Откуда-откуда… Что, номер не видишь?
Вот тут-то у бывалого пилота чуть было не сдали нервы: на борту «нарушителя», четко различимые на камуфляжной краске, горели ярко-красной окантовкой белые цифры «33».
Машины с номером «три-три» в полку Гжарбиньского не было. Вернее, не было уже больше года, после того как этот самый «тридцать третий» превратился в облако пылающих обломков вместе с ротмистром Еремеевым – красой и гордостью воздушной гвардии. Тот «летный инцидент», когда без каких-либо видимых причин, среди бела дня, при отличнейших погодных условиях сорвался в смертельное пике лучший пилот полка, до сих пор отдавался болью в сердцах каждого из «небесных волков». Главное, что случилось это над городом и покинуть машину ротмистр так и не смог, до последнего пытаясь отвести летающую смерть от мирных кварталов. И ему это удалось. Ценой своей жизни…
– Призрак… – суеверно шепнул поручик, пытаясь перекреститься неуклюжей из-за компенсирующей перчатки рукой.
Сам не понимая, что делает, пилот пытался поймать чужую машину в рамку автонаводки, но раз за разом на панели вспыхивало одно и то же: «Сбой системы».
– Ей-богу призрак…
– Кузнец! Ты понимаешь что-нибудь? – раздался в наушниках голос «третьего», поручика Васкевича. – Я его в коробочку беру, а система сбоит! Чертовщина какая-то…
– Да у меня то же…
– Второй, третий! Что у вас? – вклинилась земля.
– Призрак у нас! – огрызнулся Кузнецов, пытаясь захватить цель в пушечный прицел с примерно тем же результатом. – Покойный Еремеев с того света пожаловал! С проверкой.
Земля поперхнулась:
– Кто?.. Вы что, поручик, пьяны? Проверьте уровень кислорода в дыхательной смеси немедленно!
– Никак нет – я в порядке. Преследую «Сапсан» нашего полка с бортовым номером тридцать три! – отрапортовал поручик, переводя вооружение на ручной режим: погоня уже приближалась к границе «заповедной» территории. – Похоже, неуправляемый… Разрешите применить оружие.
– Не разрешаю, – буркнул Гжарбиньский. – Повторите, как поняли.
Но повторить Кузнецов не успел: преследуемый перехватчик как-то нелепо завалился на крыло и плавно, будто осенний лист, заскользил по плоской спирали к земле. Все повторялось до мелочей и так точно, что у Кузнецова, бывшего в том самом роковом полете напарником Еремеева, перехватило горло. Все то же самое, а главное – тоска от абсолютной невозможности помешать, предотвратить…
«Да это же мне снится! – чуть не заорал Кузнецов, внезапно озаренный догадкой. – Это же сон! Не бывает так…»
И действительно, словно во сне, в каком-то сюрреалистическом танце два истребителя сопровождали безвольно падающий третий…
Почти до земли…
Наваждение рассеялось лишь после того, как под ними, на буро-желтом от прошлогодней стерни поле, вспух оранжево-черный гриб никому не известной породы.
Amanita Ignasis. Огненная поганка…
Часть вторая
Медуза Горгона
7
– Сэр, скьюзми…
– Не утруждайте себя, бой, – высокий блондин в сером костюме сверкнул гостиничному лакею белоснежной улыбкой. – Я отлично понимаю по-русски.
И в самом деле, акцент в речи иностранца был едва уловим. Большинство обитателей соседней Эстляндии, например, владело государственным языком не в пример хуже. Не говоря уже об уроженцах более отдаленных окраин Империи.
– Вот ваш багаж… ваше степенство, – решил не ломать без нужды язык могучий вологодский парень, к которому прозвище «бой» шло еще меньше, чем седло пресловутой корове. – Разрешите показать вам номер…
– Спасибо, милейший, – иностранец порылся в бумажнике и протянул полиглоту бумажный рубль, тут же сгинувший без следа, кажется, даже без малейшего участия со стороны нового владельца. – Я разберусь самостоятельно.
– Как прикажете, – не настаивал покладистый лакей, исчезая за дверью. – Приятного отдыха.
– Спасибо, спасибо… – пропел блондин, обходя огромный «президентский» номер «Гипербореи» – новейшей гостиницы, открытой буквально прошлой осенью на побережье Финского залива, неподалеку от старенькой «Европейской», уже не способной вместить всех иностранных туристов, жаждущих приобщиться к красотам Северной Пальмиры.
По совести сказать, Роджер Ньюкомб никогда бы себе не позволил подобной роскоши, если бы рассчитываться пришлось из собственного кармана. Ну а если платит «фирма», то зачем экономить?
Конечно, отели, расположенные в историческом центре русского мегаполиса, считались на порядок более престижными, чем окраинные «ночлежки», как их презрительно называли аборигены, привыкшие к византийской роскоши своей варварской страны. Но мистеру Ньюкомбу были привычнее рафинированные европейские интерьеры. А что до архитектурных красот… Ему вполне хватало того вида, который расстилался за огромным панорамным окном номера. Тем более что с тридцать четвертого этажа «Гипербореи» город, чуть размытый легким туманом, напоминал рельефную карту. Вроде тех, которые используются в командно-штабных учениях.
«А что, – Роджер откатил бесшумно движущуюся в направляющих дверную панель и вышел на просторную лоджию, – отличный пункт корректировки получился бы – все цели как на ладони…»
Острый глаз профессионала легко различал в дымке сверкающие на солнце шпили Петропавловского собора и Адмиралтейства, длинный пенал Зимнего дворца, мосты, здание Биржи на Стрелке Васильевского острова… Нужно ли говорить, что полковник спецслужбы Его Величества не нуждался ни в каких путеводителях или гидах. Да и бывал он в столице «империи зла» далеко не в первый раз. Правда, каждый раз под другими именами… А кто сказал, что нынешнее – настоящее?
В конце концов настоящему мистеру Ньюкомбу сейчас совсем не плохо на Новой Гвинее, куда его отправила в полугодичную командировку родная «Нью-Йорк Геральд Трибюн». Почему же не воспользоваться на время его именем, в России мало кому известным? И что с того, что воспользуется им не янки, а обитатель противоположного побережья Атлантики? Союзники Британия и Штаты или нет?
